Я был в командировке недолго. Между интервью (и их ожиданием) с нашими соотечественниками, не пойманными на просторах нашей Родины, я вновь познакомился с милым моему сердцу городом, казалось забытом почти за двадцать лет. Но Город не слишком изменился на первый взгляд. Так ли это?
Решив поменять киргизское название «Алма-Ата», новые отцы города не захотели вернуть первоначальное название «Верный», а остановились на более благозвучном для казахского уха «Алматы». Однако русская речь чаще любых других языков звучит на улицах города номер два (после новой столицы Астаны) Республики Казахстан.
В прошлое мое посещение так и не удалось попробовать национальные блюда. Просто не было денег на посещение ресторанов, а в забегаловках царил советский «общепит» – пирожки, пельмени, да чебуреки. Казахские вина я пробовал в Москве. Были они всегда десертными, приторно сладкими и весьма спиритуозными. Казахский трехзвездный коньяк был грубоватым на вкус. А пиво… Тогда я впервые попробовал слабоалкогольное (в честь горбачевской антиалкогольной компании) казахское пиво – страшная гадость.
В нынешнее посещение «города яблок» я решил заодно с неотложными производственными делами посмотреть, что «капитализм с казахским лицом» привнес в алкогольно-кулинарную жизнь. Для этого по совету частного таксиста выбрал лучший национальный ресторан «Жеруйык». Это слово он перевел как «прекрасный». Он придумал перевод не сразу, изрядно почесав перед этим свою русую голову. Может быть, его эквивалент загадочного названия был не совсем точен, но мои ощущения от этого места ни чуть не противоречили его трактовке.
И вот выхожу я из жигуленка на проспекте Сейфулина у дома номер 500. Кстати, на всякий случай запомните старое название — улица Виноградова. Многие местные жители до сих пор пользуются старыми советскими наименованиями, а новых просто не знают… Вижу вход в прекрасный дворик, увитый зеленью и заставленный многочисленными столиками. А на улице только начало алматинской весны. Многочисленные мальчики в национальных одеждах наперебой приглашают меня выбрать приглянувшийся столик. Но я быстро понимаю — то, что летом будет раем, в прохладный день уведет меня от задуманной винно-кулинарной программы к дегустации местных водок. И быстрым шагом перемещаюсь в зимний ресторан с таким же названием. У лестницы, ведущей вниз, вновь вижу пестроту национальных одежд, но теперь это только прекрасные казашки (но и татарки, и кореянки, и другие восточные красавицы), а мальчики в это время мерзнут на улице, зазывая немногочисленных посетителей в садик вокруг фонтана…
В ресторане немноголюдно – время между обедом и ужином. Выбираю столик, накрытый изящной скатертью и сервированный приборами для специй в национально-батырском стиле. Все остальное вполне европейское, и на пепельницах приклеены названия американских сигарет. Миловидная девушка, позднее по секрету поведавшая мне о своем башкирском происхождении, приносит огромное меню. Наряду с блюдами казахской кухни в нем присутствуют и кушанья других восточных стран. При любезном посредничестве прекрасной Гульмиры выбираю национальные холодные закуски. На поверку они оказываются производными от разных частей туш коней и баранов. Казы, жая, жал, кабырга – вареные, копченые, подвяленные кусочки мяса поступают на огромном блюде и еще огромная миска с разными видами национального хлеба вперемешку с солеными сырными шариками. Понимаю, что живым мне отсюда не уйти. Девушка успокаивает: «Попробуйте только понемножку, а что останется, я Вам упакую». Вечером мои красноярские товарищи доедали это изобилие вместо ужина, наигравшись в местном боулинге.
Закуски были вкусными, ладно – баранина, но диковато было есть конину. Ведь в России мы относимся к лошадям как к домашним животным – кошкам и собакам — друзей не едят. Да, что уж там пришлось сопроводить это безобразие белым и красным сухими винами под сказочно-поэтическим названием Жар Жар. Они были вполне достойного качества. Белое скорее приближалось к полусухому из-за некоторого количества остаточного сахара, красное было немного посуше. Причем оба вина имели приятные первичные фруктовые тона в аромате. Съев только небольшую часть блюда, и отметив удачное сочетание местных вин и экзотического мяса, я почувствовал полное насыщение. Но нужно было попробовать еще хоть что-нибудь, учитывая интервал, который исторически наметился между моими поездками в Казахстан.
