Говорят, под мурлыкание кошек хорошо засыпается. И громкое урчание Урсулы и Бози прямо перед сном, пожалуй, подтвердило эту гипотезу. Потому что в сон я провалилась как-то очень рано по времени и совсем неожиданно. Я читать планировала, а не спать. Но если пушистым и усатым что-то очень нужно, то они этого добьются.
Погрузившись в сон, я очень быстро поняла, зачем они меня усыпляли. Потому что всё вокруг пахло зимней свежестью, но холодно при этом не было ничуть, и по «снегу» мои ноги ступали, как по мягкой ткани. Точно Урсулейшая постаралась, это ей очень нравится идея снега, который не тает и не холодный, но хрустит и приятно пахнет.
Давно она мне не снилась, с тех самых пор, как обещала подумать насчет Фортуны в нашей жизни. Обиделась, что я другую кошку глажу, причем такую, у которой в нашем доме собственного двуногого не наблюдается. Собственница пушистая. Интересно, что она такого задумала?
Я огляделась, и вновь обнаружила поляну в центре небольшой рощи из неведомых фантазийных деревьев с листьями странных форм, вроде знака бесконечности или восьмигранника. Только дальше обнаружилось совсем уж удивительное.
В центре стояло неизменное деревянное компьютерное кресло, а треугольник вокруг него образовывали три большие коробки, только с мягкой серединой и бортиками. Как будто прямо к коробке намертво пришили кошачью лежанку. Две коробколежанки были близко друг к другу, а третья — поодаль, и образовывала своеобразный угол.
Это что же, они всей толпой собрались меня усато воспитывать, что ли?
Так оно и оказалось. Урсула и Бозя расположились на тех двух коробколежанках, что были вблизи друг от друга, а Фортуна — на «угловой». Только со всеми тремя кошками произошли удивительные метаморфозы.
Бозя была совершенно такая же, как и всегда, но размером с реальную Урсулу, и с длинным пушистым черным хвостом. Я бы даже сказала, неестественно длинным, длинной в три кошки, не меньше. И смотрела на меня умным спокойным взглядом существа, у которого все в жизни складывается, как ему надо.
Урсёна выросла в три раза, распушилась, отрастила большие уши, а лапки у нее почему-то получили белые «носочки» как у Фортуны, и она на меня глядела недовольно и нетерпеливо. Точно быть котенькиному допросу, не просто так же они всем десантом собрались по мою душу. Невольно замедлила шаг, и услышала тоненький бозиный писк:
— Смотрите, идёт, идёт! Уснула наконец-то!
— А я думала, не получится, — робко сказал незнакомый, неуверенный, но явно кошачий голос.
— А тебе вообще думать не положено, шла бы обратно, откуда пришла, — проворчала Урсула недовольно, и распушила воротник. Потом обернулась, посмотрела в несчастные зеленые глазищи Фортуны, которой и принадлежал голос, и добавила: — Ладно, это я потому что на мою Двуногую претендуешь. Не надо туда же. Но можно же тебе нормальных найти!
Я тихо фыркнула. Доброе у Урсулейшей сердце все-таки, просто она вредина усатая. Ну, делать нечего, если усатая делегация требует меня, то надо явиться под круглые кошачьи очи, и все выслушать. Прошла на середину поляны и уселась на кресло. Тут же три пушистые головы повернулись ко мне. Первое слово, как ни странно, взяла Бозя:
— Так, — говорит. — Я тут вообще за компанию, и чтобы эти две хвосты друг другу не повыдирали, — заявила она с деловым видом, и гордо подняла длинный тонкий хвост. — Но они мне надоели. Воюют и воюют, тебя делят. У меня Двуногий мой нормальный, а у вас что-то не так. Ты тут глава прайда, вот ты их и мири! А то у меня хвост никогда пушистым не станет, вся шерсть выпадет от их перепалок! Да и мне тоже достается от Урсулы, вечно зло срывает, большая глупая кошка.
— Это кто еще тут глупый, мелкота облезлая?! — возмутилась Урсула, и тут же зашипела.
— Тот, кто чуть чего — сразу шипеть, — невозмутимо отрезала Бозя. — Вот ты бы не шипела, нам бы ту гадость зеленую в пасть не пихала Двуногая твоя. Верно я говорю? — и повернулась на меня с требовательным видом.
Я вздохнула:
— Это было успокоительное. Чтобы вы не перенервничали и не покусали друг друга. А то мне бы вас пришлось к ветеринару везти. Оно вам точно надо?
— Не надо к Теринару! — неожиданно хором заявили Фортуна и Урсула. И ошалелыми глазами уставились друг на друга, тут же одновременно замолчав.
— Допустим, — важно кивнула Бозя. — А мне-то зачем? Я разве кого кусаю?
— Это ты сейчас не кусаешь, а если разволнуешься, мало ли, чего будет, — отозвалась я, оглядывая моих усатых вредин. — Да и вы же раньше в мои сны не ходили, только Урсула, вас не спросишь.
— Ой, можно подумать, ты прямо так и поступаешь, как я говорю, — недовольно проворчала Урсула и отвернулась. Потом быстренько повернулась обратно и добавила: — Кому говорю, придумай, куда деть Эту! — указала лапой на Фортуну и отвернулась.
— Но я с вами жить хочу… — грустно вздохнула Форточка. — У вас тут хорошо. Вкусно кормят, гладят, еду никто не забирает, и лапа не болит почти. Можно я останусь, ну пожалуйста? Я немножечко места займу…
— Ага, знаю я твоё немножечко. Маму мою Двуногую все время требуешь, лапами своими скребешь по стене прозрачной! — недовольно воскликнула Урсула.
— Да страшно мне, тупая ты кошка! — тут же ощерилась Фортуна, и от образа милой скромницы не осталось и следа. — Это ты тут всегда с вкусной едой, с теплыми двуногими, и Гавкальник Противный тебя не трогает, потому что их тут нет! А у меня такого не было! Злобная ты потому что! — и зашипела.
— Вот, видишь, так они всегда, — вздохнула Бозя как-то совсем по-человечески. — Совсем одинаковые, но совсем этого не видят.
— Сама ты одинаковая! — тут же дружно воскликнули кошки, снова посмотрели друг на друга и недовольно замолчали.
Посмотрела я на это усато-пушистое собрание, и задумалась. Если они сумели толпой прийти ко мне в сон и до чего-то договориться, значит, не так уж и глубоки кошачьи разногласия. Но им нужен общий если не враг, то противник точно. Бозя маленькая, так что явно не она. Вздохнула, посмотрела на них, и говорю:
— Значит так, коврики мои мохнатые. Все остаются жить дома. И никто никого не будет выгонять. А пить зеленую гадость будете, пока не помиритесь. Совсем не помиритесь — всегда будете пить. И ни одна когтистая лапа мне не помешает, удержу. Ишь чего удумали, порядки свои наводить. Главная кошка в доме — это я!
К сожалению, мою пламенную речь прервала трель будильника. Но я успела увидеть, как дружно распушили хвосты в мою сторону Фортуна и Урсула, и как довольно зажмурилась Бозя. Урсулы на кровати не обнаружилось, зато Бозёнок сонно потягивался, и вроде бы даже подмигнул мне? Или это мне показалось?
Как бы то ни было, наступал новый день, и новый этап кошкового примирения.
И все четыре кошки, включая двуногую, напоминают про Телеграм. Там интересно, больше котьих фото, много нашей жизни, и можно узнать о котбликациях заранее :)
Возможно, вам будет интересно:
