Гитлеровские бомбардировщики, как известно, мирные города не жалели. Жестоко бомбили Лондон и Роттердам, буквально стерли с лица земли Варшау, Ковентри, Сталинград...
Однако советскую столицу, Москву, люфтваффе разбомбить так и не смогли. Хотя очень того желали. Сегодня расскажу подробно, что же помешало нацистам уничтожить в воздуха наш главный город, что "один у всей страны".
Итак, первая воздушная тревога в Москве объявлена была еще 1 июля 1941-го года. Спустя всего неделю после начала Великой Отечественной. Немецкие бомбардировщики тогда правда до столицы нашей Родины не долетели - над городом показался лишь вражеский самолет-разведчик.
Однако сама та воздушная тревога, как засвидетельствовала милиция, унесла жизни минимум двоих москвичей. Одна пожилая женщина умерла от разрыва сердца, другой немолодой уже мужчина в страхе выпрыгнул с балкона.
Серьезно Москву гитлеровские авиаторы принялись атаковать в 20-х числах июля 1941-го, когда линия фронта проходила уже по Смоленщине. Гитлер тогда искренне полагал, что легко уничтожит Москву с воздуха.
Бомбардировки советской столице доверены были 2-му воздушному флоту Люфтваффе под командованием опытнейшего генерал-фельдмаршала Альберта "Улыбчивого" Кессельринга.
- Асы мои воздушные! Вы преодолели защиту Англии, разбомбили Лондон, столицу наглых англо-саксонских плутократов. Невзирая на весь зенитный огонь английской ПВО, на английские истребители, - обратился тогда Кессельринг к своим пилотам. - Теперь фюрер поставил нам новую цель - Москву. Там будет намного легче... Приятной воздушной прогулки!
Ох, как же Кессельринг ошибался...
Всего немцы сбросили на Белокаменную около ста тысяч зажигательных бомб. Налеты на Москву унесли жизни около 1,5 тысяч жителей города. Уничтожено было свыше 6 тысяч зданий. Тяжелый удар был нанесен по зданию Большого Театра, где в ночь на 28 октября 1941-го фашистская бомба пробила крышу.
Однако противовоздушная оборона сталинской Москвы оказалась организована на славу. И уже в первом же июльском налете немцы потеряли 30 самолетов из 200-ста. Ибо на противовоздушную оборону Москвы брошены были просто колоссальные силы. Около 600 истребителей, свыше 1600 зениток, 1400 прожекторов.
Для защиты советской столицы разработан был специальный счетверенный пулемет AAA, специально предназначенный для борьбы с низколетящими (до 1,5 км) целями. То есть, бомбардировщикам Люфтваффе из-за невероятно плотного огня этих стоявших на крышах высотных зданий девайсов приходилось летать над Москвой только на большой высоте. Следовательно, крайне страдала эффективность бомбометания.
Отличным подспорьем для борьбы с фашистскими самолетами стали вездесущие советские аэростаты. Немецкие "стервятники" при столкновениями с этими громадинами здорово повреждались, а то и вовсе падали.
Пилоты советской истребительной авиации знали - немца в небо Москвы подпускать нельзя. От слова совсем. Даже ценою собственной жизни нужно врага остановить.
Именно над Москвой уже в ночь на 7 августа провел один из первых воздушных таранов летчик Виктор Талалихин - расстреляв боеприпасы, ударом своего "ишачка" отправил на землю фашистский "Хейнкель". Тогда смелый герой выжил - погиб в воздушном бою уже позже, 27 октября 1941 года, в воздушном бою у Подольска.
На защиту Москвы вставали не только воины противовоздушной обороны. Но и буквально все более-менее способное население советской столицы. Кто-то шел в наблюдатели на специальные посты, кто-то - непосредственно в зенитчики. Даже дети дежурили на крышах, гася специальными щипцами в ящиках с песком немецкие бомбы-зажигалки.
Маленькому Володе Высоцкому немецкие бомбардировки пришлось пережить в трехлетнем возрасте.
Кессельринг перепробовал разные тактики авианалетов на столицу СССР. Бросал и крупные армады бомбардировщиков, и небольшие группы. Но всякие раз Люфтваффе несли огромнейшие потери.
- Русские обороняли Москву просто невероятно эффективно, писал уже после второй мировой сам Кессельринг. - Такую превосходную и плотную работу ПВО мы не видели нигде в Европе, даже в Лондоне.
А вот что вспоминал о советской воздушной обороне свидетель тех дней, английский журналист Александр Верт.
- Шрапнель зениток била словно град. Всю ночь. Небо озаряли сотни огней прожекторов. Зенитчики вели невероятно плотный огонь, просто не оставляя немцам и шанса на прицельное бомбометание. Ни в Лондоне, ни в другом британском городе мне и близко не доводилось видеть такой ожесточенного огня.
К концу декабря 1941-го немцы в небе над Москвой потеряли уже свыше 900 бомбардировщиков. Часть сбитых самолетов регулярно выставляли на столичных площадях - для поднятия боевого духа горожан.
Подсчитано, что с июля 1941 по январь 1942-го к Москве прорвались лишь 300 из отправленных на город 7,5 тысяч фашистских самолетов. Остальные были либо сбиты метким огнем наших зенитчиков, либо вынужденно отвернули восвояси, отбомбившись по своим тылам.
Немецкие пилоты от таких феерических потерь были просто в шоке. Считали ночные налеты на Москву чистой воды самоубийством.
Но страшнее было для Люфтваффе даже не потеря самолетов - фиг с ними, новых наклепают Юнкерс с Хейнкелем. Страшнее были потери ценных человеческих кадров - опытных пилотов. Стремительно кончались над Москвой опытные летуны у Геринга с Кессельрингом... Ибо обменов пленными летчиками тогда, явное дело, не проводилось. И все сбитые фашистские бомберы либо погибали, либо оставались в советском плену.
К середине 1942-го немцы явственно осознали - если и дальше пытаться прорвать все более усиливавшееся ПВО Москвы, то у Геринга есть некислый риск вообще без бомбардировщиков остаться. И попытки интенсивно бомбить нашу столицу оставили уже летом того же года.
Последняя вражеская бомба на Москву упала в июне 1943-го. А последний самолет противника, разведчик, пролетел над Москвой летом 1944-го.
Следы фашистских налетов в Москве и поныне увидеть можно. Например, знамениты "двойной дом" на Моховой улице, до августа 1941-го бывший одним строением. Центральную часть его разрушила немецкая бомбардировка...
Сколы от немецких бомб можно заметить, к примеру, на памятнике Тимирязеву. Бомбы падали и у Кремля - рядом с Никольской башней, у знаменитого Дома на набережной.
Эхо войны!