Каменная чаша тянула вниз, соленая вода попала в глаза и щипала, не давая разомкнуть веки. Маришка медленно погружалась на дно. Сердце билось в груди, отдаваясь в висках и пальцах. Где-то рядом должен был показаться вход в пещеру и ведьма, сделав над собой усилие, распахнула глаза. Каменное безжизненное дно темнело под ногами. Маришка вертела головой, в надежде, что увидит куда ей плыть. Только входа было не найти, а перед глазами уже заплясали мушки. Ведьма дернулась вверх, но тяжелая чаша не давала подниматься так быстро, чтобы успеть глотнуть спасительного воздуха. В один миг девушка приняла решение. Артефакт выскользнул из её рук. Чаша – вниз, Маришка – вверх. Солнечные лучи пронизывали прозрачную воду, но ведьме не было дела до любования игрой тени и света в волне, она вскинула голову над водой и жадно вдыхала горячий воздух. Волосы налипли на лицо, соленые ручьи стекали по ним в рот, и Маришке приходилось отплевываться, чтобы не захлебнуться.
Волна набежала и смыла ведьму в сторону. А над ухом вдруг просвистело. Маришка откинула мокрые космы назад. Совсем рядом в море погружалась стрела. Металлический наконечник поблескивал, как блесна. Только рыбкой была сбежавшая наложница.
Оборачиваться, чтобы посмотреть, кто выпустил стрелу с алым оперением, Маришка не стала. В последний раз сделала вдох и погрузилась под воду. С каменным артефактом идти на дно было сподручнее, но и без него ведьма вспомнила, каково это – быть русалкой. Ноги сами стали двигаться, толкая тело вниз. «Что делать, если вход в подземный туннель не найдется? Или пан, или пропал. Третьего не дано».
Глаза наконец перестало щипать и перед взглядом Маришки открылся вид на каменное дно. Чашу заприметила сразу. Вот она! Стоит себе. Может столетиями ждать, когда за ней вернутся. А у Маришки столько времени в запасе не было. Ну схватит она чашу, а что потом? Ведьма проплыла вдоль дворца. «Если выныривать снова, так пусть хоть не в том же месте». Но плыть далеко не пришлось. В трех локтях от неё зиял проход со ступенями.
«Если б это был обычный провал, решиться нырнуть в него, не зная, когда снова сможешь вдохнуть, было бы непросто, но раз есть следы человека, то Кристоф был прав», - рассудила она и поплыла. Спуск быстро сменился подъемом, а сквозь толщу воды откуда-то сверху просачивались тонкие лучи, вселяющие хрупкую надежду на спасение. Не успела Маришка испугаться, что не сумеет выбраться наружу, как вынырнула в узком гроте. Сквозь щели в потолке на каменный пол прыгали солнечные зайчики. Маришка выползла и распласталась, тяжело дыша. Она любовалась игрой света, когда лучи вдруг потускнели, словно солнце зашло за тучу.
Ведьма поднялась, вскарабкалась по острым выступам, прильнула к щелочке. Сквозь неё был виден край дворцовой террасы. Маришка изогнулась, уперев коленку в уступ и заглянула в другую прореху в скале. То, что она увидела, не понравилось. Тучи наползали на небосвод. Они уже поглотили солнце, но, казалось, им было всё мало. Никогда девушка не жила у большой воды, но и на озере в грозу гулять опасно, а чего ждать от моря – вообще неведомо. Ясно было одно – разлеживаться нельзя. Торопиться надо. Темная гладь воды, уходящая вглубь стояла спокойно. И ведьма нырнула в неё без раздумий. Она проплыла под сводами обратно. Помнила, что чаша совсем близко. Только одного не учла. Море взбунтовалось. Прибрежные волны поднимали со дна каменную пыль. В мутной воде далеко не углядишь. А отплывешь – не вернешься. Ведьма прижалась ко дну и наощупь стала продвигаться, цепляясь руками, запоминая выступы и углубления, пока не наткнулась на гладкую отшлифованную поверхность чаши. Потянулась к ней и уколола пальцы. Отдернула руку и присмотрелась: весь из иголок, морской еж сидел, притаившись внутри. Аккуратно Маришка перевернула артефакт, вытряхнув оттуда незваного гостя, проследила за тем, как он падает вниз.
«Откуда-то он взялся! Значит, есть где-то ещё в море жизнь», - поняла Маришка и поспешила обратно.
Плыть через темный проход теперь было совсем не страшно. Она преодолела его в два раза быстрее, вынырнула, поставила чашу на пол и выбралась сама.
- Кажется, вода была ниже, - озадаченно пробормотала ведьма, оглядываясь. Сухого места в гроте будто бы поубавилось. Но на глаз определить не так уж было просто. Ведьма поправила горн, болтающийся на спине и села. - И впрямь! Прибывает!
Она стала обходить грот, заглядывая в темные углы, пока не нашла узкий лаз. Поместиться в него можно было только на четвереньках.
Как далеко тянется эта нора, Маришка не знала. Только вода всё прибывала и уже покрывала каменный пол грота, ещё чуть-чуть - и до прохода доберется. Да и как ползти, если нужно нести чашу? Маришка покрутила её в руках.
- Не на голову же её надевать! – возмутилась она.
- Надевать, надевать, - ответило эхо.
Ведьма вздохнула. Встала на колени перед туннелем, надела на голову тяжелую каменную чашу и поползла.
***
Широкими гребками Кристоф плыл к скале, выступающей из моря. Камень торчал из воды, острый, красный, как зуб неведомого чудовища. Соленые брызги пенились, врезаясь в скалу, как слюна, текущая из раззявленной пасти.
