Сережа человек хороший, но со странностью.
Только собралась чашки выкинуть, - сетует двоюродная сестра, - старые, тут-же объявился с кабачком, два часа висел на ушах, учил правильно готовить, а уходя баночку огуречную выклянчил, пообещал в следующий раз принести тыкву.
Последние много лет Сережа коллекционирует хлам, а до катастройки числился по инженерной части. Имел жену, двоих сыновей и тещу. Носил костюм, плащ и шляпу.
Жена страдала душевной болезнью - трепетно ухаживал, заботился, растил сыновей, возился садом-огородом.
Умерла, царствие ей небесное, дети выросли, завели себе жисть и разъехались.
С того и собирает. Что дадут то и найдет - все старье подряд.
Двенадцать трехлитровочек подсолнечного, - весело тарахтит он, - подставочки сделал, стеллажики с книжками приподнял, маслице разлил полторашечками и все под полочки уклал, красота.
По наследству отошло несколько квартир. Еще сад и гараж.
Под завязку, ступить некуда - телевизоры, радиоприемники, сундуки, банки, кастрюли, обувь...
Прознав, что вещь собирается в утиль, несется в любые дали, в жару и холод, снег и пургу.
Зачем тебе, спрашивают участливо.
Надо, - важно отвечает Сережа, - в хорошем хозяйстве все пригодится.
Но хозяйства никакого нет. Ни хорошего, ни плохого.
Квартиры запущены, сад в хлам и урожая немного. В основном, кабачки.
Продай недвижку, купи квартирку с ремонтом, живи как человек, - советуют нормальные и разумные.
Не внемлет.
Печется о девяностолетних тетках. Таскает кабачки, яблочки, сухофрукты, конфетки.
- Ой, Мусе компотик сварганил, пальчики оближешь. Хочешь, рецептик скажу...
Ежедневно обегает дальние пятачки, где за треть цены набирает падалицу, а по возможности, если соглашаются послушать, вдохновенно трещит об удачных находках и рачительных закупках.
Как можно,- горько сетует Алка, - шестьдесят пять, и живет как бомж.
Однажды не выдержав очередной порции жалоб, я высказался.
- Просто не скрывается за общепринятым, а живет, как душа велит.
- И что это за жизнь?
- Дает приют вещам. Для него вещи - живые сущности. Котята. И он страдает, когда их выбрасывают.
- Идиотизм!
- Так устроен. Для тебя квартира - апофеоз рукопожатного житья, предмет гордости и заботы, вместилище красивых интерьеров, а для него неприхотливое место обитания обиженных и несчастных -тех, от которых отказались злые хозяева.
- Ну, не знаю...
За других всем всегда известно наперед. Как жить, что делать, но если душа привязана к точке радости, возникшей на пороге творения, это роднит ее со всякой сущностью - собирая вещи Сережа стягивает мир в неподеленность. Туда, где обрел великую радость пробуждения.
Другое дело, мысль, как способ существования личности, сама по себе не возникает. Как ни крути сперва нужна личность.
Пережевывая известное в первую голову удостоверяемся, живы. В теме, тренде, стриме или формате - нас принимают, помнят, ждут и главное, не наплюют с полтыка по харе.
Разок сам попался. Сначала Серебряный дождь, потом интернет, короче, поучительная реклама - читайте радиоблог мадам зеленой.
Зафрендил, а спустя месяц прилетело - останутся только те, кто докажет человеческое происхождение.
Ай эм не бот, взволновано стучал дрожащей рукой, докучать не буду, лишь почитать и наслаждением восхищаться.
И что вы думаете - позорно провалил экзамен на звание человека.
Написал еще. Так мол и так, странно, сами пригласили, причем публично, а потом умыли, и тоже публично - прибыл, молодец, а теперь вали. Спрашивается, звали, чтобы послать.
Снизошла. Клубы, ответила звезда эфира, тоже рекламу дают, а у них стопроцентный фэйс-контроль.
Вот те бабка и юрьев день. Не блог, а клуб с контролем лица, стриптизом, приватом и чилаутом.
Теперь думаю, то ли сам дурак, то ли жопа пишется через два "п".
Само собой, хозяин-барин. Однако, если позвали, а потом расхотели, не очень прилично подвергать унизительной проверке - докажи, что не верблюд, а когда доказал, оказалось фейсом не вышел. Можно и повежливей. Мол извините-простите, несмотря на бла-бла-бла, обстоятельства не позволяют всякую падлу разглядывать в упор.
