Я хочу быть хорошим писателем. Просто писателем. Но для меня быть писателем это больше про духовный опыт, чем про мастерство и труд. Примерно так: важнее не уметь писать тексты, а пережить опыт, которым стоит поделиться.
Плата за вхождение часто высока. Я даже не про опыт Достоевского или Солженицына, хотя уверен, что тюрьма — это плата за вход. В романе Моэма «Сплошные прелести» один из героев, писатель (совсем неплохой представитель профессии по сюжету), живет с женой, у которой куча любовников, а он знает это, они гости в его доме, но продолжает жить и писать (и, наверное, любить ее), а когда она бросает его, после долгой болезни пробует взяться за перо заново, но пишет уже тускло. И очевидно же, что вот такие отношения с женой были его платой за вход в ремесло. Его «сделкой с дьяволом», даже если «дьявол» - собственная душа. И за «легкомысленными» текстами Довлатова стояла драма.
Я задумывался о писательстве давно, но с самого начала представлял себе это как преодоление себя, как страдание, как крест, который придется нести. И испытывая страх, не готовил себя к такому.
Потом в моей жизни появился Роман. Не появился, а мелькнул. Онкобольной. Познакомились в онкоцентре. Изредка переписывались. Как-то он написал, что врачи ему оставили 45 дней жизни. Я предложил ему писать мне каждый день в whatsapp, отсчитывая срок (а ведь я так предложил больше для того, чтобы отвязаться от его страхов). Он и писал (какие-то вещи из детства, как, например, проколол ногу гвоздем во время футбола – обычная история). Перестал дней через 20. Позже я узнал, что он сознательно разругался с родственниками, друзьями, знакомыми и умирал в полном одиночестве в своей квартире. Меня это потрясло, и я стал писать свои истории, но не как писатель, а просто потому, что не мог не писать. Как будто отдавал долг памяти.
Приглашаю подписаться на авторский телеграм канал, где я публикую свои рассказы
В конце прошлого года меня бросила девушка. Было больно до истерик и разбитых чайных кружек о стену, и даже подумалось: «Вот он тот самый опыт, плата за вхождение». И в этот момент подленькая, черненькая часть души цинично усмехнулась: «Ну ты же сам хотел стать писателем, а это не самая высокая цена».
Мне удалось вырвать из души несколько искренних текстов. Пусть не талантливых, пусть сырых, пусть прямолинейных и топорных, но искренних. Но боль затихает, и импульс писательства уходит вместе с болью. Где искать вдохновенья? Очередная неразделенная любовь меня раздавит. Это очень опасный джин. И я не готов повторять путь Достоевского, увольте.
У меня есть друг детства. Рыжий. Звоню ему, когда мне плохо. В этот раз пожаловался на отсутствие вдохновения. Но вообще-то я не уверен, что он читал книги (разве что слушал на уроках литературы) и сможет отличить Толстого от Достоевского. Но друзья иногда даже за тысячи километров умеют копнуть в тебе.
- Зря ты бегать начал. Все эти марафоны и полумарафоны не доведут до добра. Настоящий русский писатель должен спиваться, думать о самоубийстве и находить проблемы там, где их нет. А ты ведешь себя как американский менеджер. Так ты не сможешь написать ничего настоящего. Бросил бы ты своим писачеством заниматься, зачем тебе это. Ты ведь еще поди на диету сел, калории считаешь?
А я ведь и правда сел на диету и считаю калории.... Меня оправдывает только одно: время половина третьего ночи, а я сижу и пишу этот текст.
Приглашаю подписаться на авторский телеграм канал, где я публикую свои рассказы