Я остановил машину на обочине и заглушил двигатель. Даша на это никак не отреагировала, но я поймал в зеркале заднего вида недовольный взгляд Ангелины.
— Почему остановились? — спросила она.
А почему ты вообще находишься сейчас здесь? — подумал я.
Справа от нас раскинулась симпатичная летняя поляна. Желто-сине-фиолетовая. Желтыми были одуванчики, названия других цветов я не знал. Может быть, какие-нибудь Полевые Васильки.
— На выход, — сказал я Даше. Она даже не посмотрела на меня, просто отстегнула ремень безопасности и вышла из машины. И, возможно, из моей жизни.
В каждом её жесте, в каждом брошенном на меня взгляде читалось: ты не дал мне умереть, и я не прощу тебе этого никогда.
А я? Я бы смог себе простить, если бы она умерла?
— Слушай, может, вы… — начала Ангелина, но я вышел, не дослушав. Ничего умного она бы все равно не сказала.
Даша стояла на обочине, глядя на поле. В её взгляде было что-то недоступное моему пониманию. Грусть? Тоска? Может быть, обреченность. Равнодушие?
В последнее время я вообще перестал её понимать.
— Какого черта ты наглоталась этих таблеток и теперь меня же обвиняешь в том, что я помешал тебе…
Я задумался, как правильно назвать то, что не позволил ей сделать. Не хотелось употреблять слово «умереть» применительно к Даше.
— Тебя кто-то обидел?
— Да, — ответила она опять же без всяких эмоций, потом посмотрела на меня и негромко добавила, — ты.
— Ага. Даша, ты хочешь меня бросить, да? Поэтому выдумываешь какую-то ерунду? Как я тебя обидел?
— Где ты был в тот вечер, когда я… когда… ну, ты понял. Где ты был в четверг?
В тот вечер, когда я наглоталась таблеток — это она хотела сказать.
— Я тебе уже говорил, где я был. У Вани. И Ваня это может подтвердить.
— Ещё бы, он твой друг.
— Ага. А ещё я был у него, в этом суть, а не в том, что он мой друг.
Даша немного помолчала.
— Мне написала… написал… написали… я не знаю, кто это был: он или она. Короче, я получила сообщение, что вы с Ангелиной вместе.
— С кем? — воскликнул я, — с Ангелиной? Солнышко, ты прикалываешься?
— Я позвонила тебе, но абонент был недоступен.
— Мы это уже обсуждали. Я тебе уже говорил, у меня сел телефон. Сама подумай, даже если бы я был с Ангелиной, зачем мне его выключать? Кто так делает? Но, да, Ангелина была с нами в тот вечер. Её притащил Артём. Я не знал, что она будет с нами.
В глазах Даши появилось сомнение. Наверное, засомневаться её заставила моя реплика про телефон. Странно, что она сама до этого не додумалась. Лично я всегда считал Дашу умной девушкой, способной сложить два и два.
— Ты не ответила на мой вопрос.
Она молча смотрела на меня.
— Только не говори, пожалуйста, что наглоталась таблеток, потому что приревновала меня к Ангелине. Тебе плевать на то, где я был и с кем.
— Не плевать. Мне… как-то… нехорошо.
Выглядела она, действительно, не очень: какая-та бледная и изможденная. Но живая. Я вспомнил, то, о чем пообещал себе не думать больше никогда в жизни: пустая упаковка из-под снотворного и тело моей девушки на полу. Мне повезло, что буквально за неделю до этого я посмотрел новую версию «Противостояния» Кинга. Была там похожая сцена. А ещё нам обоим очень повезло, что я вовремя вернулся.
— Даша, солнышко, даже если бы я вдруг решил изменить тебе почему-то… по какой-то причине, то точно не с Ангелиной. Зачем мне вообще изменять? Меня устраивает всё в этом плане, ты же знаешь.
— Что это? — спросила Даша. Она смотрела куда-то мне за спину.
Я оглянуться и увидел нечто, похожее на могилу, как раз на перекрестке, до которого я не доехал метров пятьдесят.
— Давай посмотрим, — предложил я, — посмотрим?
Даша кивнула.
Это была на самом деле могила. Видимо, очень старая. Ну, не очень… возможно, но старая. Крест был деревянным, и на деревянной табличке, прибитой к кресту, красным цветом было написано «убийца». Даша поежилась и прижалась ко мне.
Совпадение это или нет, но на солнце набежала туча. Стало сумрачно и неуютно, особенно это ощущалось у могилы. Подул ветер. Мне он показался не по-летнему холодным и пронизывающим. Может быть, даже сырым. Я почувствовал запах гниения, как обычно бывает на заболоченной местности.
