На улице стояла одуряющая жара, солнце палило нещадно. Раздраженный Василий быстро шел по перрону и с грохотом катил на колесиках огромный неподъемный чемодан. Сзади семенила, переваливаясь с боку на бок супруга, Алёна. Женщина была на последнем месяце беременности и такая жара была для неё просто убийственна: ноги отекли, тошнило, и болела адски поясница.
Мужчина бубнил под нос:
-Что ты туда натолкала? Будто кирпичи внутри! На неделю же всего едем! Если не опоздаем... Боже, какая жарища! Ну давай, поднажми, а то опоздаем ведь! Говорил же, собирайся быстрее, так нет, досиделись до последнего.
Женщина, задыхаясь отвечала:
-Васенька, не беги так! Я уже не могу. Ну ты ведь знаешь, мама после инсульта, за ней уход нужен. Вот я и набрала всего понемногу. Ой, быстрей бы лечь, спина болит, сил нет! Как же все навалилось невовремя!
Супруги как раз успели к отбытию и в спешке кое-как влезли в переполненный вагон плацкарта. Обливаясь потом парочка с горем пополам запихнула чемодан под сидение и села на свое место. Алёна жадно пила воду из бутылки и махала на себя газетой, сделав из неё импровизированный веер. Она наконец-то вынула отекшие ноги из летних мокасин и облегченно вздохнула. Все, о чем она сейчас мечтала, всё же прилечь и подремать в тишине.
Но её супруг был другого мнения. Василий был бизнесменом среднего класса, имел свою пекарню, автомобиль, квартиру в спальном районе и дачу. Он считал себя человеком состоятельным, всего добивался сам, зарабатывал каждую копейку потом и кровью. Мужчина страшно собой гордился, и при любой возможности старался показать, что он необычный простолюдин, и достоин большего. Иногда это переходило всякие рамки. Вот и сейчас, им с супругой нужно срочно было ехать в другой город, к больной матери Алёны. У женщины случился инсульт, и ей нужны были дорогостоящие лекарства и уход. Все эти вопросы им предстояло решить в срочном порядке. Гораздо проще было бы лететь самолетом, и удобнее, пару часов комфортного перелета и они были бы на месте, но это было невозможно. Во-первых, Вася панически боялся летать, его трясло только при одном виде самолета, он страшно боялся высоты. А во-вторых, жена была на сносях, и им бы все равно не разрешили перелет. Вот и пришлось ехать поездом. Мужчина мечтал о купе, но все билеты были раскуплены заранее, и они взяли два места в плацкарте. Вагон был душным, окна почти не открывались, народу было битком, стоял гомон и шум. Отовсюду с верхних полок торчали чьи-то ноги. Да и запахи были соответствующие. Все это страшно бесило Василия, и он готов был укусить кого угодно. Даже собственная жена с красным от жары лицом и в этой дурацкой панамке и с огромным, как арбуз, животом его сейчас раздражала.
Его нервы были на пределе, а тут еще, как на грех, в вагон вошел старик в капюшоне. ОН играл незатейливую мелодию на губной гармошке и просил милостыню. Многие сердобольные люди кидали мелочь в стакан. Внешне пожилой мужчина выглядел неопрятно, рукава толстовки были засалены, а брюки протерты чуть не до дыр. И Василий не выдержал, стал выговаривать проводнику Крайнову:
-Что это ещё за цирк? Кто пустил этого прощелыгу в вагон? Он же милостыню просит! А деньги на билет украл поди... Или зайцем едет? Развели тут бродячий театр! Я буду жаловаться!
Перепуганный проводник очень дорожил своей работой. Он никак не хотел скандала и попытался сгладить ситуацию, вежливо попросив старика:
-Мужчина, пожалуйста, присядьте на своё место и не раздражайте других пассажиров. Да и покажите свой билет.
Старик судорожно стал искать по карманам, но так и не найдя билет, попытался тихонько сесть у окна. Но Василия было уже не остановить, его понесло:
-Ты посмотри-ка, у этого бродяги и билета-то нет! Так чего же он к окну то лезет? Нормальным людям значит боковое место, а этому у окна? Я не собираюсь ехать рядом с этим непонятным субъектом! Проводник! Немедленно выпроводите его в тамбур! У меня вообще то жена в положении, не хватало ещё какой-нибудь заразы подцепить! А мне чаю принесите, с лимоном! И супруге моей тоже! Никакого уважения!
Толпа загудела. Большинство из пассажиров тоже возмутились, что пустили бродягу, мало ли, может вор какой:
-И правда, отвернешься на минутку, а кошелька то и нет уже, знаем мы таких ушлых попрошаек! Зубы заговорят, а сами норовят деньги умыкнуть. Пусть уходит! Тем более, что без билета!
Но некоторые стали его защищать:
-Да что вы напали на пожилого человека? Может он обронил билет где-то? ВЫ ведь покупали билет, уважаемый? Он же не просит у вас лично ничего! Хотите, подавайте, хотите, нет, дело ваше. А играет неплохо. Знаете, как сейчас трудно живется пенсионерам! Мало ли что у человека в жизни то случилось, раз он вынужден так зарабатывать на кусок хлеба.
Старик ответил:
-Да покупал я билет. Просто видно выронил. Как бы меня пустили в вагон без билета. На входе ведь у всех проверяют...
Крайнов услужливо принес чай Василию, в надежде, что тот успокоится, но мужчина, глотнув пару глотков завелся ещё больше:
— Это не чай, а пойло для скота! Явно разведенный, не горячий, ни вкуса, ни запаха! Где ваша жалобная книга? Живо дайте сюда!
Алёна страшно нервничала и пыталась вразумить рассвирепевшего супруга:
-Васенька! Прекрати уже, хватит! Мне и так плохо, ну чего ты к этому пенсионеру пристал! И чай нормальный, остынь, я тебя прошу!
Но муж твердил своё:
— Вот вечно ты такая, тютя, поэтому и позволяешь о себя ноги вытирать, а я не такой! Я коммерсант с большой буквы, а ты моя супруга! Разве ты не видишь, что мы попали не в поезд, а в хлев? Бардак кругом! И я не намерен это всё терпеть. Нужно уметь отстаивать свои права.
