Фае показалось, что кто-то выключил звук. Она смотрела на огонь, не моргая и не шевелясь. Всё тело было сковано оцепенением. Ей казалось, что она горит прямо сейчас вместе с этим полузаброшенным домом.
Вскочив с места, Фая побежала к дому. Она бежала к двери, не разбирая дороги, увидела ведро, схватила его и понеслась к речке. В тот момент она просто не могла осознать, что такой мощный пожар потушить не получится. Вылив ведро на стены, она разъярённо вскрикнула, распахнула дверь и влетела в дом.
Баба Маня лежала на полу посреди комнаты. Её ноги уже были охвачены пламенем. У Фаи слезились глаза, она закашлялась и попыталась сбить пламя со старушки, стянув с её кровати одеяло. Однако, бросив быстрый взгляд на лицо, она поняла: поздно.
Баба Маня смотрела прямо в потолок застывшими глазами. Старушка, приютившая её, была уже мертва.
«Нет, нет, нет!» – билось в голове Фаи. Она продолжала сбивать пламя. Голова закружилась. Она попыталась оттащить старушку к выходу, и в этот момент обрушилась одна из балок, держащих потолок. Дом был очень старый и горел так быстро, что ещё чуть-чуть и сама Файка останется здесь. Она выскочила на улицу, отбежала от дома и рухнула на землю. И только сейчас к ней вернулся слух.
Трещали брёвна, было слышно, как рушится крыша, но Фая больше не смотрела на дом. Она провела рукой по лицу и с удивлением поняла, что оно мокрое. Из глаз впервые за долгое время текли слёзы. Фая медленно встала на ноги. Внутри всё пылало от ненависти. Она обошла дом, вошла в уже горящий сарай и схватила топор. В висках стучало. Почти ничего не видя, она вышла на площадку перед домом и стала искать глазами машину. Никого не было. Завыв, она размахнулась и вогнала топор в землю.
- Убили! – воскликнула она оглядевшись. Было совершенно ясно, что к дому не подступил лесной пожар. Это неслучайность. Дом и бабу Маню подожгли. Рядом ничего больше не горело. Вдруг впереди показалась машина. Только не легковая, а пожарная. Фая дёрнула топор из земли и спустилась к реке. Она шла, не бежала, спокойно и чётко. Ей было всё равно, увидят её или нет, услышат или нет. Файка просто отошла до кустов, села в них и прислушалась.
- Баба Маня! – закричал что-то.
- Стой! Поздно.
- Крыша обрушилась!
Потом лился лишь отборный мат. Рядом с Фаей кто-то бегал. Видимо, брали воду из реки. Фая никого не видела, потому что никуда не смотрела. Она лежала в кустах, чувствуя, как по щекам продолжают катиться слёзы, и с трудом сдерживала кашель. Иногда это не получалось, и она всё негромко кашляла. Но её никто не увидел, не услышал, не нашёл. Она слышала бесконечные ругательства, которым переговаривались мужчины. Через какое-то время отчётливо прозвучало:
- Как же так?
- Главное, чтобы отсюда пожар дальше не пошёл. Весь лес, к чертям собачим, сгорит! А через поле мы его попробуем локализовать и удержать.
- Но как дом загорелся?
- Может, печку неудачно растопила. Ты посмотри на эту рухлядь! Сажа, может, загорелась. Дом мгновенно вспыхнул.
Фая широко распахнула глаза. Она увидела, что небо уже светлеет. Эта длинная и суматошная ночь подошла к концу. «Нужно рассказать им, что был поджог! – подумала Файка. – Пусть тот мужик понесёт наказание!»
- О себе думай, девочка! – отчётливо прозвучал рядом голос бабы Мани.
Фая вздрогнула, вскочила на ноги и огляделась. Никого рядом, естественно, не было. Но она вдруг поняла, что баба Маня и сейчас права. Никто ей не поверит. Чтобы объяснить, кто и зачем поджёг дом старушки, придётся долго объяснять всю свою историю. И кто знает, может, после этого, её борьба закончится. Её, Файку, просто отведут в полицию, чтобы там сами разбирались.