Ощутив себя полнейшим лохом, этаким voila un benet, qui radote*, лихорадочно припал к высокой литературе, а по правде говоря, открыл первого попавшегося Тургенева:
- Вы собственно физикой занимаетесь, - спросил, в свою очередь, Павел Петрович.
- Физикой, да, вообще естественными науками.
- Говорят, германцы в последнее время сильно успели по этой части.
- Да, немцы в этом наши учители, — небрежно отвечал Базаров **
Точно, я ж инженер, почти физик по первому образованию, отсюда и гуманитарная дыра, но тут, вместо законного облегчения на ум полезла другая правда, хотя современникам трудно будет представить радость человека, прослушавшего сообщение о том, что у пациента наблюдаются инсульт, потеря сознания, паралич тела и агональное дыхание Чейна- Стокса, хотя в контексте новейшей истории такие эпизоды далеко не редкость и лимитчик Толик из фильма «Чёрная роза — эмблема печали» лишнее тому подтверждение.
В начале марта 1953 года папа лежал в больнице с крупозным воспалением легких. Лечила его молодая женщина интересной наружности, блестящего ума и широчайшей эрудиции. Эти эпитеты отец смачно повторял всякий раз, когда вспоминал учебу и болезнь.
Тогда, четвертого марта пятьдесят третьего, на двусмысленный вопрос, есть ли надежда, интересная наружность, ум и эрудиция весело хохоча ответили, никакой, после чего папа резко пошел на поправку.
Собственно, это история о тернистых путях познания, ибо Мартин ненаглядный наш Хайдеггер утверждал, что есть два вида мыслесилий, причем существование каждого из них оправдано и необходимо для определенных целей. Вычисляющее мышление и осмысляющее раздумье.
На юридическом училась парочка веселых выпивох - Толик и Славик. Под новый год, за неимением денег, но снедаемые пагубной тягой, они решились на благородную кражу.
У Славиной дворянского рода бабули чудом уцелели бриллиантовые сережки, и когда украшения оказались в руках, выполз червь сомнения. Точно ли бриллианты, а может страза, стекло, фальсификат, короче, срочно стали вспоминать школьную физику. Вспомнили. Если камень подлинный, решили недоделанные юристы, то есть сделан из алмаза, который самое крепкое на земле железо, после удара молотком останется целым, а если разобьется - подделка, туда ему и дорога.
Знание - сила, это всяк сущий язык разумеет, но сила, взятая сама по себе, содержит ли в своей природе знание, позволяющее применять ее разумным образом. Вопрос, который по сю пору не разрешен на философских форумах Нижней Саксонии, Силезии и Богемии.
Сказано - сделано. Нашли молоток, стукнули - порошок, вторую - пыль. Не получилось праздника, бывает. Пришлось искать горючее другим путем, а отыскав, заправившись и весело хохоча, поделились результатами кристаллографических испытаний. Мол при царе-батюшке простого человека дурили безбожно - вместо бриллиантов стекло впаривали, сволочи, благо, не лыком шиты, додумались проверить.
К чести древних строителей мироздание устояло, в отличии от студентов физиков, как бывших, так и будущих, которые навсегда застряли в припадке аллотропного удушья.
Спросите, собственно о чем речь - абсурд, отвечу. Абсурдно публично приглашать, а потом вводить фейс-контроль, абсурдно радоваться смертельному диагнозу, абсурдно проверять алмаз молотком, а потом хвастаться этим перед студентами физиками, абсурдно быть англичанином в России, как Павел Петрович, сидя в Париже бороться за свободу Греции, как Делакруа, или гнать пургу по французски, когда хочешь сказать "простак".
Но у всего своя логика, даже у абсурда: свобода - это когда без лифчика, блог превращается в клуб, Отцы и дети в сонник или гадальник, воспаление легких - любовный роман, синдром Чейнза-Стокса - смерть тирана, который не допускал к себе врачей и одновременно лучшее средство для выздоровления, желание выпить - кража у собственной бабушки, а французская цитата - аристократизм.
Самое интересное, в исходном коде жизнь устроена именно так - хоть волшебно-тургеневское время, скудно-скорбный пятьдесят третий или удивительный цифро-новый век
____
* Вот простак, болтающий вздор! (франц.)
** Спор Базарова с Павлом Петровичем Кирсановым. Великий роман Ивана Тургенева «Отцы и дети»