Бедный проводник прошептал старику:
-Я вас умоляю, выйдите, пожалуйста, в тамбур на время, побудьте там немного, пусть этот несносный тип успокоится, а потом я вас пущу. Иначе он жаловаться начнет везде и кругом, я таких знаю!
Старик пристально глянул на Крайнова, вздохнул тяжко, и молча вышел из вагона, покачав головой. Василий лично заставил проводника, закрыть дверь на ключ и довольно произнёс:
-Ну вот, давно бы так! Таким персонажам там и место! Пусть просвежится!
Крайнов только выдохнул, надеясь, что инцидент на этом исчерпан, но не тут-то было. Неугомонный коммерсант тут же переключился со старика на самого проводника, почуяв в нем безропотную жертву:
-А почему постель неправильно уложена? И какая-то вся влажная что ли! Тут ещё, небось, и тараканы имеются?
Пассажиры недовольно зашумели:
-Да сколько можно уже бубнить? Бедная ваша жена! Как она вообще вас терпит? Сил нет слушать! Всё вам тут не так! Самолетом бы летели, раз такой богатый!
Вася принял боевую стойку, как петух, готовый к драке:
-А ваше какое дело? Вы мне тут не указываете, и рот не закрывайте! Я свои права знаю!
Алёна так разнервничалась, что у неё вдруг сильно заболел низ живота и поясница, она вскрикнула и согнулась пополам, у неё под ногами образовалась немалая лужа. Перепуганный Василий закричал:
-Алёна! Что с тобой? Тебе плохо?
Женщина застонала и легла боком на полку:
-Ой, как больно! Мамочки! Васенька, кажется, началось! У меня схватки и воды отошли!
Мужчина почти обезумел, он в панике бегал вокруг супруги и причитал:
-Как началось? Рано же еще! Караул! Помогите! Моя жена рожает! Проводник! Остановите поезд! Сделайте что-нибудь!
Крайнов тоже впал в панику, из головы тут же выветрились все познания по оказанию первой помощи, и стал метаться по вагону:
-Я не могу остановить поезд, тут вокруг глушь одна. Нужно дотерпеть хотя бы до следующей станции, а это полтора часа минимум. Сейчас я вызову на станцию Садовая бригаду медиков! Женщина, миленькая, все так плохо? Или потерпите? Граждане пассажиры! Среди вас медик есть? Что делать то?
Алёна рыдала и хваталась за живот, её со всех сторон обступили зеваки и таращились, женщина металась, кричала и боялась умереть без помощи!
Крайнов оббежал соседние вагоны, но медиков там не оказалось... Начался страшный переполох и сумятица! И тут, будто из воздуха, материализовался тот самый старый бродяга в капюшоне. Он тихо подошел и сказал:
-Я медик в прошлом. А ну, расступитесь. Окно откройте, найдите быстро чистые простыни, теплую воду, и пару тазиков. Да отойдите же, не мешайте! Делайте, что говорю.
Проводник мигом помчался искать инвентарь, и греть воду, а пассажиры собирали чистые простыни по вагону.
Он стал щупать живот женщины, померял пульс и тихо ей говорил:
-Так, Алёна, выдохните, успокойтесь, паника сейчас ничего не даст, будет только хуже. Посмотрите на меня. Я фельдшер, опыт в этом деле имеется, и постараюсь вам помочь. Но вы должны меня слушаться. Какой у вас срок? Предлежание? Медкарта с собой? Мне нужно посмотреть.
Женщина крикнула:
-Вася, достань, в чемодане, в боковом кармане. Да быстрее же! Ой, мамочки! Опять начинается!
Бродяга взял её за руку:
-Не паникуйте, дышите со мной, вдох, выдох, вдох, выдох, а я пока посчитаю частоту схваток.
Василий, как в тумане, отдал карту жены бродяге, до конца не понимая, что он тут вообще делает?
Тот вдумчиво пролистал, и покачал головой:
-Ой, ой, ой, ещё и тазовое предлежание. Сложный случай, судя по частоте схваток, она родит раньше, чем мы доедем до станции. Роды очень стремительные. Василий, не стойте столбом, придумайте что-то вроде ширмы, так, а вы, Алёна ничего не бойтесь и слушайте меня. Ложитесь на спину, ноги разведите в стороны, я вам сейчас валик под спину положу. На счет три, начинайте тужиться, и так, раз, два...
Вася, как завороженный, смотрел, как этот бродяга что-то там делает за ширмой из одеял с его женой! А та периодически дико кричит, у мужчины внутри все переворачивалось, его трясло, как в лихорадке! Он даже не подозревал, что роды – это так страшно и больно! В фильмах ведь по-другому показывают! Это продолжалось где-то полчаса, но казалось, длилось вечность! Васидий весь взмок, пот струйками катился по вискам и спине, он шептал: «Хоть бы не умерла, хоть бы не умерла! Господи, помоги!» Наконец Алёна затихла, и звонко, на весь вагон, заплакал младенец! Радостный бродяга рассмеялся:
-Ну вот, молодец! Маленький какой, а щекастенький! А то уж и я испугался, но ничего, вроде всё в порядке. И вы, Алёна, молодец! Все уже позади! Скоро будет станция, а там вас медики и встретят! Я сделал всё, что мог.
Все пассажиры, а особенно побледневший проводник Крайнов, аплодировали бродяге и жали ему руку! Ну надо же, так профессионально роды принял! Не растерялся! Прямо, как в кино.
И тут Васю прорвало:
-Какое ты вообще имел право трогать мою жену? Отойди от неё! Кто ты вообще такой? Пройдоха! Никто не смеет прикасаться к супруге Василия Ильина! Я тебя засужу!
Он схватил старика за шиворот и стал его трясти, сам не понимая, что творит. Пассажиры возмутились и стали оттаскивать обезумевшего Василия.
Алёна вскрикнула со слезами:
-Вася! Как тебе не стыдно? Извинись немедленно! А не то я с тобой разведусь! Честное слово! У меня в печенках уже твои выходки! Этот герой мне жизнь спас! Ясно тебе! Ты хоть знаешь, что ребенок ножками шел? Я бы никогда не родила его сама! Никогда! И умерла бы, и сын твой тоже! Спасибо вам огромное! Я буду за вас молиться! А на мужа не обращайте внимания, это он от стресса чушь несет! Заносит его иногда. Кстати, мы ведь так и не познакомились. Как вас зовут? Я сына вашу честь назову, обещаю!