А потом мы услышали позади себя голос.
— Какая симпатичная девочка. Вот бы мне такую.
Я оглянулся и увидел перед собой парня. Обычного. Ничем не примечательного. Если бы кто-то попросил меня описать его, я бы не смог.
Он был блеклым и бесцветным.
— Тебе такую? — переспросил я, — знаешь, что ты получишь?
— Ой, какие мы злые, — ответил парень и рассмеялся, — я не претендую на твою девочку, не переживай.
— Я не переживаю.
— Она твоя целиком и полностью.
— Я в курсе.
Мне не нравилось, что парень говорил о Даше так, как будто она здесь не присутствовала. Это было как минимум неприлично.
— Целиком и полностью, — повторил парень. Я почувствовал, как Даша напряглась после этих слов, и обнял её, пытаясь успокоить.
— Вали отсюда.
— Вообще-то, вы пришли на мою территорию, — сказал парень, — я местный, а вы приезжие, как я понял.
— Долго ещё ехать? — спросил я.
— Километров десять.
— А чья могила?
Парень улыбнулся.
— Вы же умеете читать, — он посмотрел на Дашу и облизнулся. Я глазам своим не поверил.
— Там похоронен убийца.
— Почему здесь? — спросила Даша.
— Его похоронили здесь, на перекрестке, чтобы его душа не вернулось в деревню и не продолжила убивать… — он снова посмотрел на Дашу и снова облизал губы, — …красивых девочек.
— Ты прикалываешься? — спросил я.
— Я? Ты же сам видишь могилу. Таких людей обычно хоронят на перекрестке, чтобы они не нашли путь назад. Чтобы они заблудились. Да, куколка?
Даша ничего не ответила, но я чувствовал, что она боится.
— Его похоронили лицом вниз, — продолжал парень, — я имею в виду, положили в гроб лицом вниз. Если он захочет вылезти, то начнет, наоборот, закапываться. Всё глубже и глубже…
— Ладно, мы поедем, — сказал я, взял Дашу за руку и потянул за собой. У машины я оглянулся, но парня уже не было. Понятия не имею, куда он делся.
— Какая неприятная личность, — пробормотала Даша.
— Он тебя напугал?
— Ну… да. Наверное. Обратил внимание на надпись? Красный цвет. Говорят, что если хочет проклясть своего врага, нужно написать его имя красным цветом.
Прежде чем открыть Даше дверь машины, я взял её за руку и заставил посмотреть мне в глаза, снова отметив про себя, что выглядит она не очень.
— Я не хотел, чтобы Ангелина ехала с нами, — сказал я, — её пригласил Олег, потому что они встречаются. Меня не интересует Ангелина. Я бы никогда не променял то, что у нас с тобой, на ночь с ней… даже не на ночь. На пару часов. Я понятия не имею, кто тебе написал и зачем, но подозреваю. И она добилась своего. Но, солнышко, это не причина глотать таблетки. Ты же не подросток. Нужно было просто поговорить.
— Я… я не могу объяснить, зачем сделала это, — пробормотала Даша, — я… не могу.
— Я не хотел, чтобы Ангелина ехала с нами, — повторил я. И это было правдой. Все, что я сказал, было правдой. Во-первых, я не изменял Даше с Ангелиной, во-вторых, я не изменял ей в принципе. И в-третьих, когда мы планировали поездку к моему двоюродному брату, предполагалось, что нас будет трое; я, Даша и Олег. Потом оказалось, что Олег с Ангелиной встречаются, поэтому он решил взять её с собой. Я мог отказать Олегу, но смысл? Я понятия не имел, что Ангелина может стать проблемой. Да, мы с ней встречались какое-то время, но это было давно. Не так давно, конечно, как эта могила появилась на перекрестке, но прилично давно.
— Хочу уехать отсюда, — сказала Даша, и я выполнил её просьбу. К тому же мне тоже очень хотелось этого.
Последующие дни Даша оставалась все такой же задумчивой и молчаливой, но, мы, по крайне мере, начали разговаривать. И все же большую часть времени моя девушка предпочитала быть в одна.
Я понимал, что причина такого поведения Даши заключается не только в сообщении от Ангелины (я был уверен, что это её рук дело). Было что-то другое помимо моей якобы измены — что-то гораздо серьезнее, — но она пока не решалась говорить со мной об этом. Почему? Я понятия не имел, поэтому решил не давить на неё и ни на чем не настаивать.
Через три дня после того, как мы приехали в деревню, произошло первое убийство. Жертвой стала девушка.
