Обычно поэт и политический деятель представляются фигурами практически противоположными по своей сути. Политическая и особенно дипломатическая карьера требуют наличия таких качеств, которые мало присущи стихотворцам. Но среди великих русских поэтов нашлось и блистательное исключение в лице Фёдора Ивановича Тютчева. Поэт более 20 лет провёл на дипломатической службе на территории Германии и Италии, а общий срок его службы в Министерстве иностранных дел превысил три десятка лет. Политическая реальность стала для него источником глубоких размышлений, которые позволили создать собственную своеобразную философскую концепцию, предметом которой становились взаимоотношения России и стран Западной Европы.
Не секрет, что эта тема продолжает оставаться одной из самых и актуальных и болезненных для нашей страны. Для России характерны резкие колебания от преклонения перед Европой, до полного её отвержения. Противопоставление России и Европы стало для нас чем-то вполне естественным и привычным. Оно уходит корнями в далёкую древность, когда оно ассоциировалось преимущественно с религиозными мотивами, но не исчезло оно и к XIX веку, когда вопросы вероисповедания перестали играть столь значимую роль в политике.
Эта разница между Европой и Россией могла и по-разному оцениваться. Существовала концепция отсталости России от Европы, которую нужно всеми силами преодолевать. Впрочем, если брать достаточно пессимистический взгляд Чаадаева, то это представлялось практически невозможным. Для славянофилов отличие от Европы было скорее положительным фактором, давало возможность говорить об особом специфически русском пути развития. Никто при этом не отрицал самого факта противопоставления.
Благодаря русскому поэту стало возможным существование другого противопоставления. Тютчев начинает противопоставлять России не Европу, а Запад. Важность этого момента сложно переоценить. Собственно, это означало намерение заставить всех признать, что Россия является именно Европой, не нуждается для признания её таковой в каких-то особенных достижениях. Именно эта мысль стала главной в недописанном трактате Тютчева, который был озаглавлен "Россия и Запад".
Тютчев заявлял о том, что претензии Запада, под которым понимался ряд стран Западной Европы, на притязание об исключительности своего европейского статуса, неправомерны. Говоря словами поэта:
"В течение целых столетий европейский Запад с полнейшим простодушием верил, что не было и не могло быть другой Европы, кроме его".
В своём произведении Тютчев настаивал на том, что Восточная Европа и, соответственно, Россия является Европой ничуть не в меньшей степени. Подобное заявление противоречило одновременно и западникам и славянофилам, позволяло взглянуть на привычную уже проблему абсолютно по-новому. Тютчев не считал стремление к сближению и может быть даже подражанию странам Западной Европы чем-то плохим. Достаточно сказать, что для него однозначно великим персонажем русской истории был Пётр I, который считался теми же славянофилами правителем, поведшим Россию по абсолютно неправильному пути. При этом Тютчев не считал, что критерии Запада и его оценка должны стать единственным основанием, по которому можно судить о том, насколько Россия является Европой.
Важно, конечно, в данном случае понимание Тютчевым не только Европы, но и России. Россию, как и большинство стран, можно вполне понимать, как одно из многих национальных государств, но такая трактовка была далека от взглядов Тютчева. В России поэт видел, прежде всего, Империю. Собственно главной задачей России как государства должно являться именно стремление к империи. Тютчев даже давал достаточно мрачный прогноз о том, что ждёт Россию при отказе от этой великой цели.
"Если бы Россия не пришла к Империи, то она зачахла бы".
Тютчев в своих историософских взглядах опирался на достаточно известный исторический факт. Некогда единая Римская империя, которую и можно считать в определённом смысле создательницей Европы, в своё время разделилась на две империи - Западную и Восточную. Отношения между двумя этими империями были далеки от миролюбия. При этом западная позиция, конечно, считала настоящим наследником лишь исключительно Рим.
Тютчев опровергал это положение, настаивая на том, что настоящим наследником Древнего Рима является именно Византия, а через неё и Россия. Символом империи для Тютчева являлось превосходство закона над произволом. Соответственно, на России лежит огромная историческая ответственность. Именно на неё возложена миссия по объединению если не всего мира, то, по крайней мере, всей Европы. При этом стоит подчеркнуть, что такую позицию нельзя трактовать в националистическом духе, как превосходство русского народа над всеми остальными. Империя должна быть именно наднациональным объединением.
Это объединение не должно быть результатом насилия и завоевания. Россия должна стать для Европы, в том числе и для Запада, спасительницей. Подобная, для многих также парадоксальная, мысль проводилась Тютчевым ещё в одном его произведении "Россия и революция". Тютчев полагал, что многочисленные уже совершившиеся в Европе революции являются лишь прологом к грядущей, которая будет направлена на полное уничтожение европейской цивилизации. Европейцы не хотят видеть мрачных предзнаменований, предпочитая предаваться удовольствиям. Единственной надеждой Европы может являться лишь Россия. Именно эта страна способна стать надёжным оплотом для всего мира.
Конечно, сейчас подобные воззрения могут показаться слишком наивными, с учётом того, что именно Россия показала всему миру пример одной из наиболее глобальных по своим последствиям революций. Одним из главных препятствий на пути распространения революционных идей Тютчев полагал христианство. Сам он, судя по воспоминаниям современников, был человеком не религиозным, но при этом следование христианским ценностям полагал основой европейской цивилизации. Вполне логично, что раз Россия должна была выступать в роли спасительницы мира от революции, то и христианство в России должно было быть развито в наибольшей степени.