Встретилась мне тут история одна, которая тронула меня до глубины души. И теперь я хочу поделиться ею с вами.
В одной деревне жила семейная пара, оба красивые, работящие, да только разные очень. В отличие от мужа, Наталья была женщиной приветливой и ласковой. А вот Степан напротив был молчун. Да только и молчуны бывают всякие. Один молчит, да по нему из далека видно, что он не жесткий, а лишь не разговорчивый. А вот Степан наоборот был жестковат, а иногда и вовсе жесток. И как сошлись эти два противоположных человека, непонятно. Но поженились по взаимному согласию, уж это точно. Потому что несмотря на свой характер, Степан на жену свою жесткость не распространял: все трудности по хозяйству на себя возложил, за нарядами в город ехал покорно, а там не экономил ни на чем. Да к тому же у Степана был огромнейший плюс: он третьим в компании к выпивающим никогда не шел. Хотя по началу мужики его охотно звали.
Ну и конечно же Степан никогда на жену руки не поднимал, в чем ей многие деревенские бабы завидовали. Откровенно говорили, что повезло ей с таким мужем. Правда находились и те, кто завидуя черной завистью мог добавить, - еще неизвестно всегда ли ты так жить будешь. А то придет время, когда будешь прятаться от побоев мужика на сеновале, да в курятнике.
Но Наталья на такие выпады не отвечала, а искренне жалела этих женщин, которые сами позволяли об себя ноги мужьям вытирать.
Так и жила Наталья со Степаном. К другим не лезли, и в свою семью никого не пускали. Но, как и в каждом доме, был и у них свой камень преткновения: жили они вместе уже четвертый года, а Бог детишек им всё не давал. Вроде бы у обоих и со здоровьем всё полный порядок, а нет детишек и всё.
И вот как-то у соседки собака ощенилась, восьмерых принесла. Семь щенят разобрали, а последнюю, последыша слабенького, никто брать не хотел. Вот соседка и уговорила Наталью забрать себе щенка.
Подумала женщина, - да и впрямь возьмем. Мы ее и откормим и воспитаем. И будет у нас свой живой звонок во дворе, все нам в радость.
Взять то взяла, а как мужу об этом сказать? Но на Натальино удивление Степан сразу же принял щенка и даже лично присвоил ей имя Найда. А потом и командам различным ее обучил, и будку такую выстроил, аж загляденье. Днем Найда сидела в конуре, а вечером ее отпускали. Знали, что никуда не убежит.
И вот сначала Наталья, а затем и Степан заметили, что их любимица ждет потомство. Вот тогда-то и проявил себя глава семейства во всей своей красе. Разозлился на собаку так, можно сказать чуть-ли не возненавидел. Посадил ее на две недели на цепь, а когда она вечером стала скулить, вышел во двор и добавил, - уйдешь со двора, назад уже не пущу.
А уж после, в одну из ночей, принесла Найда четверых прехорошеньких щенят. Степан, который по утру вышел во двор, чтоб налить собаке воды, их и обнаружил. В дом к жене вошел чернее тучи, - ты только взгляни на этот собачий питомник. Четверых принесла.
Наталья даже обрадовалась, - неужели! Вот умничка Найда. Пойду посмотрю.
- Иди, иди, покуда я их не утопил, - сказал Степан, как отрезал.
- Это как так, утопишь? - опешила жена, - маленьких? А что же будет с Найдой? Каково ей будет на это смотреть? Или ты думаешь, что у собак нет материнского чувства? Давай я лучше по деревне пройдусь, у соседей поспрашиваю, а вдруг кому надо.
Но Степан уже не слышал жену. Он вышел во двор и стал наливать в корыто воду. А пока таскал, Наталья присела на корточки перед Найдой, к которой прилипли четыре маленьких крохи. И та, словно чувствуя надвигающуюся беду, жалобно выла, роняя на них свои материнские слезы.
Наталья конечно же знала, что так делают некоторые люди с нежелательным приплодом, но сама лично подобной жестокости не видела никогда. Но зная характер мужа, поняла, что его было не остановить. В дом ушла, закрыла двери и окна, чтобы не слышать и не видеть, как муж будет чинить эту казнь.
А когда Степан спустя время зашел, то сказал, - они ничего и не поняли. Слепые еще. Я их уже в конце огорода закопал.
На это Наталья только спросила, - а Найда? Она что, тоже ничего не поняла?
Степан усмехнулся, - не знаю, не спрашивал. Мне не до этого, чтобы я с собакой еще советовался. Я ее в будке закрыл. Слышишь? Воет. Ну ничего, повоет и перестанет. А нечего ей было гулять где ни попадя по ночам. Теперь может быть поумнеет.
В тот самый момент у Натальи будто что-то надломилось внутри. Конечно же, в деревнях сплошь и рядом истребляют приплод. Не все, но многие. Но почему же все так жестоко?
В тот день женщина практически не разговаривала с мужем. Да и Степан тоже держал мужскую марку. Только к вечеру мимолетно пробурчал, - ну подумаешь, то же мне телячьи нежности! Животное не игрушка, его на полку не поставишь, его кормить тоже нужно, да и за ним убирать.
Да разве это объяснишь Наталье, которая видела, как Найда еще долгое время ходила с глазами полными слез. И то, как она уходит в конец огорода, где сядет, как вкопанная на одном и том же месте. По догадкам Натальи, именно на том самом, где были похоронены ее щенки. От этого она еще больше чувствовала себя перед ней виноватой.
Найда потом еще дважды приносила потомство. Но его ждала такая же участь, когда разъяренный Степан вновь наливал полное воды корыто и в нем топил слепых еще щенков. А Найде в наказание доставался цепной арест на много недель.
Но привыкнуть к такому Наталья не могла и стала постепенно отдаляться от мужа. Нет, она и не думала уходить от него. Просто пропало из их отношений что-то такое, что объединяло их в единое целое. А последний случай с Найдой и вовсе ее добил.
На дворе стояла глубокая осень. А собака в четвертый раз ждала щенков. Бедное животное мучилась с отвисшим животом. Бегать уже не могла, ходила то кое-как, переваливаясь с боку на бок. Судя по всему, многочисленное потомство ожидалось. Она почти не выходила из будки, содрогаясь от холода. Но замерзнуть Найда не успела... Утром Степан взял в руки ружье, подхватил собаку подмышку... И ушел с ней на берег реки.
Вот там то он и застрелил свою Найду, которая на днях должна была ощениться...