Старик резко откинул капюшон, снял толстовку, и все ахнули! За ним скрывался очень приятный и опрятный мужчина лет шестидесяти:
-Меня зовут Иван Ильин. Так что мы с вами ещё и однофамильцы. Я в молодые годы фельдшером работал, на скорой помощи. Доводилось и роды неоднократно принимать, поэтому в такой критической ситуация с моей стороны было бы непозволительно стоять в стороне и не помочь вашей жене. Вы уж извините, но я клятву Гиппократа давал! А сейчас вот проверяющим из линейного отдела работаю! Слежу за работой проводников! Вот моё удостоверение! Так что вовсе я не пройдоха. Специально так переоделся, чтобы меня не узнали. Как раз сегодня хотел оценить, как проходит смена товарища Крайнова, есть, конечно, вопросы, но это после решим. А вам, гражданин, должно быть стыдно! Такой безобразный скандал устроили. Держите сына, папаша!
Васю будто из душа ледяной водой окатили. Ему и правда стало жутко неловко! Нахамил всем и обидел такого хорошего человека! А ведь он и вправду только что жизнь спас и жене, и сыну! Пристыженный мужчина схватился за голову, смотрел на удостоверение, и лепетал:
-Ой, и правда линейный проверяющий. Простите меня, что-то я не в себе! Жара, наверное, и нервы сдали! Навалилось всё разом. Вот и слетел с катушек! Спасибо вам, Иван, за помощь, И извините за грубость и хамство. Давайте забудем обиды и пожмем друг другу руки. Обещаю, позову вас на крестины, лучшего кандидата в крестные отцы и не сыскать!
Иван был человеком необидчивым, и протянул руку для рукопожатия. В этот момент его словно ударило током, а ноги стали ватными... Иван стоял, едва слышно шепча губами:
- Не может быть…Неужели я...
Вся жизнь бывшего фельдшера промелькнула перед его глазами, и он стал вспоминать прошлое. Женился Иван рано, когда ему стукнуло всего двадцать лет, влюбился без памяти в красивую ясноокую шатенку с редким именем Роза. Девушка была с характером, очень своенравная и заносчивая, знающая себе цену, но именно это и заводило парня. Он хотел добиться её внимания любой ценой. Долго ухаживал, дарил цветы, окружил такой заботой и вниманием, что наконец неприступная крепость пала и Роза сдалась, согласилась выйти замуж. Сыграли свадьбу, все честь по чести. Иван мечтал, что будет жить с Розой дружно, детки пойдут, но вышло все иначе. Годы шли, а женщина категорически отказывалась беременеть, хотя особых проблем со здоровьем у неё не имелось. Она все время сидела на различных диетах, тщательно следила за весом и не собиралась портить родами свою безупречную осиную талию. Работала Роза секретарем в частной фирме, и всегда была на виду, старалась выглядеть безупречно. А Иван, наоборот, просто бредил детьми, приезжая на очередной вызов всегда угощал детишек в семьях сладостями.
В семье Ильиных всё чаще были ссоры и скандалы, да и вообще характер у Розы был отвратительный и склочный, и их семья уже практически разваливалась. Даже друзья Ивана постепенно перестали с ними общаться, Роза умудрилась переругаться со всеми. Женщина не утруждала себя готовкой и другими бытовыми заботами. Кроме овсянки и полуфабрикатов, да супов из брикетов, в доме никогда ничего не водилось. И супругу приходилось по приходу домой с суток становиться у плиты и готовить. Мало того, жена ещё и пилила, мол, неудачник, мало зарабатываешь, не хватает на дорогие наряды.
Женщина кричала в порыве ярости:
- А где мы этих детей растить-то будем? В захудалой хрущёвке твоей? Самим здесь не развернуться! Машины путевой и то нет, твой полусгнивший Жигуленок не в счет! Не о такой жизни я мечтала! Куда только мои глаза смотрели! Такие женихи хороводами крутились!
Иван парировал:
-Тебя послушать, так полстраны бы были бездетными! Выходит, если не богач, то и дети не нужны? Ты хоть себя то слышишь? Я люблю свою профессию, людям жизни спасаю, и менять её не собираюсь! А дети — это радость, это мир и счастье в доме! Как ты не понимаешь? Все женщины хотят ребенка! Кроме тебя! Это мои глаза куда смотрели!
Практически любая перепалка превращалась в подобный скандал, нормально супруги вообще перестали общаться, так как не понимали друг друга! У них были разные жизненные ценности.
Все эти обиды собирались в душе, и уже превратились в огромный шар, готовый взорваться в любую минуту. Ивана теперь не радовала, а лишь раздражала кукольная красота его жены, с которой она носилась! Ведь кроме неё Роза была пуста! Смыслом её жизни были наряды, и развлечения, только и разговоров, у кого из какого отдела кто в любовницах ходит, да как одевается! А Ивану хотелось после выматывающей тяжелой смены покоя и тишины, вкусного обеда, услышать топот маленьких детских ножек, поцеловать любимый носик, знать, что тебя ждут дома и любят! А не выслушивать бесконечные сплетни и упреки, что мало денег домой принес!
И вот однажды мужчина после смены зашел в магазин, нужно было продукты закупить, знал, что Роза вряд ли это сделала, и в холодильнике шаром покати. Мужчина вышел из магазина с пакетом, и жадно отхлебнул молоко прямо из бутылки, под ложечкой неимоверно сосало и есть очень сильно хотелось.
Вдруг он услышал какой-то невнятный писк и шуршание в кустах! Иван оторопел! Решил, может щенок или котенок. Ринулся в кусты. К его изумлению, прямо за летним столиком, где завсегдатаи магазина хлебали круглосуточно спиртное, в большой плетеной корзине лежал младенец! Ему было примерно полгодика. Ребенок был напрочь искусан комарами, и уже даже не плакал, а лишь жалобно пищал! Он был весь мокрый и голодный! Иван автоматически, не задумываясь, прижал к себе малыша и стал его качать. Тот притих и немного успокоился. Внутри взорвался океан нежности, таких сильных эмоций мужчина ранее никогда не испытывал.
