Гилтониэль, Трандуил, Элронд, Эарендил... все они хорошо придуманы, но меня никогда не увлекали ни их истории, ни родословные. Толкин породил эльфийский морок, вполне объяснимый его научными интересами. Но меня удивляют люди, пытающиеся во всём этом разобраться, уж не говорю освоиться в этом мире невозможно запутанных преданий и легенд.
"Сильмариллион" я просто не смог прочитать. Она показалась мне неудобочитаемой и скучной. Но я знаю людей, трепещущих при одном упоминании Толкина, я уважаю и этих людей, и их мнение о книге.
Профессор был мощный, великолепный был профессор. Он породил сверкающее литературное чудовище, которое, конечно, даёт себя приручить лишь тому, кого само выберет.
Меня — не выбрало.
Давным-давно в журнале "Аврора", кажется 1987 года, было напечатано интервью с БГ, который нахваливал "Властелин колец". Я потянулся к этой книге, но нашёл её не сразу. Возможно, если бы я прочитал её лет в 14-16, тоже покорился бы этим невозможным, пёстрым, крапчатым именам, как будто неведомые птицы наследили на первом снегу. Но я прочитал книгу поздно, когда мне было хорошо за двадцать и я остался к ней равнодушен.
Вот именно — равно легла книга, прошелестела мимо меня и я помню, как читал её впервые, даже недоумевая, а что тут находят люди?
Толкиенутые, действительно.
Пожалуйста, перевод Муравьёва и Кистяковского:
"В Арверниэне свой корабль
сооружал Эарендил;
на Нимбретильских берегах
он корабельный лес рубил;"
И дальше, дальше, такое длинное стихотворение, сложенное Бильбо Бэггинсом. Я читал его вслух сыну, пытаясь сохранить серьёзный вид. Я сохранил более-менее значительный вид, только под конец ощутил неловкость, засмущался и принялся объяснять сыну, что вот есть же люди, которые во всём этом разбираются.
А сын подобрался ко мне и тоже как-то странно глядел на эти строчки.
Потом по книге один из эльфов пожелал послушать это длиннющее стихотворение ещё один раз, но Бильбо был не в силах и мы тоже: один перечитывать, другой — внимать.
Ну, что же делать! Наверное, хорошо разбираться в этой изумительной эльфийской абракадабре.
Но мне интереснее разбираться в абракадабре, скажем, йокнапатофской, фолкнеровской.
У каждого свои ключики, запирающие бытовое сумасшествие.