- Кристоф! Вернись! – кричал Арман.
Волны накрывали темного ведьмака с головой. Чтобы не выбиться из сил, он набрал воздуха в грудь и нырнул. Под водой мир застыл. Дно было безжизненным. Буря осталась на поверхности, а здесь – заколдованный мир. Он плыл, не поднимаясь на поверхность, пока в груди не начало жечь, вдохнул и погрузился снова, вынырнул по другую сторону скалы. Отсюда он видел, как удаляется к берегу лодка. Слышал, что Арман продолжает кричать ему что-то, но из-за ветра уже не мог ничего разобрать.
Скала защищала ведьмака от волн, они разбивались об «острый зуб», не причиняя ему вреда. И всё же Кристоф не был рожден для того, чтобы жить в море. И держаться на воде становилось всё сложнее, а о том, чтобы взобраться по скользким граням камня не было и речи.
Лицо Кристофа было мокрым от воды, и он пропустил мгновение, когда первая капля упала ему на лицо. Вдруг сверкнула молния, гром грянул прямо у него над головой и небо разразилось ливнем. Теперь вода была и сверху, и снизу. Лодка с друзьями давно скрылась за стеной дождя.
***
Маришка ползла по туннелю, не разбирая дороги. От тяжести чаши болела шея и гудела голова. И способность ведьмы видеть в кромешной тьме не спасала. Артефакт заслонял собой обзор, оставляя перед глазами только то, до чего могла дотянуться рука. Каменный пол был весь испещрен прожилками, бороздками и острыми выступами. Не один раз Маришка больно поранилась о камни, но остановиться не решилась. Когда тоннель стал понемногу заполняться водой, плюнула на боль и царапины да поползла ещё быстрее. И оттого не заметила, что впереди с потолка свисает каменная сосулька. Ведьма стукнулась, каменная чаша загудела.
Маришка подняла руки, сняла артефакт с головы, потерла шишку и огляделась. Новый грот. Меньше предыдущего, в полный рост не встать. Из щелей над головой прибывал свежий воздух. После долгой дороги в узком туннеле она чувствовала эту прохладу всей кожей. Только неба сквозь щели видно не было.
- То ли время под землей пролетело и настала ночь, то ли эти трещины и ходы в камне так извилисты, что и не видно день ли снаружи, - проговорила Маришка и эхо подхватило её слова.
Ведьма оглядела грот. Вода была уже по щиколотку. Только вот выхода было не видать. Сердце Маришки затрепыхалось в груди, как птица в силках. На неё вдруг навалился страх, придавил, как медведь. Чаша сама собой выпала из рук и плюхнулась в воду.
«Негоже ведьме судьбы страшиться», - подумала Маришка. Она ещё не верила в эти слова, а только размышляла, чтобы себя успокоить. «Если беде быть, так бойся-не бойся – а всё равно настигнет. А если не быть? Ведь Кристоф говорил, что есть выход. Да и девица, что в море кинулась… Ведь с собой звала!»
Ведьма встрепенулась, как отряхивается пес, выбираясь из речки, и медленно осмотрела каждый угол. Вода всё прибывала и доходила уже до середины девичьей икры. Маришка прошла уже почти полный круг, когда почувствовала, что под ступней, там, куда она хотела поставить ногу, нет дна. Девушка отступила и упала на колени, ощупала края прохода. На всю длину рука погружалась в яму, где не было дна. Маришка оглянулась на артефакт. С каменной чашей в руках в незнакомый тоннель, затопленный водой ей нырять не хотелось. Она бы и вовсе не стала нырять, если бы вода не прибывала всё быстрее. Позади море и дворец, впереди- неизвестность.
- В добрый путь! – сказала ведьма сама себе и нырнула в темную воду.
Стенки туннеля были гладкими, несколько раз соприкоснувшись с камнем Маришка поняла – снова ступени. «И кому только пришло в голову вырезать их здесь, но оставить острые камни на полу в гроте?»
Очень скоро лаз, заполненный водой, пошел наверх. Изо всех сил ведьма болтала ногами, гребла руками и когда, наконец, вынырнула – волна тут же накрыла её. Вода залилась в рот и нос, из глаз брызнули слезы. Дождь лил сверху. Новая волна тут же перевернула её. Ведьма бултыхалась, потеряв низ и верх. В глазах зарябило, в легких жгло так, что уже всё равно стало, что вдохнуть – воздух или воду…
Сильная рука выдернула её из воды. Маришка вдохнула и закашлялась, не в силах оглянуться на спасителя.
- Живая! – устало сказал Кристоф. Сам он держался на воде из последних сил.
Ведьма расслабилась в его руках и теперь тяжело дышала.
- А где Арман? Где Лука? Они живы?
- Сю-да! – раздался крик. Он был слышен так плохо, что Кристоф решил, будто звуки бури насмехаются над ним. Но ведьма дернулась и завертела головой.
Преодолевая волны, подпрыгивая на гребнях, к ним мчалась лодка. Изиф умело накинул веревку на острый клык скалы и протянул одно весло Кристофу. Ведьмак тут же уцепился за него. Лодка подскакивала, как необъезженная лошадка, но ведьма от радости сама не поняла, как перелезла через борт. Кристоф за ней.
- Как ты нашел нас? – перекрикивая бурю, спросил ведьмак.
- Я знал где искать. Лука и Арман в руках морского народа, - прокричал Изиф в ответ. – И вас мне придется доставить к ним.
