Как правило, все великие композиторы прошлого запечатлеваются в массовом сознании довольно однобоко. Бетховен видится многим исключительно бурно-героическим, Шопен - утончённо-меланхолическим, Россини - остроумным балагуром, а Римский-Корсаков - оперным сказочником. Но всё это верно только отчасти.
Что касается Гайдна, то он обычно ассоциируется у нас с ценностями солидного возраста, когда все жизненные коллизии уже пережиты и сведены к сухому остатку, к простой схеме здравого смысла и умеренности. Кажется, что стрелка его внутреннего барометра всегда указывает на "ясно" и бурь не предвещает. Чайковский считал, к примеру, что Гайдн
"...ни разу не затронул тех тайных струн души человеческой, из которых позднейшие композиторы извлекли столько потрясающих, глубоко патетических звуков".
Но это далеко не так. Гайдн не хуже Бетховена умел "высекать огонь из души человеческой".
Гайдн в миноре
Когда Гайдну было немного за тридцать, он писал музыку, совершенно далёкую от солидных Лондонских симфоний и вечных истин поздних ораторий. Он ставил смелые эксперименты, шёл против правил и "высекал огонь" эмоций в душах аристократов, приезжавших в гости к князю Николаю Эстергази в его великолепный дворец (точнее, дворцы).
В эти годы (с 1765 по 1772) он написал несколько драматических - "патетических" и "аппассионатных" минорных симфоний (№26, 39, 45, 49, 52) - очень необычных и непохожих друг на друга.
Трудно сказать, чем объясняется их появление. Но только не личными обстоятельствами. Это были очень счастливые годы в жизни Гайдна.
Как раз в это время его карьера стремительно пошла вверх. В середине 60-х он стал, наконец, главным придворным капельмейстером со всеми привилегиями этого положения: высоким жалованием, позволившем ему купить дом в Айзенштадте, держать собственный выезд (подарок одного из его учеников) и прислугу. Его талант был высоко оценён князем Эстергази:
«Мой князь был доволен всеми моими работами, я всегда получал от него аплодисменты".
Кстати, не только аплодисменты. Князь Николай I демонстрировал своему капельмейстеру полное уважение и поддержку: он дал ему большую ссуду на покупку дома и дважды полностью восстанавливал его на свои средства после пожаров.
Кроме того, в распоряжении Гайдна было всё, о чём только может мечтать композитор: оркестр из хороших музыкантов, придворная сцена и певцы для постановки опер и зингшпилей, а также изысканная публика, знающая толк в прекрасном - многочисленные гости Эстергази.
Как бы там ни было, мятежные и даже революционные (в широком смысле слова) звуки выливались иногда из под пера молодого Гайдна в те годы, когда Бетховен ещё даже не родился.
"Прощальная симфония" №45 фа-диез минор
Наверняка, каждый, кто учился в музыкальной школе, вспомнит эту необычную симфонию Гайдна.
В последней - быстрой четвёртой части музыка вдруг останавливается на полуслове, и после многозначительной паузы следует как бы специальное приложение - музыкальное прошение в почтительной форме, но с прозрачными намёками на жалобу и интересным перфомансом: все исполнители постепенно покидают сцену - сначала духовые, затем струнные. Два последних скрипача заканчивают музыку не точкой, а многоточием.
Гайдн рассказывал своим биографам, что это был намёк князю Эстергази на недовольство музыкантов капеллы, вынужденных дольше обычных сроков оставаться в летней резиденции (в "пустыне", как называл это загородное поместье сам Гайдн). Их семьи оставались в Айзенштадте, и затянувшаяся разлука вызывала упадок духа и недовольство.
Возможно, поэтому начало симфонии - первая часть - имеет такой тёмный и бурный колорит. Её первую, очень яркую тему, Гайдн использовал впоследствии в одной из своих "Парижских симфоний" (№85).
Симфония №39 соль минор ("Буря на море")
Это первая минорная симфония Гайдна (после тридцати семи мажорных), и в этой музыке невозможно узнать "добродушного старичка" Гайдна в неизменном парике, отца-основателя главных инструментальных жанров XVIII века, который смотрит на нас с портрета в учебнике музыкальной литературы.
Гайдн написал её, вероятно, в 1765 году (такая дата значится в последнем академическом издании его сочинений).
В ней четыре части. Вот первая - настоящая драма, вытекающая из одного простого мотива. Но какую интригу выстраивает Гайдн с помощью неожиданных остановок, эффектных контрастов и энергии ритма!
Но это ещё не всё. В финале Гайдн, не сводит все исходные конфликты к чему-нибудь общепримиряющему, как это было принято в симфониях того времени, а наоборот - добавляет эмоционального жару и мятежных страстей, так что всё это превращается настоящую душевную бурю с "громом и молниями". Недаром эту симфонию иногда называют "Буря на море".
Конечно, эту симфонию стоит послушать 👉целиком, только тогда можно оценить все её эффекты.
Всё о Гайдне в этой подборке 👇
О других популярных и любимых сочинениях классиков моя книга (издательство АСТ) 👉"50 музыкальных шедевров. Популярная история классической музыки"