«И тогда всё было зря, – с болью подумала она. – Просто бессмысленная смерть бабы Мани, мои скитания. Она просила меня, чтобы я не сдавалась. И теперь я точно не сдамся!»
Фая подхватила топор и рюкзак, и двинулась вдоль реки в ту сторону, откуда она когда-то вышла сюда, к бабе Мане. Почему-то совершенно не хотелось спать, а в теле не чувствовалось усталости. Она шла как работ: опустошённая, измученная. И без конца в голове мелькала милая старушка с характером. Все её разговоры, нравоучения, рассказы. Но только сейчас Фая поняла, что баба Маня особенно с ней не откровенничала. Она ни разу не назвала ни детей, ни мужа по имени, и кроме того, как она работала в интернате, подробностей своей долгой жизни не раскрыла.
«Скрывала что-то? Или просто говорить не хотела?» – но ответы на эти вопросы получить уже было негде. Фая шла без остановки, пока солнце не поднялось совсем высоко. Тогда она устроила привал, попила воды. Есть не хотелось.
Рюкзак баба Маня собрала ей основательно, потому что он был весьма тяжёлым и оттягивал плечи. Но смотреть, что она туда положила, совершенно не хотелось. Это было так странно! Несколько часов назад старушка лежала в своей постели, потом пришла Фая и началось… Но кто приехал? Кто сделал это? У какого человека могла подняться рука на бедную одинокую старушку? Она почти беспомощная была!
«А может, её не убивали, а просто дом подожгли? – подумала Фая. – Да нет, глупость какая. Зачем? Вот поджечь дом, чтобы спрятать тело – это другой разговор. И опять же, в стиле Феди. Когда его парни при задержании перестарались и убили подозреваемого, то он приказал поджечь его дом. И дело открывать не стал. Мол, сам сгорел. А должны же были проводить вскрытие, что-то найти… Как у него всё всегда получается!»
И снова ярость, начавшая угасать, вспыхнула с новой силой. Сколько человек должно страдать от одного человека, облечённого властью? Сколько будет твориться этот беспредел?
Фая встала и снова зашагала вперёд. Сегодня она шла, ступая тяжело, словно вкладывая свою злость в каждый шаг. Но злость её питала. Как только Фая это поняла, она сразу вспомнила недавний разговор. Баба Маня в очередной раз рассказывала про работу в интернате.
- Дети порой нормальные к нам попадали. Из благополучных.
- Как же они оказывались в интернате?
- По разным жизненным обстоятельствам, – вздохнула баба Маня. – Она добрые такие, светлые. Видно, что любимые. А оказавшись у нас, уже через неделю злобой дышали! Я одного такого усадила и спрашиваю, мол, ты чего обозлился на всех? А он мне серьёзно так ответил, что иначе сил жить здесь у него нет. А парнишке всего лет девять было. Или десять? Его забрали потом родственники, больше я о нём ничего не слышала.
- Это вы к чему мне рассказали? – нахмурилась Фая.
- А к тому. Ты вот вроде уже успокоилась после своего блуждания по лесу, пожила у меня, отогрелась, отъелась. А я всё равно чую, что злость внутри тебя. Нет, нет, да прошмыгнёт наружу! Как ты дрова колола? Слово головы отрубала! Тебе эту злость выплеснуть нужно. Иначе она тебе жить спокойно не даст.
- Да как же я её выплесну? – спросила Фая. – Сейчас я не злюсь.
Баба Маня тогда оставила вопрос без ответа, а потом и вовсе заявила, что они этот разговор позже закончат. Добавила только, что как бы чего ни случилось из-за внутренней злобы.
«Вот так, больше мы этот разговор не закончим, – подумала Фая. – Ну как же горячо внутри! Меня просто раздирает! Может, этого баба Маня и опасалась? Что я потеряю контроль над собой?»
Фае страшно хотелось топором, что она несла в своей руке, зарубить Федю. И того мужчину, что приезжал с расспросами к бабе Мане. И каждого, кто принимал участие в её поисках. Они гоняют её, чтобы загнать и потом поймать.
