Таня знала, что её муж — настоящий трус. Хотела бы верить в обратное, но, он всем своим поведением вёл себя именно так, неблагородно и несвойственно для сильных людей.
Однажды прогуливаясь в обед с подругой, они свернули к кафе. Солнце так жарило, что асфальт плавился. В окнах кафешки мелькали лица. Вот подростки зашли, сидят и о чём-то мило болтают. Девушка говорит по телефону и машет рукой. Две седые подружки пьют кофе с круассаном. Мужчина в деловом костюме листает планшет. И тут она увидела их. Стройную шатенку, губы в красной помаде, кажется, золотые серьги, и он, такой счастливый. Улыбается ей и нежно держит за руку.
В тот день внутри неё случилось землетрясение. Сердце раскололось, кровь потемнела. От ужаса кожа покрылась мурашками. Воздух застрял в лёгких и не хотел выходить. Если бы не подруга, может Таня там бы и померла от шока.
Встречу Таня наметила в её любимом кафе, куда он так и не соизволил её пригласить. А Таня намекала, да что там, прямо говорила мужу.
«Сегодня в шесть. Кафе «Камин». Я буду тебя ждать». Коротко и ясно, как она любила. Вот бы ещё и в жизни так легко получалось, но, увы и ах.
Михаил перечитывал сообщение в третий раз и все никак не мог настроиться. Он был уверен, жена догадывается. Но как? Хотя что за вопрос, иди их пойми, этих женщин, вечно у них воображение разыграется или суперчутье. Но всё же тлела надежда, может пронесёт...
Таня была в полном боевом наряде. Чулки купила (уговорила подруга, что в жизни не делала) и чувствовала теперь себя раздетой. Платье, которое еле зад прикрывает (тоже одолжила подруга) и пояс от чулок, нагримировала боевой раскрас (а как без него, еще предки знали, толк в могучей силе камуфляжа). Жить начинать, дак с песней. Она повертелась перед зеркалом, хмыкнула и посмотрела на часы, без пятнадцати шесть.
Михаил присвистнул от неожиданности.
— Ого, ты сегодня, настоящая леди-вамп, потрясающая!
— Решила, мне сегодня можно, — ответила Таня, — тем более ты в первый раз за наши совместные десять лет соизволил меня сопровождать в мое любимое кафе.
— Ну, я не думал, что так тебе это важно, — промямлил он, и прокашлявшись, продолжил, — надо же когда-то начинать.
Таня рассмеялась. От ее хитрой улыбки Михаилу стало не по себе.
— Я чувствую себя богомолом, надеюсь после ужина голова останется на— Я чувствую себя богомолом, надеюсь после ужина голова останется на плечах?
— ...
— У нас есть повод?
— А разве всегда нужен повод, чтоб порадовать любимого мужа?
— Да, я так..., брякнул.
— Ты что будешь?
Михаил ещё раз посмотрел меню. Дал указания официанту, разлил вино по бокалам и сделал глоток.
— Хочешь я расскажу историю. Когда-то ты любил их слушать.
— Давай, мне будет приятно.
— В моей истории нет ровным счётом ничего интересного. Это обычная жизнь незаурядного человека. Так живут почти все. И он себя этим враньём постоянно подкреплял. А было это так. Как-то женатый мужчина встретил другую женщину. Эта была любовь с первого взгляда. Страсть охватила его и сбила всю спесь. Его обуревали новые ощущения, не те, что в отношениях с женой, где грустная свадьба из-за неудачной ночи превратилась в глухие будни с упрёками. Женатый мужчина научился хитрить, изворачиваться. Он впервые почувствовал вкус жизни. В его венах закипела кровь. И вместо того, чтобы начать с начала, он струсил. Он врал обеим женщинам. Такова жизнь. Люди в ней делятся на храбрецов и тех, кто приспосабливается, кажется, их в природе называют паразитами... Передай-ка мне бутылку, я ещё себе долью.
— Решила напиться?
Таня рассмеялась.
— А тебе не всё равно!
— А ты не думала, что не всё равно! И что этот женатый мужчина страдает. Он глубоко несчастен. Ему приходится делить жизнь надвое. И ни в одной из них он не счастлив.
Таня скривила губы.
— Эгоистичная тварь, — спокойным тоном продолжила она, — трусливая и подлая, этот женатый мужчина.
Михаил молчал. Он чувствовал себя раздавленным.
— Ты на что надеялся, а, Миш? Что всё так и будет продолжаться? Ты вечером поведешь её в любимый ресторан, а потом вернёшься домой, к своей жене, и откажешься от пюре с котлетой. Тупо промямлив, что перекусил с коллегой. Ты что думал, что я та, которая стерпит? Ради кого, скажи мне? Ради дочери, которая тебя не видит, пока ты выгуливаешь ту или ради себя, что я буду тебя обхаживать, гладить тебе рубашки, готовить ужин, встречать как собачка у двери с тапочками?
Таня хмурилась. В её злости она была прекрасна. Такая живая, такая жадная на жизнь. Женщины оборачивались, а мужчины ему улыбались. Глупцы, они думали она — его женщина и он такой везунчик.
— У тебя глаза сияют.
— Ага, огнём горят. А теперь уходи. Уходи из моей жизни... Пятница вечер и суббота — твои родительские дни. Дочь будет тебя ждать каждую неделю. А я... отпускаю тебя. Кому-то из нас надо быть смелее... Нет, не двигайся, не вставай. Не шевелись, пожалуйста. Просто я устала... и больше так не могу, — она задыхалась, — невесëлая получилась наша история. Не провожай меня... Мне надо привыкнуть. Дай мне время, а потом приходи к дочери. Я сейчас уйду, а ты останься.
— Тань, прости меня... Я запомню тебя именно такой — длинная шея, шоколадного цвета глаза, маленькое чёрное платье, так сексуально тебя обтягивающее. Ты прекрасна, — признался Михаил. А она пожимала плечами:
— Прекрасна, но только не для тебя. Возможно, после моего поступка наша упрямая дочь увидит более счастливых родителей?!
Таня уехала. Вызвала такси, села и больше не оборачивалась. Кому-то приходится решать: отпускать прошлое или сжимать в тисках, удерживая? Кто знает, может именно этот шаг сделает её счастливее.