Верочка с адвокатом подготовили в суд заявление о разводе, и даже подали.
И тут ей и всей родне пришло фото свидетельство о рождении младенца на все мессенджеры.
Даже родная мама Василия не одобрила сыночку. И в дом не пустила. Ибо пенсия маленькая, а покушать Васенька любит. Пускай сначала на работу устроится. Обиженный Васенька посидел в гараже – некомфортно и голодно. Приземлился у любимой женщины, назовем ее Любовью.
Вера начала успокаиваться. Готовиться к разводу, и тут звонок. Звонила Любовь:
- Вы мне когда деньги перечислите.
-Я? Какие деньги?
- Алименты на ребенка.
- Так ребенок не мой, а Василия, с него и просите.
- Но это же твой муж. Ребенок – кровный родственник твоим детям. Вот устроится на работу Вася, и будет нормально, а пока ты деньги давай.
- Мы разводимся, мне все равно кто там у него и где.
- Но вы-то разводитесь, а денег пришли – мне его и детей кормить надо.
- Да пошли бы Вы, женщина, лесом и подальше,- сказала Вера, повесила трубку, и занесла номер в черный список.
Любовь позвонила с требованием помощи молодой матери (ага, и Василия много старше, и помимо новорожденного еще трое, все от разных пап) всем родным Васьки. Но даже любящая свекровь на жалобы Любови, что у Васи очень плохая и жадная жена, очень резко отреагировала, полностью поддержав Верочку.
Вечером позвонил Василий:
- Верочка, ну поссорились давай мириться. Какой развод. Я приду домой?
- Нет, все, Вася, где остался, там и живи.
- Я не могу тут…
- С чего это?
- Ты не представляешь, какая она меркантильная. Требует, чтобы я на работу устроился. Кормил всех!
Развод все же состоялся. Василий пытался оспорить брачный договор, отсудить часть квартиры, но у него ничего не вышло. Машину он продал, гараж тоже. Деньги они с Любовью проели. Теперь он где-то работает. Помимо Любови и ее детей, есть еще алименты. И если не платить, приставы угрожают посадить. А Василию этого не хочется. Поэтому он все же работает, гасит долги по алиментам и иногда звонит Вере:
- Верочка, может ты заберешь исполнительный лист? Ты и так хорошо зарабатываешь. А то, может, помиримся?
Но Вера остается непреклонной. Развелись так развелись.