— Как будто прошлое вернулось, — сказал брат, — страх, подозрения… возможно, введут комендантский час. Такое уже было.
Он рассказал нам о точно таких же убийствах, которые происходили в деревне около пятнадцати лет назад. Молодой мужчина убил шесть девушек, прежде чем его вычислили. Ещё одна девушка пропала без вести, и её не нашли до сих пор. Её или её останки.
Убийца предпочел закончить жизнь самоубийством, унеся все свои тайны с собой в могилу.
— Но зачем он их убивал? — спросил я, думая о могиле на перекрестке.
— Его не успели допросить.
— Он не хотел, чтобы эти девушки достались кому-то, — вмешалась Даша. Я с тревогой глянул на свою девушку. Все эти дни она была сама на себя не похожа. Вялая, апатичная, с темными кругами под глазами. Она очень много спала и очень мало улыбалась. Ей снились кошмары.
Странно, что я обратил на это внимания только сейчас.
А ещё Даша была очень бледной. Почти прозрачной.
Я знал, что её напрягает присутствие Ангелины, но не это было причиной такого её состояния. Мне кажется, Даша сама не понимала, что с ней происходит.
Через несколько дней после первого убийства, произошло второе, потом третье. Жители начали говорить о подражателе.
Через два дня после убийства, мы встретили в парке женщину, которая
я уже где-то видела её раньше
показалась Даше знакомой.
— Избавься от него, — сказал она Даше. Я подумал, что речь идёт обо мне. Даша… Даша подумала о другом.
— Откуда вы знаете? — спросила она шепотом, — об этом никто не знает.
— Он — смерть, — продолжала женщина, и я понял, что каждый из нас думает о чем-то своем.
— Я вам не верю, — сказала Даша.
— Кто смерть? — вмешался я.
— Речь не о тебе, — ответила женщина, — речь о том, кто привязался к твоей девушке. Покойник, которого вы встретили у могилы. Избавься от него, иначе погибнешь ты, твой ребенок и, возможно, твой парень.
— Какой покойник и какой ребенок? — спросил я, обращаясь, вроде бы как, к женщине, но глядя при этом на Дашу.
— Её ребенок, — ответила женщина, — она очень сильно подавлена.
— Её? Даша? — я посмотрел на девушку.
Женщина как будто не замечала моего замешательства.
— К тому же, не так давно она подошла очень близко к черте, за которой нас всех ждет вечность. Я вижу на ней тень этого места, оно ещё не отпустило её. Покойник это тоже чувствует. Избавьтесь от него.
— Какой ребенок? — повторил я.
— Твой ребенок, — ответила женщина, — ваш. Её и твой.
Даша молчала, но вид у нее был несчастный и одновременно решительный.
Я ничего тебе не скажу, говорил её взгляд. Собственно, это и был ответ на мой вопрос.
— Я избавлюсь от него, не смотри на меня так, — огрызнулась Даша. — я… я помню, что ты не хочешь… не будет ребёнка, не переживай.
— Избавься от покойника, — вмешалась женщина, — иначе он избавится от вас всех.
— Аборт? Серьезно? — спросил я у Даши, не обращая внимания на женщину, — а почему я не в курсе твоих планов?
— Потому что тебя это не касается.
— То есть, ребенок не от меня?
Даша со злостью ударила меня по лицу.
— Сейчас он развлекается с девушками, потом наступит её очередь, — женщина кивнула на Дашу.
— Ребенок от тебя, — сказала Даша.
Женщина схватила меня за плечи и встряхнула, заставив отвести глаза от девушки и посмотреть на неё.
— Ты слышишь, о чем я говорю? Она подавлена. Плохо спит. Ей снятся кошмары. Так?
Я кивнул.
— Это признаки того, что рядом с ней покойник. Слушай внимательно, что нужно сделать.
Я снова кивнул.
Вечером я отвез Дашу к тому месту, где находилась могила, но высадил её не доезжая до перекрестка. До могилы она должна была дойти одна.
— Я боюсь, — сказала Даша, — а вдруг ничего не получится. Вдруг я не смогу.
Сложно ответить на вопрос, почему мы с Дашей так безоговорочно поверили этой странной женщине. Кем она была? Откуда знала о покойнике? И почему показалась Даше знакомой?
Женщина сказала, что Даша должна быть одна, но я не мог оставить её одну. Не её — восемнадцатилетнюю девушку, не сейчас, когда она была на первом месяце беременности и с ума сходила от страха.
— Мы пойдем вместе, — сказал я.
— Но она сказала, что я должна быть одна.
— Наплевать, что она сказала.
