1918. Июнь,1
В Томске с ликвидацией советской власти начали восстанавливаться прежние формы местного самоуправления — городская дума, земская управа. В тоже время начались многочисленные аресты оставшихся в Томске большевиков, левых эсеров других сторонников ликвидированной власти.
В июне в тюрьме Томска содержалось 1485 человека.
Была сформирована следственная комиссия для рассмотрения дел арестованных во время антибольшевистского переворота в Томске в составе 12 представителей политических партий и профсоюзов. После следствия и проверки вскоре часть арестованных была освобождена, к началу июля в тюрьме Томска их оставалось 851 человека. Сотрудниками контрразведки ежедневно производились обыски и аресты, сопровождавшиеся угрозами и физическим насилием. Немало большевиков и советских работников были расстреляны в первые дни после переворота в Новониколаевске, Мариинске, Кольчугине и других населенных пунктах губернии. В самом Томске и окрестных селах на первых порах подобных расправ не допускалось.
[Томская область. Исторический очерк. Ук. соч. С. 264-265; Рабочее знамя. – 1918. – 9 июня.]
1922. Июнь, 1
Вступил в силу первый советский Уголовный Кодекс — Уголовный кодекс Российской Социалистической Федеративной Советской Республики 1922 года.
Этим Кодексом и его редакцией от 1926 в стране пользовались до 1928.
Широко известна печально знаменитая статья 58 этого Кодекса — «Контрреволюционные преступления». Она имела 14 пунктов, 13 из них предусматривали высшую меру наказания — расстрел.
Наиболее часто в 1930-е годы обвинения предъявлялись именно по статье 58: пункту 1 — «измена Родине», пункту 6 — «шпионаж», пункту 7 — «подрыв государственной промышленности, транспорта, кооперации», пункту 8 — «совершение террористических актов», пункту 10 — «контрреволюционная/антисоветская пропаганда и агитация», пункту 11 — «участие в контрреволюционной организации».
Почти половина всех обвиненных в 1930-е годы были осуждены по статье 58 п.10, которая предусматривала уголовную ответственность вплоть до применения высшей меры наказания за клеветнические высказывания в адрес руководителей партии и правительства, за дискредитацию внешней политики СССР, ведение религиозной пропаганды, за высказывание пораженческих настроений и попытки дискредитации РККА, за высказывания об экономическом положении трудящихся в СССР и восхваление капитализма, за контрреволюционные выпады против коммунистов, за систематический отказ от работы в лагерях НКВД и т.д.
Определение контрреволюционных преступлений в кодексе основывалось на письме В. И. Ленина Д. И. Курскому 7 мая 1922 года:
— т. Курский! В дополнение к нашей беседе посылаю Вам набросок дополнительного параграфа Уголовного кодекса… Основная мысль, надеюсь, ясна, несмотря на все недостатки черняка открыто выставить принципиальное и политически правдивое (а не только юридически — узкое) положение, мотивирующее суть и оправдание террора, его необходимость, его пределы.
Суд должен не устранить террор; обещать это было бы самообманом или обманом, а обосновать и узаконить его принципиально, ясно, без фальши и без прикрас. Формулировать надо как можно шире, ибо только революционное правосознание и революционная совесть поставят условия применения на деле, более или менее широкого.
С коммунистическим приветом Ленин.
Вариант 1:
Пропаганда, или агитация, или участие в организации, или содействие организациям, действующие (пропаганда и агитация) в направлении помощи той части международной буржуазии, которая не признает равноправия приходящей на смену капитализма коммунистической системы собственности и стремится к насильственному её свержению, путём ли интервенции, или блокады, или шпионажа, или финансирования прессы и т. под. средствами, карается высшей мерой наказания, с заменой в случае смягчающих вину обстоятельств, лишением свободы или высылкой за границу.
Вариант 2:
…Такому же наказанию подвергаются виновные в участии в организациях или в содействии организациям или лицам, ведущим деятельность, имеющую вышеуказанный характер (деятельность коих имеет вышеуказанный характер).
— ПСС. Т. 45. С. 190–191
1941. Июнь, 1
Арестован Василий Павлович Волегов (1897–1941), учитель средней школы.
Историю своего отца рассказала в музее, в 2003 году, Татьяна Васильевна Дашко (Волегова).
— Отец родился в Пермской губернии, в Очёре, там очень много Волеговых проживало. Закончил в городе Оханске пед. училище. В 17 лет его призвали на годичные офицерские курсы, а потом — на фронт, участвовал в первой мировой войне. В 1917 закончил Саратовскую пехотную школу прапорщиков. Потом был призван в армию Колчака. После установления Советской власти, в 1920 году, прошел общеобразовательные и пехотные курсы в Томске. Поступил в Томский университет, вот только закончить его не удалось — был исключен «по происхождению».
Отец Василия Павловича, мой дед, служил управляющим у Строганова. Думаю, что это и было причиной тех репрессий, которые преследовали семью. Их было шесть братьев Волеговых. Только один выжил, я встречалась с ним, он был инженером-кораблестроителем, но и он прошел через лагеря. Даже с Туполевым умудрился в «шарашке» поработать, вместе в КБ встречались. А в 47-м его снова забрали… Когда дядька приехал ко мне в Томск, это был первый человек, кого я видела из родственников, помимо матери… Об отце он ничего не говорил. Мы документы только в 91-м получили, что он реабилитирован.
Отца арестовали 1 июня 1941. Мы жили в Артемовске Красноярского края, он работал учителем в школе, мама, после окончания Томского университета — врачом. Мама осталась с тремя детьми, сестре было одиннадцать, мне — полгода, брату — полтора.
Отца расстреляли за то, что он однажды в узкой компании высказал свои мысли, что война будет тяжелой и затяжной. Компания оказалась не совсем узкой.
Но он имел большой военный опыт, мог так считать...
Я, конечно, отца не помню, но как мой брат говорил, если бы он поменьше «высказывался», то, может, и выжил бы, или на фронте погиб... Брат читал его протоколы допроса в Деле. Говорит, что, когда его допрашивали, видимо, всякие глупые вопросы задавали, а он говорит: «Дайте мне автомат, и я вас всех здесь положу. Вы — финскую войну просрали»… Говорит, так и было в Деле написано. Прямой и резкий был…
Василий Павлович Волегов был приговорен Красноярским крайсудом 13 августа 1941 года в высшей мере наказания с конфискацией личного имущества. Статья 58-10 УК РСФСР — антисоветская агитация и пропаганда.
Расстрелян 19 ноября 1941, в Минусинске.
Реабилитирован в мае 1993 прокуратурой Красноярского края.
Источники:
- Архив музея; Архив и информация Т.В. Дашко;
- БД «Жертвы политического террора в СССР»;
- Книга памяти Красноярского края;
- Архивное дело: Архив УФСБ КК, дело № П-20742; Архив УФСБ КК, дело № П-14436
Полную информацию, фотографии, документы и рассказ Т.В. Дашко вы можете посмотреть в личной карточке «Василий Павлович Волегов» Томского мартиролога.
Музей располагает электронной базой данных более чем на 200 тысяч человек, прошедших за годы советской власти на территории Томской области через горнило «чрезвычаек» и «троек», раскулачиваний и массовых депортаций народов.