Времени на раздумья не было, и фельдшер подхватил корзину и понес её в машину, увозя найденыша к себе домой. По дороге заскочил в аптеку и магазин, купил молочную смесь, соску, бутылочек, памперсы, немного одежды и самое необходимое для малыша. Он уже представлял, какой скандал сейчас закатит ему Роза, ведь она детей, да ещё грудных, на дух не переносила, но глядя на этот беспомощный комочек Иван понимал, он его ни за что не бросит! Ребенок был очень запущен, в грязных серых пеленках, и его явно оставили намеренно, а значит он не был нужен родителям!
Мужчина вошел в квартиру с корзиной, в которой плакал малыш, и тремя огромными баулами в руках. Жена непонимающе на него посмотрела, приподняв красивую изогнутую бровь, она ждала хоть каких-то объяснений, но их не последовало. Иван отнес ребенка на кухню и положил его на диван. Первым делом налил малышу теплой кипяченой водички в бутылочку. Тот пил жадно и долго, смешно причмокивая. Потом мужчина стал раздевать малютку, развел смесь по инструкции, осмотрел ребенка, как врач. Его поразила чрезмерная худоба и слишком маленький вес малыша, и множество опрелостей. В этот момент дверь открыла Роза, и скривилась при виде перепачканных пеленок, даже нос закрыла:
-Фу! Ваня! Ну и вонища! Откуда ты принес чужого ребенка! Ужас какой! Он же грязный и на заморыша какого-то похож! Меня сейчас стошнит!
Мужчина резко и непривычно грубо ответил:
-Я нашел его только что за двадцатым магазином, по дороге домой! Ты можешь себе представить, он был кем-то выброшен, в кустах бедненький плакал! Посмотри только на эти серые старые пеленки, и на состояние малыша! Им явно никто толком не занимался! Разве это родители? Звери какие-то! Как можно бросить дитя на произвол судьбы! Младенец в этот момент закричал ещё сильнее. Ну все, не плачь мой хороший, сейчас купаться пойдем, потом помажем мазью попку, полечим укусы, и всё будет отлично! Да? Гляди-ка, будто понимает! Затих и не плачет уже! Улыбается даже! Роза, вымой ванну и налей туда тепленькой водички. Будем купать сейчас кроху. Я там мыло детское купил, приготовь его, пожалуйста.
Женщина фыркнула:
-И не подумаю! Отнеси его в милицию или приют! Я не собираюсь возиться с чужим ребенком! Не хватало еще, чтобы он орал тут сутками! Зачем нам этот спиногрыз? Ты что, ополоумел, Иван! Опомнись! Может он из семьи алкоголиков или наркоманов?
Что-то у Ивана в душе надломилось и наступила точка невозврата. ОН жестко, буквально с ненавистью посмотрел на Розу и сказал:
-Я собираюсь усыновить его, ясно тебе! И жить с ним! Васей назову, в честь покойного отца. А ты или станешь ему любящей матерью, что вряд ли, или уходи прочь и навсегда! Ты не женщина, в тебе напрочь отсутствует материнский инстинкт. И мне уже порядком надоело жить со склочной, дрянной женщиной, которая только собою и любуется! Мне нужна настоящая полноценная семья, с детьми.
Роза взбесилась не на шутку и врезала мужу оплеуху:
-Да я и не останусь тут ни минуты! Тоже мне, Мать Тереза нашелся! По мне такие мужики сохнут, локти кусают! А чужих приемышей я растить не намерена! Я и своих то детей не хочу! Буду жить припеваючи в свое удовольствие! Ясно тебе? Неудачник!
Так они и расстались со скандалом, а позже официально развелись. Оказалось, что родители малыша алкоголики со стажем, и ребенок им был только обузой. Они его попросту забыли, когда распивали очередную бутылку за магазином! А обнаружив спустя сутки пропажу, шум поднимать не стали, решили, наверное, кто-то подобрал. Отказ горе родители написали сразу и с радостью, ведь на кону стоял ящик алкоголя, который предложил им Иван в обмен на отказ от сына!
Мужчина выходил Васеньку, подлечил, и усыновил. На работе ему даже дали декретный отпуск по уходу за ребенком. Коллеги восхищались таким благородным поступком мужчины, и помогали, чем могли, несли домой вещи, игрушки, иногда приглядывали за Васей, чтоб Иван с непривычки хоть немного отоспался. Поначалу было очень трудно, ребенок часто и много плакал, просыпался, да и денег откровенно не хватало, ведь заработок у Ивана был ниже среднего, а декретных платили мало. Вася был в очень запущенном состоянии. В полгодика мальчик ещё даже не сидел, только головку поднимал и всё! Весил очень мало и постоянно плакал. Но Иван был медиком, и приложил все свои усилия. Он регулярно и упорно делал мальчику массажи, покупал дорогое питание, много с ним гулял, мастерил развивающие игрушки, и уже к годику малыш сам делал первые в своей жизни шажочки! Мужчина отдавал все свои силы и любовь малышу и души в нем не чаял, он просто млел, обнимая своего "крепыша", как он его ласково называл. А когда Вася впервые сказал: «Папа!» и улыбнулся ему, да побежал, раскинув маленькие ручонки, на сердце у мужчины стало тепло и хорошо, именно этого ему не хватало все эти годы! Вот оно счастье.
Когда Васе исполнилось три годика, стало полегче, он пошел в детский сад, а Иван на работу, жизнь закрутилась и пошла своим чередом. Так они и жили с сыном десять лет. Вася рос смышленым, умненьким, но очень активным, за ним нужен был глаз да глаз! Иван старался радовать сына, подарил ему на день рожденья новую удочку, Вася любил с друзьями на пруд бегать, рыбу удить. Они много времени проводили вместе, чинили Жигули и мопед, отец учил сына на нем кататься. У мальчика были два закадычных друга, Сашка и Мишка, но оба старше него на целых три года. Они мнили себя уже очень взрослыми, и не всегда брали с собой гулять мелкого Васю, считая его ещё мелкотой. А Вася злился, ему хотелось быть в их компании, и он всеми способами пытался доказать, что уже взрослый.