Я взял её за руку. Со всех сторон нас окружала, казалось, абсолютная темнота. Непроницаемая и плотная, как кусок черной ткани (которой накрывают зеркала, когда в доме стоит гроб с покойником). Единственным источником бледного света были звезды. Нас окружали звуки ночи — стрекот насекомых, кваканье лягушек, крики ночных птиц, — но они как будто подчеркивали тишину, хотя это было нелогично; делали её более глубокой.
Мы шли к могиле парня. Чувствовал ли я чье-то присутствие? Нет. Чувствовала ли его Даша? Не знаю. Мы никогда этого не обсуждали. Почему? Этого я тоже не знаю. Наверное, Даше было тяжело осознавать, что она стала пусть и косвенной, но причиной гибели девушек.
Могилу получилось найти не сразу. Как потом оказалось, мы бродили вокруг неё в темноте, не замечая. Так страшно мне ещё не было никогда в жизни. В какой-то момент я вдруг осознал, что вокруг нас царит абсолютная… — или мертвая? — тишина. Было очень холодно.
— Я вижу её, — воскликнула Даша, выдернула мою руку из своей и исчезла в темноте.
Больше я её не видел. Никогда. Бывает, что я просыпаюсь по ночам с этой мыслью, испытывая леденящий ужас и отчаяние. Иногда мне это снится на закате. Если бы это случилось на самом деле, я бы, наверное, умер.
— Даша, стой! — закричал я и кинулся за ней, но опоздал, не ориентируясь в темноте.
— Даша!
— Я здесь, — отозвалась она, но голос звучал слабо и как будто издалека, — я… я не знаю, где я. Макс, пожалуйста…
И потом фраза, которая заставила меня в буквальном смысле замереть от страха.
— Он здесь, — её голос срывался от ужаса, — Макс!
А потом его негромкий голос.
— Да, куколка, я здесь. Я шел за тобой.
— Даша, иди ко мне! — закричал я, — просто иди на мой голос. Успокойся и иди на мой голос. Я здесь. С тобой. И молчи, хорошо, молчи, он тоже тебя ищет.
Я продолжал что-то говорить продвигаясь наощупь в темноте, ища девушку. Руки коснулись деревянного креста.
— Даша, я нашел его! — закричал я.
Её голос прозвучал совсем рядом, но как же далеко от меня. Нас разделяло что-то помимо темноты, Даша как будто находилась в какой-то другой реальности. Я невольно подумал о фильме «Сайлент Хилл» и закричал от отчаяния, ничего не мог с собой поделать. Моя беременная девушка бродила в каком-то параллельном мире, и я не мог ей помочь.
— Я иду за тобой… — издевательски растягивая слова сообщил нам покойник. Даша не закричала, понимая, что это может стоит жизни нам обоим… нам троим.
Её холодные пальцы обхватили моё запястье.
— Даша… — прошептал я и рванул девушку к себе, потом, не разбирая дороги, потащил её за собой.
— Он был рядом, — потрясено шептала она, — он почти…. почти схватил… он… ты…
— Все хорошо, только не оглядывайся, Даша, только не оглядывался, иначе нам конец. Помнишь, что она говорила…
Даша помнила. Понятия не имею, как мы добирались до машины. Я тут же заблокировал двери и включил печку, потом фары. Мои ожидания, что покойник окажется перед машиной, не оправдались. Видимо, он остался там, у могилы.
— Как такое возможно? — прошептала Даша.
— Понятия не имею, — ответил я, тоже шепотом.
— Её глаза… — Даша прикусила нижнюю губу, с несчастным видом глядя на меня, — её глаза… Они точно такие же, как и у него. Это его мать. Та женщина. Как же я сразу не догадалась…
— Уверена?
— Она хотела отправить сына назад, действительно хотела, но… — Даша запнулась и отвернулась к окну.
Но напоследок решила сделать ему подарок в лице красивой девушки. Красивой беременной девушки, даже это её не остановило. Если бы Даша сделала всё так, как она говорила, если бы пошла к могиле одна…
— Не было никакого самоубийства. Это она его убила. Мать.
— Зачем ты наглоталась таблеток? — спросил я.
— В тот день я убедилась в том, что беременна, — она помолчала, — купила тест. Я была просто в ужасе, а тут ещё это сообщение… что ты с Ангелиной. Спасибо, что… спас меня. И сегодня тоже.
В стекло что-то ударилось. То ли какое-то ночное насекомое, то ли нечто другое… Даша вскрикнула и спрятала лицо в ладони.
Я тронулся с места.
— Куда? — спросила она.
— Домой, — ответил я, — в город. Подальше отсюда.