Здесь на помощь пришла рюмка местной водки Беркут, поданная по-русски в сильно охлажденном виде и в запотевшей рюмке. Водка показалась свежей и с легким и приятным специфическим зерновым ароматом. Наверное, если бы я пил только водку, то аппетит мог бы разыграть не на шутку… Я заказал следующее блюдо Бешбармак, казалось, знакомое с детства. Вы думаете это был суп? На большой неглубокой тарелке в лужице из бараньего бульона лежало тончайшее тесто, порезанное на кусочки немного напоминающие домашнюю лапшу. Все это было изящно покрыто пластинками нежнейшей молодой баранины и колечками припущенного лука. Было божественно вкусно, но опять наступило насыщение. Водку пить не хотелось и я перешел к «десерту». Заказал кофе и коньяк. В Шереметьево купил коробку гаванских сигар и одну предусмотрительно взял с собой. Regalias от H.Upman составила прекрасную компанию порции Батыра, или наоборот немолодой (КВВК) и крепкий (42 гр.) «богатырь» купался в дыму ядреной и толстой кубинки. Оставлю описание кубинки для профессионального фумелье, а в коньяке почудились тона алматинского яблока, запомнившегося с прошлого приезда, ванильные нотки дуба, характерные для старых коньков, и даже почему-то возникло воспоминание о шотландском виски.
Таким образом, обед удался на славу. Хотя многое осталось для следующего путешествия. Например, настоящие супы (сорпа и кеспе). Суп с сырными шариками (Бауырсак косылган сорпа), суп с птицей (Кусети косылган кеспе), суп с мясом и нарезной лапшой (Кеспели сорпа). Куырдак (кавардак, наверное?) готовится из субпродуктов – печени, легких и сердца. Мясо ягненка в желудке, безусловно вкуснейше-нежнейшее, но звучащее для моего уха довольно ругательно – Карындагы козы ети. А есть еще и настоящие десерты кроме моего «батырского».
В завершение рассказа несколько впечатлений о новом казахском виноделии и пивоварении. Судя по магазинным полкам, появилось несколько современных винодельческих предприятий, вина продаются по ценам, которые приятно удивят россиянина. В переводе с местных теньге, бутылка стоит 30-100 рублей. Цены в тенге соответственно в 5 раз выше – такой курс был в начале апреля 2003 г.
Мне довелось попробовать сухое красное Пино черный от винзавода «Дионис», оно было достаточно сухим, что, на мой взгляд, редкость в тамошних местах, где население пока балансирует между полусладким и полусухим. Интересна коллекция завода “Gold Product”, расположенного в селе Тургень — «Тургеньский бриллиант»: Кювье престиж, Кювье специаль, Мерло, Рислинг, Пино черный, Саперави. Последний сорт, вероятно, достаточно широко распространен в Кзахстане, так как в магазинах я увидел много вин с различным содержанием сахара и от многих производителей. Содержание алкоголя от 10 до 12%, указанное на этикетках неприятно напоминает старые советские ГОСТы. Советским виноделам законодательно было предоставлено право не утруждать себя точными измерениями уровня содержания алкоголя, казахстанские коллеги сохранили это право до сих пор, только немного уменьшив интервал. Раньше было 9-13%!
И, наконец, о пиве, которое я попробовал в гостиничном буфете, поедая на ужин вкуснейшие бараньи манты. Прекрасной маркой, на мой вкус, оказалось пиво (сырасы) Тянь-Шань, умеренно крепкое и плотное. В хорошо охлажденном виде оно превосходит все известные мне сорта российского бутылочного пива,
качество последнего, правда, несколько ухудшилось по мере роста производства в последнее время.
Итак, приезжайте в Казахстан: голодать не будете, да и запить есть чем!
Примечаниие
Мейрамхана «Жеруйык» имеет слоган «Гасырлардан откен халыктын рухын бизде Гана сезинесиздер!», сопровождаемый весьма забавным русским переводом «Только у нас – дух нации, пронесенный веками