И вот однажды, пока отец был на смене, Вася увязался и побежал со старшими мальчишками на железную дорогу, в поисках веселых приключений. Они придумали такое развлечение, на спор, на слабо, кто сможет запрыгнуть в проходящий товарный поезд. О том, как это опасно, конечно же, никто не задумался! Мальчишки есть мальчишки. Но поспорить это одно, а сделать, другое! При виде проезжающих громыхающих огромных составов пацаны моментально струхнули, притихли и не стали лезть, и только юркий и маленького роста Вася изловчился и успел на ходу запрыгнуть! Он радостно махал рукой друзьям и невероятно гордился собой, думая, что поезд сейчас остановится, и он слезет победителем! Его станут все уважать и уж точно перестанут обзывать мелкотней! Но всё пошло не по плану. Поезд был проходящий, и, стремительно набирая обороты, понесся прочь. Парень хотел было от страха махнуть через борт грузового вагона, но оступился и кубарем полетел назад, сильно приложившись головой об ящик!
Мальчишки долго бежали за составом, пытаясь докричаться до Васи, чтоб он слезал, но друга они больше не увидели. Сашка с Мишкой сильно струсили, перепугались, и притихшие разошлись по домам. Ведь понимали, отец кинется и станет искать Васю, и им ещё до кучи влетит от родителей. Парни надеялись, что их смышленый друг вылезет на следующей станции, и сумеет добраться домой! Они уже сто раз пожалели, что затеяли этот дурацкий спор и потеряли друга, но ведь назад ничего не вернешь. Иван пришел домой лишь на следующее утро после смены, вымотанный и уставший. Сына не было дома. В школе уже, наверное, подумал Иван. Но когда прошел в спальню и стал переодеваться, то аж подпрыгнул! И чуть с ума не сошел, когда понял, что Вася пропал! Еда стояла с вечера нетронутой, а постель не расстелена! Если бы её застилал сам Вася, то она выглядела бы по-другому, сын не любил застилась постель и делал это неряшливо. Мужчина кинулся сначала в школу, учитель сообщил, что Вася сегодня не пришел. Стал искать сына по друзьям, сто раз спрашивал у Сашки с Мишкой, где Вася, но те лишь пожимали плечами, мол, не знаем, не видели, ходил к знакомым, бегал, как угорелый по району. Даже на пруд сходил, думая, что может сыну взбрело в голову рыбу пойти удить. Но и там никого! И только к вечеру Иван обреченно пошел в милицию, поняв, что дело плохо и сам он сына не найдет.
Начались поиски. Опросили все тех же мальчишек, с которыми Вася гулял всё время, и под нажимом оперативников выяснили, что сынок запрыгнул в товарняк шутки ради и пропал! Время было упущено, ведь больше суток прошло, и искомый поезд был уже на другом конце страны. Васю искали на каждой станции, опрашивали прохожих, вешали фото на столбах, но все было тщетно! Паренек будто в воду канул! Время шло, а поиски так ничего и не дали. Сына признали пропавшим без вести и дело закрыли. Иван почернел от горя, с ума сходил, ведь сынок был смыслом его жизни! Он корил себя, что оказался никудышним папашей и не доглядел за сыном! Мужчина горько плакал, прижимая к себе рюкзак сына или его курточку. На работе все сочувствовали и отводили глаза, а за спиной шептались, что, мол, наверняка мальчишки уже и в живых нет! Иначе бы нашли давно. Невыносимо было слышать шушуканье:
— Вот невезучий Ванька то наш! Жена бросила, стервой оказалась, а теперь и сын пропал. Бедный мужик! Будто проклятый какой-то.
Иван морально не выдержал решил бросить все! Резко ушел из медицины, хоть его долго не хотели отпускать и уговаривали остаться на подстанции, ведь специалист он был хороший. Мужчина пошел работать именно на железную дорогу, в надежде встретить когда-нибудь сына! Это стало навязчивой идеей, тем самым стимулом жить, не загнуться от горя, но годы шли, а Вася так и не объявился. Иван тоже сильно изменился за это время, стал замкнутым, и жил почти аскетом, работал много, домой идти было не зачем, там его никто не ждал. На новой работе он никому и ничего не рассказывал, и поэтому его многие недолюбливали, считали букой. Но как работника ценили. Дело свое Иван знал хорошо, наказывал только действительно за вопиющие нарушения, но иногда ограничивался профилактической беседой. Маскарад с переодеванием Иван любил, ведь когда о проверке все знают, то и работу делают идеально, не подкопаешься. А так он сам же и провоцировал проводника на нарушение и смотрел, как тот будет действовать, по инструкции или нет. Сегодня проводник Семён Крайнов нарушил всё, что можно, и по хорошему его надо было бы серьезно наказать. Но в данную секунду Ивану стало не до того!
Когда он увидел и разглядел родимое пятно в форме птички на предплечье склочного пассажира, как у сына, бывшего фельдшера будто озарила вспышка молнии! Всё сходится: имя, фамилия, родимое пятно, возраст. Невероятно, но ведь он всё-таки нашел своего сына! Но почему тогда Вася его совсем не узнал? Как же так? Неужели напрочь забыл отца? Ведь когда сын пропал, ему десять лет было! Это же уже не малый ребенок! Ивану даже обидно стало, ведь он столько сил вложил в сына, столько любви ему дал!
Поезд давно подошел к станции, люди торопливо пробирались к выходу, где Крайнов уже помог спуститься молодой маме с ребенком и Василию с тяжеленным чемоданом.
Иван не выдержал, забыв о работе и обо всем на свете, он рванул за сыном! Растолкав всех в проходе, мужчина спрыгнул с вагона и бежал, как угорелый. Сердце выскакивало из груди, Иван задыхался, но успел. Василий всё ещё топтался возле кареты скорой помощи, внутри была его жена и новорожденный сын. Медики осматривали ребенка и ставили Алёне капельницу. Мужчина выяснял, в какой роддом повезут супругу, чтобы ехать следом. А Алёна диктовала ему список того, что нужно купить и привезти в роддом. Ведь к преждевременным родам она точно не была готова.
Иван, не помня себя, подбежал к Василию и чуть не закричал:
-Как же так, сынок? Васенька? Неужто отца то не узнал? Ты же сын мой! Я же тебя с пеленок вырастил! В школу водил, яйца с колбасой жарил по утрам, кашу есть заставлял! Помнишь, как мы мопед в гараже чинили? А потом на нем на реку поехали? Грязь везде была, мы застряли, упали и извозились все! Так весело было! А как твой день рожденья дома праздновали! Я тебе ещё удочку новую подарил, ты ведь обожал с мальчишками на пруд бегать. А Сашка Никитин и Мишка Фролов? Ты когда пропал из дома, с ними был! Неужели ничего этого е помнишь? Ну не мог же ты во это все забыть? В конце то концов!
