Эпилог
Она в отчаянии закрыла лицо руками и опустила голову на колени.
Маленькая черная точка появившаяся перед глазами, от которой она хотела просто отмахнуться, как от назойливой мухи, сегодня утром превратилась в черную пульсирующую кляксу, искряшуюся по краям и закрывшую от неё половину окружающего её мира.
Она с трудом различала пальцы врача перед своим лицом.
Наверное, так выглядит черная дыра изнутри, пыталась пошутить она сама с собой, но только расплакалась.
Только оклемалась от ковида, как очнулся от запоя бывший, стал доставать материальными претензиями. Поскандалили.
Гемофтальм, амавроз фугакс, тромбоз вен сетчатки,—слова, брошенные доктором скороговоркой, пугали не меньше, чем пустота в которой ей предстоит теперь жить.
"Как же так? Почему именно со мной?! Как вернуть, спасти исчезнувший мир!?"—ей хотелось кричать, но она только спросила:
— доктор, мне можно ещё помочь?
—Вами займутся в отделении. Вы госпитализированы. Сестра отведет вас, пока посидите в коридоре,— окулист уже смотрела очередного больного. Конвейер Башни работал без остановок. Рука в резиновой перчатке вывела её за дверь.С сидячими местами напряженка.Она,держась за руку сделала несколько шагов. —Садитесь,— послышался немолодой глуховатый мужской голос чуть в стороне.
Она извинилась, сказав, что плохо видит.
"А на меня лучше не смотреть,— прозвучало в ответ.
***
Лечиться в башне смерти оказалось не так уж смертельно. Николай Алексеевич поглядывал с 12-го этажа на кладбище которое соседствовало с больницей, на часовенку, возникшую тут же рядом, но мысли у него уже были светлые.
МРТ головного мозга выявило возрастные изменения без какой-либо патологии.
Лаборантка, выносившая заключения и пленки так и сказала: —У вас ничего не нашли!
Николай Алексеевич даже оскорбился:
—Как ничего не нашли? Высшее техническое образование, работаю.Чем же я думаю?
Каждый день Николай Алексеевич рассматривал себя в зеркало над раковиной умывальника в палате.
Нерв приходил в норму в обратной последовательности: исчезла сухость во рту, появилась слеза, громкие звуки не рвались взрывами в правом ухе, язык стал подвижней. Николай Алексеевич каждый день клал кристаллик соли на кончик языка справа, как ему сказал Владимир Александрович, и не сдержался, крикнув ура, когда наконец почувствовал: "Это соль!!!"
Массажист мял ему лицо, на котором оживала мимика, наружные квадранты, (вы поняли чего) принимали инъекции, плюс физиопроцедуры.
Николай Алексеевич жил богатой жизнью стационарного пациента.
"УЗДС БЦА Кабинет1202" прочитал он в направлении и сел четвертым в очередь перед дверью с табличкой УЗИ , проверил– взял ли полотенце и достал смартфон.
***
Она шла, держа историю болезни, как самый прекрасный букет цветов.
"Слепая!?" —у Николая Алексеевича от удивления поднялась даже неработающая правая бровь.
Он узнал ту, которую несколько дней назад беспомощной вывели из глазного кабинета.
Правда сейчас она видела!
—1202-ой ?– кто крайний?—спросила она.
—Садитесь,—отозвался Николай Алексеевич,— я крайний . Принимают по живой очереди: ждать минут сорок, а то и час.
Дальше говорила только она.
Случилось чудо. Она снова видит мир. Спасибо врачам! А началось исцеление с момента, что незнакомый человек просто посочувствовал ей в приемнике.
Николай Алексеевич забыл, что его лицо частично парализовано, повернулся к собеседнице и слушал, слушал приятный тембр её голоса.
—Ой, мне же ещё повторный талон на ЭКГ дали,— она на секунду нахмурилась,— могу не успеть! Скажите, что я за вами или ... лучше позвоните, как ваша очередь подойдёт.
—Диктуйте,— Николай Алексеевич раскрыл свой гаджет, — я позвоню. Она ушла, оставив Николаю Алексеевичу ауру свежести и чистоты. Очередь тем временем быстро рассосалась. Он успел сделать звонок, но никто не ответил.
УЗДС оставило неизгладимое впечатление на ЦНС Николая Алексеевича.
Монитор был виден. Цветные картинки на нем напоминали снимки галактик с телескопа Хаббл, восхитительные по красоте, на абсолютно непонятные.
Зато комментарий к ним был абсолютно конкретный.
"Ой-ой-ой!!! Какая бляшечка, какое суженьице, какая стагнация!—врач буквально смаковал каждую находку.
—Как вы с такими сосудами, батенька, ещё живёте.
Но желание пожить ещё, несмотря на атеросклеротические бляшки, только усилилось.
***
Николай Алексеевич не был в квартире десять дней. Слой пыли традиционно ждал хозяина на всех горизонтальных поверхностях. Даже на зеркальных раздвижных створках платяного шкафа присутствовала пыль.
***
Она долго не отвечала. Приготовленный комплимент растворился в каком-то закоулке памяти Николая Алексеевича и, когда её голос, наконец, послышался в телефоне, он просто поздоровался и замолчал.
—Это вы? Я узнала ваш голос.
Вы в больнице?—телефон слегка менял тембр её голоса.
— Нет, я дома. Мучаюсь вопросом : откуда в квартире пыль?
—Не мучьтесь, просто протрите.
—Она дорога мне, как память.
— Тогда оставьте до моей выписки. Я наберу вас: мне разрешили пользоваться смартфоном понемногу.
—Буду ждать!—Николаю Алексеевичу подмигнул из зеркала левым(!) глазом уже не молодой , но, совсем ещё не старый, человек!
©