Затем он начал пить. Пить беспробудно, как пьют, только наши - русские мужики. Захлебываясь в собственном эгоизме, закусывая только ему ведомым горем и душевными страданиями.
Ольга плакала, упрашивала, умоляла, да чего только не делала любящая мать, но Ихтиандр продолжал пить.
Почему Ихтиандр? В школе его прозвали так друзья - фамилия была Фишман, а еще по телевизору часто показывали фильм по роману Александра Беляева «Человек-амфибия». Так и прилипло к мальчишке эта странная кличка. Самое удивительное, что Фишман даже плавать не умел толком, а вот нырять в алкоголь у Ихтиандра получалось великолепно.
Крайне редко еврейским мальчикам удавалось скатываться на дно, по большей части они преуспевали в жизни. Но наш герой евреем был лишь на четверть, да и то по отцовской линии, так что принадлежность Фишмана к этой этнической группе была под огромным вопросом.
Но жизнь - каверзная штука. Имя Игорь превратилась в кличку Ихтиандер, а друзья за несколько последних лет поменялись и уже мало кто помнил, что мать назвала его Игорем.
Ольга боролась: ходила к гадалкам, подсыпала зелье, молилась в церкви, но Ихтиандр будто человек-амфибия погружался в пучину все глубже и глубже.
Сын продолжал пить. Казалось, что вот оно - самое страшное, апокалипсис близко! Раньше, когда Ихтиандр был маленьким и смотрел на отца алкоголика, ему был противен даже запах спиртного, а теперь он сам подливал масло в огонь, дрожащими руками - приближая развязку.
«У меня нет сил, остановить его»,- жаловалась Ольга соседке. Материнский крест - это бремя, которое может нести только мать, искренне любящая своего сына. Ольга не просто любила Игоря- она его боготворила.
Ее мальчик, изменившись в одночасье, стал копией своего покойного отца, которого он так ненавидел. Что послужило триггером? Для всех осталось загадкой. Еще вчера успешный юрист, начальник отдела в УФСИН стал беспробудным алкоголиком. Или это была очередная проверка на прочность Ольги? А возможно, это просто переломный момент, момент истины? На чужую слабость всегда найдутся охотники. Слетаются как вороньё. И пока не расклюют, не обглодают всё до последней косточки – не успокоятся. И не разогнать новых дружков - собутыльников, не вразумить мольбой и унижением.
Собутыльники покойного отца, да новые дружки сына превратил жизнь Ольги в ад. В свои шестьдесят она выглядела на все семьдесят, но продолжала работать и кормить не только своего горячо любимого сыночка, но и его друзей. Соседка советовала обратиться в полицию, но не могла Оля донести на родную кровиночку, натравить полицию, да и стыдно было, ведь сынок когда-то был офицером, пусть и бывшим. Руки сами собой опускались.
Женщину будто положили в гроб и похоронили заживо. Дом все больше становился похож на большой котел с кипящим кислым варевом, где в пьяном угаре варились демоны.
Все чаще ее отправляли за пол-литра в соседний магазин, а если она отказывалась идти – поколачивали. А что же сын? Сын просто смотрел на это и улыбался.
В тот вечер собралась веселая, шумная компания. Кто-то из собутыльников удачно продал, (с его слов) найденное на улице золотое кольцо. Водка лилась рекой, приглашенные девицы ушли по-английски, а разгоряченные дружки хотели продолжения банкета. Ольга достала запасенную еще с утра (на опохмел) бутылку и отдала друзьям сына, ушла в свою комнату. Но через минут пятнадцать, сквозь сон услышала, что кто-то открыл дверь и приблизился к ней. Она села в кровати. Мужчина совершенно ей не известный потянулся к ее груди и шумно дыша, стал рвать ночную рубашку.
Женщина закричала и метнулась в сторону открытой двери, неизвестный попытался схватить ее, но споткнулся и упал, Ольга бросилась в стороны кухни, там сидел ее любимый сын. Она умоляюще запричитала, о защите, но сын оттолкнул женщину. Ольга упала и увидела под столом нож. Преследователь схватил ее за ноги и поволок обратно в спальню. Нож сам собой оказался в руке.
Когда обезумевший друг сына бросил женщину на кровать и стал бить по лицу, рвать на ней одежду она попыталась вновь убежать, но тщетно. Чтобы защитить себя, Ольга ударила нападавшего ножом, в результате чего тот упал на нее сверху и затих.
Дальше все было, как во сне. Плохой следователь, плохой адвокат и дело закончилось статьей по 105. А сын. Сын Ольги быстро сгорел после ее ареста.
В квартире, по улице, названной в честь поэта-сатирика Дмитрия Дмитриевича Минаева, наступила долгожданная тишина.
Никто не подставил несчастной женщине своё плечо под ее тяжкий крест. Все лишь сокрушались и сплетничали за спиной. Сейчас остались лишь воспоминания и память о доброй женщине Ольге. А, как известно, только память делает свое дело. Все хорошее стирается, оставляя пятна на застиранном постельном белье жизни.
