«Литературная газета» поздравила с 75-летием писательницу-эмигрантку Светлану Алексиевич. Поскольку свалила она из Белоруссии, то иноагентом по заслугам у нас не объявлена - ЛГ имеет право. А вообще-то за одно интервью, которое она дала корреспонденту агентства Регнум (потом - яростно отказывалась) её бы минюст обязательно внёс в список. Хотя бы за то, что она опровергает все посылы президента Путина.
— Если бы люди были другими, они бы все вышли на улицу, и войны на Украине не было бы. А в день памяти Политковской было бы столько же людей, сколько я видела в день ее памяти на улицах Парижа. Там было 50, 70 тысяч человек. А у нас — нет. А вы говорите, что у нас нормальное общество… У меня отец — белорус, а мать — украинка. Я часть детства провела у бабушки на Украине и очень люблю украинцев, во мне украинская кровь. И в страшном сне нельзя было представить, что русские будут стрелять в украинцев.
(А.Б. Отлично сказано! С одной стороны стреляют в дорогих людей? А они-то что 8 лет делали, западенка?)
- Сначала там произошел государственный переворот.
— Нет, это был не государственный переворот. Это чепуха. Вы много смотрите телевизор.
- Я там родился.
— Это был не государственный переворот. Это хорошо работает русское телевидение.
Я с ней не согласен, что хорошо работает ТВ. Но ладно.
ЛГ пишет. «Белорусская русскоязычная писательница, прозаик, журналист, лауреат Нобелевской премии по литературе (2015) Светлана Алексиевич…». Я хочу уточнить: родилась она 31 мая 1948 года в Ивано-Франковске (Станиславе) г. Отец, да — белорус, мать — украинка из Галиции. По-моему, сегодня это, особенно для тех, кто отрёкся от советского интернационализма – играет огромную роль. Дальше: «Светлана Алексиевич – автор произведений «У войны не женское лицо» (книга многократно переиздавалась и была положительно отмечена Баклановым, Граниным, Окуджавой)… «Время секонд хэнд»…
Но тут – почему-то перечисления нет: кто хвалил или ругал. Книга вышла в Германии (там ведь плохого – не выпустят), в уж после в России. Очень хвалил книгу Вахид Гази из Карлскрона (Швеция) и приводил с восторгом цитаты из книги:
… «Нет зверя хуже человека. Это человек человека убивает, а не пуля. Человек человека…».
… «Я слишком долго жила при социализме. Сегодня жить стало лучше, но противнее».
… «Русские романы не учат, как добиться успеха в жизни. Как стать богатым… Обломов лежит на диване, а герои Чехова все время пьют чай и жалуются на жизнь…».
Андрей Рудалев так охарактеризовал этот шедевр антисоветчины: «Книга Алексиевич — образец тоннельного мышления. В этот тоннель автор силится поместить, подогнать под него все, что возможно». Но главный нерв обозначила воспевательница Бродского - критикесса Анна Норинская: «В принципе, ее пафос укладывается в суммарную уверенность большинства говорящих в том, что за величие своей страны можно и нужно платить нищетой и вообще дискомфортом».
Да, приходится. А сегодня ещё и кровью. А что делать, Алексиевич и Норинская – сдаться украинцам и НАТО? Перестать быть Россией? Или всем нам, русским, уехать в Израиль, Германию, США? Приходится тут ютиться, среди холодных просторов, в избах, а очень многим - в хрущобах.
Коллега-преподавательница зачем-то разбирала со студентами вредоносную книгу и удивилась: «Разбираем со студентами «Время секонд хэнд» Светланы Алексиевич как пример спорного и неоднозначно воспринятого решения Нобелевского комитета. Перечитываю текст к занятию и вдруг натыкаюсь на фразу: «убогая хрущобная кухонька, девять-двенадцать (счастье!) метров». Вроде бы, уже давно понятно, что истории, которые у Алексиевич позиционируются как живая, неотредактированная речь случайных людей, писательница на самом деле сочиняла сама — ну, или во всяком случае из трех-четырех историй выкраивала одну, да и ту сильно перелицовывала. Но вот что хрущевская кухня у нее как в, прости господи, элитной новостройке — этого я раньше не замечала. И ведь ни один редактор не поправил, так и кочует из издания в издание».
Как можно править классика-нобелианта? Тем более, что у издателей, спонсоров, даже редакторов издательств-монополистов кухни, действительно, куда больше. Но в этой детальке – вся Алексиевич. Развенчать, охаять, добавить грязнотцы во что бы то ни стало, попирая правду, а то и здравый смысл.
Все ее "литературные" приемы - крайняя эмоциональность, подтасовывание фактов, постоянные попытки выдавить из читателя слезу - они оттуда, из районной газеты «Прыпяцкая праўда», в которой Алексиевич когда-то работала. Алесь Адамович после «Блокадной книги» с Даниилом Граниным подсказал будущей лауреатке премии Ленинского комсомола немудрёный ход: просто собирать рассказы участников и очевидцев того или иного события, отбирать, тенденциозно править и составляла из них книги. Более того, Светлана Александровна сама признавалась, что многие истории она взяла даже не из первых уст, а из журналов и газет. Некоторые даже удивлялись: почему-то не дают Нобелевку собирателям-фольклористам!
Мало привлекательная, усидчивая, обходительная журналистка добилась высшего, что может достичь сотрудник советской районки. Но газету и на вершине европейской славы из себя не выдавишь, зашоренность и глупость не обуздаешь, как ни прикидывайся лисой. Вот послушайте, что несла русскоязычная Алексиевич о России! Богачка в блеске всех титулов, включая российские премии, дала шикарное интервью испанской газете La Vanguardia: «...Недавно я была в Москве и решила сходить в храм на службу. Вижу возле собора большое количество полицейских, бойцов подразделений по пресечению беспорядков, толпа гражданских. Думаю, что-то случилось: покушение или еще что. Но мне отвечают: «Нет, просто мы все идем в церковь помолиться во славу российского ядерного оружия». Представляете? Помолиться за ядерное оружие русских! Полиция вместе с военными и политиками! Это отвратительно!..».
Конечно, тем более что для этого надо специальный церковный праздник придумать, новую каноническую службу утвердить, псалом и икону создать. Но писательница, которая умудряется писать лживые книги под видом невыдуманных рассказов, начинает демонстрировать полёт фантазии: «На следующий день сажусь в такси, водитель меня спрашивает, православная ли я? Отвечаю, что нет. «Тогда извините, вам придется освободить машину, поскольку это православное такси, и мы обслуживаем исключительно христиан-ортодоксов». Вечером отправляюсь в театр - у входа – группа казаков с нагайками, требующих отменить спектакль по Набокову. И это я говорю всего о нескольких днях в Москве». Каков набор! – медведь, водка и балалайка отдыхают.
Газета напечатала лаконичное пожелание, но я бы по-христиански сократил его: здоровья - и ВСЁ! Творческих удач по крупной - никогда не бывало и не будет, любви тоже, а денег и славы за антисоветскую и русофобскую деятельность – навалом без пожеланий.
Приятный привет от ЛГ в Германию или куда там ещё?
И я посылаю к юбилею фото лисы в боготворимом ею Стокгольме, которая очень похожа на саму Алексиевич.