Из кабинета ректора мы выходили как заводные куклы. Я держал Арэн за руку, крепко её сжимая. Девушка не была против, чем меня сейчас радовала. Да, нам многое стоит переварить и как-то разложить по полочкам. Всё произошло так резко, быстро, что просто не верилось. Вторя моим мыслям, Арэн растерянно и тихо проговорила:
– Вольгран, неужели Тёмный орден… Их всех…
– Да, Аранэя. Думаю, что теперь Империя справится с этой грязью. Аррон сказал, что высокопоставленные чины входят в состав самых верхов археусова ордена.
– Понимаю, но всё так быстро, так странно… – она замолчала и продолжила только тогда, когда мы спустились по каменной лестнице. – Думаешь, когда пройдут все аресты, орден полностью будет уничтожен?
Хороший вопрос… Хороший вопрос…
– Я не знаю, Арэн. Тёмные хитры и пустили свои корни довольно глубоко. Но с другой стороны, в нашей Империи одни из самых лучших агентов. Поэтому полагаю, что шансы есть. Шансы на то, что в этот раз орден полностью будет уничтожен. Но мне все-таки интересно - зачем им так понадобилась попаданка? Какую ценность она несёт?
– Куратор сказал, что девушка обладает очень высоким магическим потенциалом и зверь её силён. А орден похищал и приносил в жертву именно таких. Быть может она показалась им лёгкой добычей? Ведь только попала в наш мир и ещё не обладает знаниями и умениями. По сути она беззащитна, напугана и дезориентирована. Я бы тоже на месте ордена действовала быстро и купилась бы на такую потенциальную жертву. Ведь, как поведал Аррон, никто и не подозревал о том, что она может дать такой отпор. Да ещё и Морт… – одногруппница вновь замолчала и удивлённо посмотрела на меня. – Подожди! Никто не знал о её потенциале, а значит и орден не мог этого знать. Получается…
– Получается она нужна была им для другой цели, – закончил её мысль. – Ты права, Арэн. Здесь что-то другое. Но мы не знаем, что именно. Ведь, если бы наш преподаватель-предатель знал об этом, то знала бы уже и следственная группа, и ректор с куратором. Но они не знают.
В молчании и пребывании в собственных мыслях мы добрались до своих комнат. И только когда одногруппница открывала свою дверь, молчание нарушилось.