И тут Вася стал меняться в лице, и схватился за голову! Слезы брызнули из глаз, и он крикнул:
-Батя! Батенька родной! Я все вспомнил! Я наконец то все вспомнил! Господи, спасибо! Столько лет в детском доме рос, не зная, кто я? Откуда? Меня ведь "Маугли" дразнили! Это так страшно! Отец! Дай я тебя обниму!
И они впервые за долгие годы разлуки обнялись так крепко, как раньше, в детстве! Вася шептал:
-Прости меня, папа, что хамил тебе в поезде, на меня находит иногда! Ну и дела! Отец помог родному внуку на свет родиться! Сам того не зная! Ну дела! Кому скажи, не поверят!
Вася открыл дверь скорой помощи и стал кричать:
-Алёна! Ты не поверишь! У тебя роды мой отец родной принимал! Ты можешь такое представить? Познакомься, Иван Андреевич Ильин. Мой папа! Я всё вспомнил!
Женщина перекрестилась:
-Господи, Вася! Ты и правда не в себе! Закрой дверь! Вы уж простите его, Иван. Запоминай адрес, завтра придешь нас с сыном проведать. Улица Самойлова, дом три. Третий этаж. А там уж по фамилии спросишь. Ну все, мы поехали. Не забудь купить всё по списку, что я написала. И прими успокоительное, я за тебя переживаю, странный ты какой-то!
Алену увезли в роддом, а Василий предложил:
-Жена и то не поверила! Думает, я совсем с катушек слетел. Ну раз мне до завтра все равно в Садовом куковать, нужно гостиницу искать. Может посидим, отметим встречу и рождение моего сына. За этот день в моей жизни случилось столько событий, больше, чем за всю жизнь, наверное! Нам о многом нужно поговорить. Только сначала куплю все по списку, а завтра с утра в роддом побегу.
Иван с радостью согласился:
-Конечно, сынок. Я столько лет тебя искал, специально бросил работу на скорой и на железную дорогу проверяющим устроился, чтобы на разные маршруты подсаживаться. С одной лишь надеждой и верой, что когда-нибудь я тебя найду. Ведь ты пропал именно на железной дороге! Я всматривался в лица пассажиров и искал кого то, на тебя похожего в детстве. НО веришь, если бы не та самая отметина на руке, которую я с младенчества наизусть помню, я б тебя никогда не узнал, сынок. Ты так возмужал, вырос, а ведь был самый маленький в классе, с веселыми конопушками и светлыми вихрами паренек! Сколько же лет я тебя искал, сынок! И вот чудо случилось!
Спустя час отец с сыном, обустроившись в тихой гостинице, разложили на столе нехитрую закуску, налили по рюмочке коньяка, и стали беседовать. Иван расспрашивал:
-Сыночек! Расскажи, как и куда ты бесследно пропал! Я ведь пришел в тот злополучный день со смены, и чуть с ума не сошел, когда тебя дома не обнаружил! А уже в милиции узнали, что ты с друзьями на спор в товарняк запрыгнул и все, поезд уехал, а они тебя больше не видели! И я тоже! Что с тобой тогда случилось? Мы все надеялись, молились, что ты слезешь с поезда на следующей остановке и дашь о себе знать! Скажи, что произошло? Ты просто исчез! Испарился! Тебя на каждой станции искали! И ничего!
Вася рассказывал:
-Да если б я что-то помнил! Меня в лесу случайно грибники нашли. На затылке шишка огромная, я так замерз, был голодный, и знаешь, совсем не знал, кто я! Сам не знаю, как я там очутился, не помню ничего и всё, кроме имени и фамилии вообще ничего не мог сказать! Но помню тот липкий страх и ужас, сводящий с ума, когда бродишь по глухому лесу, кричишь, а в ответ только сосны шумят. И никого! Закрываю глаза, темнота! Меня долго по больницам таскали, и психиатр обследование проводил, думали, я немного того. Все какие-то проводки на голову цепляли, тесты всякие проходил. Сказали, что полная потеря памяти от сильнейшего шока и травмы головы. Шишка то не спроста вылезла! Значит, падал. А потом в приют отправили. Там начался ад, меня дразнили Маугли! Ведь я и правда был очень замкнутым, почти ни с кем не общался, и вообще людей сторонился. Еле я там выжил, папка. Приходилось и хлеб с кухни воровать, и сбегал два раза, и битым ходил. Ненавидел всех и всё! Крестики в календарике зачеркивал, ждал, когда мне восемнадцать стукнет. После выпуска мне убитую комнату дали, и стал я выживать дальше. Думал, чем же заняться? Сначала устроился пирожками торговать на рынке. И сам сыт, и копейка имеется. Потом быстро скумекал, что дело то выгодное, народ всегда раскупает, особенно на вокзале. Стал я сам, на общей кухне в общежитии стряпать, да продавать, тут уже прибыль не дяде, чужому, а мне в карман стала идти. Половину у меня сами жильцы ещё горячими разбирали, все свежее, вкусное. И я понял, что это мое, легко давалось и нравилось даже это дело, по душе, так сказать. Потом я открыл закусочную, а со временем и настоящую пекарню! Я горжусь собой, мои французские хрустящие булки весь район знает, с утра бегут брать, пока не остыли! Ещё когда в закусочной работал, нанял Алёнку, помогать, она тогда ещё студенткой была, подработку искала, так и познакомились. С тех пор вместе, и в горе, и в радости. Она у меня золото, терпеливая и понимающая. Так что я в люди выбился сам, а теперь вот и сына родили. Так-то! Но все равно сидела во мне все эти годы то ли обида, то ли злость, прямо как заноза, в самом сердце, и сам не пойму! Бесило страшно, что я будто отбросок общества, без роду без племени! У всех знакомых ну хоть кто-то из родственников, да имеется, а один, как перст. Вот и старался доказать самому себе, что я чего-то достоин! Может, оттого и зазнавался часто. А сейчас так легко и хорошо стало...