- Не дамся, – сказала Фая вслух и зашагала дальше. Она начала думать, как ей теперь быть. Река пока ещё шла вдоль леса, но лес уже располагался не у самых берегов, а чуть дальше. Куда она выйдет, Фая не знала, но понимала, что в любой момент может встретить не только зверей, но и людей. Может, попадётся ещё какая деревня. Но стоит ли ей в неё заходить?
В раздумьях Фая остановилась и огляделась. На другом берегу простиралось поле. Оно было вспаханным, и вроде даже что-то на нём уже взошло. Значит, и правда, люди рядом. Но пока Фая не была готова с ними встречаться. Нужно было как-то утихомирить бурю внутри.
Она пошла прочь от реки и зашла в лес. Нашла там небольшую полянку, сняла рюкзак и села. Плечи болели. Всё же с одной своей маленькой сумочкой, да с не тяжёлым пакетом, передвигаться было проще. И только сейчас Фая решила посмотреть, чем её загрузила баба Мая.
Руки дрожали, когда она открывала рюкзак. Он был большим и вместительным. Внутри оказался мешочек с картошкой, банка тушёнки, печенье, кривобокая буханка хлеба. Старушка его пекла сама. И пусть он выглядел некрасиво, но был очень вкусным. Ещё она положила ей какие-то консервы, но рассматривать их Фая не стала. Футболка, не очень симпатичные и старые штаны, которые ей напомнили треники Сани.
«Где я их оставила? – задумалась Фая. – Ах, да. Тоже у бабы Мани. Значит, их больше нет».
На самом дне под полотенцем Фая нашла небольшой бумажный свёрток. Она развернула его и ахнула. Деньги! Быстро пересчитав их, Фая закрыла глаза, чтобы сдержать слёзы. Старушка положила ей 30 тысяч! Пусть небольшая сумма по нынешним временам, но для человека, оказавшегося в такой ситуации, она была просто огромной!
- Баба Маня, – прошептала Фая. – Спасибо вам…
Тугая верёвка в груди лопнула и Фая снова залилась слезами. Это были слёзы и радости, и боли. Что было сильнее, Файка не поняла. Абсолютно незнакомый человек помог ей ценой своей жизни! Она дала ей шанс не просто сбежать, но и снабдила всем, чем только могла. Положила ей в рюкзак свою заначку.
По её собственным рассказам Фая знала, что несмотря на то, что старушка никуда не ходит, часть пенсии она раздавала рыбакам и просто людям, которые привозят им продукты.
- Я не нищая, – поджимала она губы. – Просто немощная. Мне подачки не нужны!
Накопления были сделаны на похороны. Чтобы её погребли рядом с мужем. Но баба Маня не пожалела этих денег для совершенно незнакомой девушки.
- Хорошо, что ты ко мне пришла, – сказала баба Маня на следующий день, после появления Фаи в её доме. – Ты мой подарок. Мой шанс.
И Фая до сих пор не могла взять в толк, о каком подарке и шансе идёт речь. Подарок, умереть из-за того, что приютила беглянку? Невиновный человек пострадал! Но тогда таких мыслей не было. Фая и представить не могла, что её найдут там, в единственном доме среди леса и заросших полей.
- Федя, Федя, – произнесла она спокойным голосом. – От этого ты никогда не отмоешься. Я найду способ тебя наказать. Я смогу.
Уверенность в собственных силах пришла мгновенно. Сразу после того, как утихла ярость. Словно боль из-за смерти старушки выжгла неуверенность в себе и страх. Сердце успокоилось. И теперь можно было действовать решительнее. Например, найти место для ночлега.
«Не буду долго жить на одном месте, – подумала Фая. – День, два и снова в путь. Но перебежками, от деревеньки к деревеньке. Пока не придумаю, как поступить дальше».
Она бережно сложила деньги от старушки обратно, решив, без надобности их не тратить. Кто знает, что ждёт её дальше?
Солнце садилось в этот день медленно, словно нехотя. А Фая сидела и смотрела на небо, поражаясь его бескрайности, свободе, и чувствуя, словно душа отрывается от тела и парит там, высоко-высоко…
Поблагодарить автора за рассказ можно лайком 😉 Комментарии приветствуются!