Иван не мог сдерживать слез и вытирал их тыльной стороной руки:
-Бедный мой сын! Сколько же тебе пришлось всего пережить, перетерпеть, а ведь я все эти годы не верил, что ты умер, хотя меня абсолютно все в этом уверяли. Скорее всего, ты в товарняке то упал, да зашибся, вот и память потерял, а потом может спрыгнул, когда поезд на полустанке стоял. Да только не понимал, кто ты, откуда, и куда идти то тебе! Вот в лесу и заплутал. А для меня, Васенька, в тот день жизнь остановилась. Она просто потеряла смысл. Я думал рехнусь, с ума сойду! А потом я вбил себе в голову, что должен непременно тебя встретить, вот прямо поверил в это, и специально выбрал такую профессию. Кстати, мне нужно завтра ещё с тем проводником поговорить, Семеном Крайновым. Ведь он грубо нарушил все мыслимые и немыслимые инструкции. Билет то у меня был, и он об этом прекрасно знал, а все равно меня в тамбур погнал.
Вася покраснел:
-Не нужно, отец, не наказывай его. Это ведь я всех довел до белого каления в поезде своими придирками. Вот проводник и растерялся. Как же я рад, что мы теперь вместе, я никуда больше не сбегу, не потеряюсь. Будем жить вместе, и наверстывать все то, что упустили за эти годы! Вот только что теперь с мамой Алёны делать? Она ведь в больнице, после инсульта. Мы же к ней ехали. Кроме дочки у неё никого нет из родни, так что ухаживать некому. Жена вон кучу лекарств, памперсов набрала. А теперь что? Хоть разорвись! И в роддом бежать надо, и мать Алёны спасать! Голова кругом идет!
Иван выпил ещё рюмочку, и решительно сказал:
-Я предлагаю сделать так, ты будь рядом с женой и сыном, а я рано утром поеду к маме Алёны. И останусь там. Помогу, чем смогу. Буду звонить и докладывать обо всем. Мы ведь теперь одна семья. А вы уж как из роддома выпишетесь, так и приедете. Идет?
Вася обнял снова отца:
-Спасибо тебе, папа! Даже и не знаю, чтоб без тебя делал! Я сейчас же позвоню любимой и все ей объясню. А то она с ума сойдет, за мать переживая! Ещё молоко не дай Бог пропадет!
Так и решили. Иван отправился в другой город на помощь матери Алёны. На место прибыл через сутки. В больнице долго пришлось объяснять ситуацию, звонить супруге сына, чтобы его пропустили в палату к больной женщине.
Мужчина постучал и робко вошел. Он знал, что такое инсульт и каковы его тяжелые последствия, и боялся увидеть прикованную к постели парализованную женщину. Но на постели лежала маленькая, симпатичная, и совсем ещё не старая пациентка. Лицо её было милым и немного смешливым. Она повернула голову к Ивану и широко ему улыбнулась:
-Здравствуйте, Иван Андреевич. Вы папа Васи? Так ведь? Очень приятно. Мне Алёна по телефону все объяснила. Ну и навела дочь шороху! Всех переполошила, на уши подняла! Неудобно, право. Присаживайтесь. Меня Зоя Васильевна зовут. Будем знакомы. А я вот приболела некстати. Понесла меня нелегкая с солнцепек грядки полоть! И ведь чувствовала, что плохо, а нет, дай думаю закончу! А потом такая резкая вспышка в глазах и боль! И все, сознание потеряла. Хорошо еще, сосед неподалеку крутился, на соседнем участке, увидел все это и скорую вызвал. Можно сказать, вовремя успели. Речь не отняло, голова хоть и туго, но соображает, болит правда сильно. Уже хорошо. Вот только рука правая не слушается совсем, будто не моя, и ноги пока не идут! Но врачи уверяют, что надежда есть. Это из-за меня дочь, бедняжка, родила раньше срока, я знаю! Все так быстро произошло.
Иван усмехнулся:
-Да уж, и не говорите. Мне даже довелось у вашей дочери роды принять, я как раз с ними в вагоне ехал! Малыш чудесный, хоть и родился чуть раньше положенного, все хорошо, не переживайте! Так, а что это я расселся, чай не на званый обед приехал! Сейчас будем гостинцы выкладывать, что дочь ваша собрала. Вы меня, голубушка, не стесняйтесь. Я сам медик, фельдшер. Так что буду профессионально за вами ухаживать, не волнуйтесь. Первым делом обед. Я тут заскочил по пути в кафе, взял супчик горячий на вынос и котлетку тепленькую куриную с макарошками, всё как надо. Так что будем кушать. Сейчас я вас положу поудобнее, подушечку под спинку, вот так.
Зое Васильевне было неловко, что вокруг неё так хлопочет чужой, по сути, мужчина. НО Иван ей очень понравился, и сразу как-то расположил к себе. Видно было, что человек он открытый и добрый, и делает все искренне, от души. Да и выхода пока другого просто не было. Так они и подружились.
Иван быстро нашел общий язык с персоналом отделения, похлопотал, чтоб Зое Васильевне вовремя проводили все манипуляции и гигиенические процедуры. Достал дорогостоящие лекарства, очень эффективные для восстановления после инсульта. А сам ухаживал за женщиной и не давал ей раскисать и хандрить. Все время подбадривал:
-Никаких слез, и чтоб я не слышал слова "инвалид"! А внучка кто нянчить будет? Нет уж, голубушка, будем снова массаж делать. Знаю, что больно, зато мышцы быстрее окрепнут. Потом я вас гулять вывезу. На улице благодать! Птички поют. Почитаем Есенина в тенечке! Вы любите поэзию? Я просто обожаю. Да все времени на неё нет. Так что сейчас самое время классиков вспомнить.
Иван и сам не заметил, как пролетело две недели. За это время Зоя Васильева стала ему почти родным человеком. ОН за годы своего затворничества так соскучился по нормальному человеческому теплому общению, что проводил почти весь день с пациенткой. И стал ловить себя на мысли, что эта милая женщина ему нравится! После развода с Розой у Ивана не было больше романов, будто отрезало! Ему казалось, что все женщины такие, меркантильные и расчетливые гадюки, как Роза! А тут он увидел совершенно другого, открытого и доброго человека, и влюблялся в Зою все больше и больше.
В это время Василий не отходил от Алёны. ОН не мог налюбоваться сыночком: какая прелесть, губки бантиком, носик кнопочкой, точно, как у жены, а брови его, Василия, и глазки тоже, такие же небесно- голубые!
Алёна смеялась:
-Вася! Я ведь не на шутку испугалась, когда ты мне заявил, что у меня роды твой отец принял! Ну все, думаю, приехали! Муж умом тронулся! Даже у медиков выспрашивала, мог ли у тебя рассудок помутиться. А показалось, что это правда! С ума сойти! До сих пор не верится! И мама моя от него в восторге! Мне все уши прожужжала, какой Иван Андреевич чудесный человек! А ведь она у меня строгая учительница. Меня сама растила.
Вася покраснел:
-Знаешь, как мне стыдно теперь за свое свинское поведение! Ещё и проводник бедный ни за что пострадает небось. Сам не знаю, что нашло! И тебя довел до преждевременных родов, и отца обидел ни за что. Такой сволочью последней себя чувствую. Ты прости меня, любимая! Что я у тебя такой дурак иногда!
Алёна рассмеялась и обняла мужа:
-Все равно я люблю тебя, Васенька. А теперь у наша семья стала такая большая! Сыночек, папа твой, мою маму придется забирать к нам. Она ведь одна пока не сможет.
Мужчина прижал к себе супругу:
-Я очень этому рад! Пока поживем все на даче до осени. Там просторно, два этажа, свежий воздух, речка рядом. Глядишь, и мама твоя поправится быстрее. Я обещаю, дурить больше не буду. После того, как в образе бродяги я увидел своего отца, многое понял! Нельзя судить человека только по внешности, это выглядит глупо.
Спустя две недели Вася с супругой и сыном прибыли забирать маму из больницы. Женщина рыдала, обнимая дочку и держа на руках долгожданного внучка! А Алёна благодарила Ивана:
-Спасибо вам огромное, от чистого сердца! Вы нас всех так выручили! Просто ангел хранитель семьи! Сначала помогли сыночку моему родиться, потом согласились ехать ухаживать за мамой, при том, что совершено её не знали! Это очень благородно! У вас большое и любящее сердце!
Иван засмущался:
-Ну будет Вам, а то перехвалите! Мне это вовсе было не в тягость. Я с Зоей Васильевной прекрасно провел время. Кроме того, у нас уже есть чем похвастаться! Разработанная лично мною система упражнений дает понемногу результат! Ну-ка, голубушка, покажите всем!
Зоя Васильевна стиснула зубы, вся напряглась, и немного сдвинула носочек ступни с места! Вся взмокла и шумно выдохнула. Алёна руками всплеснула:
-Мамочка! Это же здорово! Какой прогресс всего за пару недель! Эдакими темпами ты скоро бегать начнешь!
Зоя Васильевна ответила:
— Это все Ивану Андреевичу спасибо! Он меня заставляет делать эти упражнения, поддерживает очень. Не дает хандрить.
Василий пожал руку отцу:
-Папа, спасибо огромное, от души! Ты золотой человек! Мне очень повезло с отцом. Какое счастье, что ты меня нашел, узнал! И я все вспомнил!
Зою Васильевну забрали домой и все вместе стали жить на даче у Василия. Заботы о маленьком Ванечке и Зое Васильевне так сплотили всех, что уже совсем скоро, казалось, будто они так жили всегда. Василий показал отцу пекарню, гордо рассказывал о всех этапах производства, знакомил сотрудников с отцом и весь прямо светился. Внутри него все ликовало, ведь он теперь не одинок! У него тоже есть родной человек, отец!
Иван не стал наказывать того проводника, пожалел, пожурил только. Сын его уговаривал:
-Папа, ну зачем тебе теперь по поездам то мотаться? Мы и так столько лет в разлуке прожили. Я неплохо зарабатываю, не миллионер, конечно, но нам всем на жизнь хватит. Побудь дома, отдохни! А если надоест, можем вдвоем моё дело развивать, работы на всех хватит. Я ведь действительно вспомнил, как мы пацанами на рыбалку бегали! Сто лет рыбу не ловил! Может сходим на выходных? Посидим в тишине пару часов с удочкой? Вспомним хорошее?
Ивану и самому не хотелось надолго разлучаться с сыном и внуком, а главное, с Зоей Васильевной. Их отношения стали очень теплыми и близкими. По вечерам, когда наконец становилось прохладно, он возил женщину на коляске к реке. Они гуляли, много разговаривали. Зоя делилась, как тяжело ей было одной растить Алёну, сколько испытаний в жизни пришлось пройти, и как она устала от одиночества. Иван тоже ничего не скрывал, честно рассказал о непростом браке с Розой, и о том, как нашел сына в корзине, как его выхаживал и любил. Их судьбы были во многом похожи, оба истосковались по душевному общению. Спустя полгода упорных упражнений женщина, наконец то встала на ноги, и стала делать первые, неуверенные шажочки. Иван даже не подозревал, что в его возрасте можно не просто влюбиться, а глубоко и искренне полюбить женщину, относиться к ней трепетно, беречь и уважать. Ему хотелось на руках носить эту хрупкую маленькую женщину, окутать её теплом и защищать от всех напастей разом. Алёна тоже радовалась, видела, как расцвела и поменялась мама. У неё появилась такая жажда жизни, настроение, а как она смущалась и краснела, когда Иван Андреевич делал ей комплименты. Частенько Алёна с завистью выговаривала мужу ночью в спальне:
-Завидую я своей мамочке! Твой папа настоящий джентльмен, каждое утро ей тихонько в спальню на подоконник маленький букетик кладет. Когда умудряется, непонятно. А зовет её как, голубушка моя! Нет, в тебе, Васенька, такой романтики! Но я тебя все равно люблю, ты моя крепкая стена и опора. И все же, не забывай, хоть иногда, что я женщина!
Василий, глядя на отца, тоже сильно изменился, он больше не хвастал и не кичился нигде своим положением. Стал более нежно и трепетно относиться к Алёне, чаще говорил ей теплые и приятные слова. Васе теперь не нужно было никому ничего доказывать. У него теперь были другие, более важные заботы, ведь он стоял у руля своей большой и дружной семьи! Для мужчины это было самое большое счастье.