Когда похоронили папу, своё состояние я не могла адекватно оценить.
Если сейчас описать словами, то это : боль, тяжесть, ответственность и страх. Страх за маму с сестрой. Не знала, как они это перенесут. Сама я носилась в какой-то прострации по всем похороным делам, а мозг был в жёстком вакууме.
Помню, как спустя два дня после похорон мы сидели на кухне вечером. Вино уже не вставляло, просто хотелось заглушить и притупить эту боль.
Тётку, та которая Любаша, папину сестру и племянницу Машку, я поселила у себя, они хотели в гостинице остановиться, но мне показалось что, это как-то не по-человечески .
"Давайте у меня"
- А что с Леной?- спросила т. Люба, спустя два дня после похорон.
- Только выписали из больницы. На терапии.
- Не работает?
- Нет.
Посмотрела бы я на тебя. Как под такими "колёсами" работать? - подумала я тогда.
О сестре подборка здесь: https://dzen.ru/suite/c813d8eb-17d7-47f3-b451-8de1686c202d
- Ну и как они собираются жить?
- Не знаю.
- А мама почему не работает? - спросила Любаша. Машка, при этом, резиновыми губами громко отхлебнула из бокала вино.
- Мама? Маме 70. И на ней внучка.
- Пусть подъезды идут вдвоём моют. Я тоже на пенсии, но работаю и Стас работает.
- Ладно. Устала я, пойду спать.
Память меня вернула в год 1987. Я слышала тогда, как разговаривали на кухне родители:
- Оль, там у Любы всё плохо. Надо отправить перевод.
- Надо, так надо. Но ты же помнишь? Нам девчонок к зиме ещё обуть одеть надо, ничего же нет.
- Девчонок оденем, обуем не переживай. Но и поможем.
Подъезды говоришь мыть, т. Люб ?
Если бы не бесконечная помощь в виде переводов, у нас бы был пассив, квартиры например, которые можно было бы в туристическом городе сдать. Но я это не сказала, а зря.
Моя Лена, родная сестра-любимая папина дочь, т.е была любимая , пока с "катушек не слетела". Как только психозы и больнички начались, папа стал по другому к ней относиться. Стыдился и злился на неё. Машку всё в пример ставил.
Мария сейчас это сорокалетняя женщина с надутыми губами, и ещё более странными бровями. Считаю-перебор. Она какой-то там зам-перезам оптовой сети-была, пока иностранная сеть из России не ушла.
Вся такая на карьере и "шарнирах". Сейчас в риэлторы подалась. Чего и мне желала, здесь, на кухне.
А раньше, тырила у папы по карманам деньги, когда он к ним в гости приезжал. До копейки обчистила, даже на билет не оставила.
Я же помню её удмуртское лицо с детства, да простят меня малоизученные народы Среднего Урала.
Меня тогда на три месяца к бабнине отправили, ск@ на целых три месяца. Через неделю я резко захотела обратно, домой.
У меня бывает, когда какой нибудь п@стец надвигается, я его чувствую даже на расстоянии.
Взялась я письма писать, маме. Сначала по хорошему, типа: "Мамочка, забери меня, пожалуйста, отсюда". Потом по плохому: "Мама, срочно приедь за мной, иначе я сбегу и прийду пешком". Последнее письмо было написано от отчаяния: "Бабнина меня не кормит, бьёт, помогите".
Вот третье письмо бабнина и нашла. Отчитала меня, обиделась. Поставила мне запрет на просмотр вечернего фильма, т.е теперь смотрю только "спокойной ночи! малыши" и на сон. Тоска...
- Я всё для тебя, а ты...
- Бабушка, купи мне, те красные туфли на каблуке и я больше не буду.
Утром, когда мы должны были идти за красными детскими туфельками, от мамы пришла телеграмма:
"Срочно. Заказала переговоры".
Мы пришли на площадь в телефонную будку и стали ждать, чтобы поговорить с мамой. Я то подумала, что жизнь налаживается, туфли купят и домой поеду, но как бы не так. Мама сообщила, что дома ЧП.
Моя годовалая сестра нашла таблетки другой бабушки-баблены, от давления и съела их. Хорошо это вовремя заметили и еле живую, в срочном порядке, доставили в реанимацию.
Стою я тогда, в другом городе, возле этой телефонной будки, в красных новых туфлях и всё слышу, мне 6,5 лет. И такая жуть, такая безысходность. ЧП случилось, а я ничего сделать не могу, я же ребёнок.
- Бабушка Дай мне с мамой поговорить.
- Подожди, выйди отсюда. Сядь на лавку.
- Нет. Что там ? Что случилось? - дёргала я её за подол кримпленового платья. Дай, телефооон - навзрыд уже рыдала я.
Бабушка сунула мне трубку:
- Оля, поговори с ней. Неуправляемая стала , такие скандалы закатывает в начале отпуска. Что дальше будет?
Мама, со мной говорила строго и ласково:
- Доча, Леночка в больнице. Письма твои я читала , но прилететь за тобой не смогу. Прошу тебя, слушайся бабушку, ты привыкнешь и в конце лета я заберу тебя домой.
- Мама, а она выживет?
- Дай трубку бабушке.
Моё отчаяние сменилось злостью. Никто не слышит меня.
- Я хочу домой. Ты мне надоела
- орала я на весь троллейбус пока мы ехали, через весь город к т.Любе. Бабнина спешила поделиться, о том что случилось с моей маленькой сестрой. Люди оборачивались, делали замечание, но на меня это никак не действовало. Ехали мы долго, в пути я немного успокоилась.
- Ой, Люба. Мы еле доехали, такую истерику закатила мне. Ольга звонила, сейчас расскажу- зашла бабнина за порог т. Любиной квартиры.
И вот здесь вышла Маша. Щёки- во! Глаз не видно. Руки и ноги как сосиски перетянуты, полуторагодовалая пухлая девочка-удмурт. Машка слюнявила пряник и издавала какие то нечленораздельные звуки.
Какая же ты неприятная- подумала я тогда
- Ну, успокоилась? Сестра, сестра. Вот тебе сестра. Идите во двор погуляйте вместе.
- Не пойду я с ней.
- Так. Ты что маме обещала по телефону, слушаться меня? Вот и делай, что я говорю.
Я вышла с "удмурткой" во двор. Привела её к песочнице, вручила лопатку и ведро.
- Копай щекастая.
Машка по хозяйски принялась "печь куличики".
Перво, что пришло мне в голову это отобрать у неё пряник. На глазах девочки Марии пряник был растоптан каблуком новой красной туфли.
- Дай... со слезами тянулась Мария к крошкам на асфальте.
- Чего тебе дать? Пряник? Жируха. Беее... Иди налепи себе пряник из песка.
Потом я спрятала её ведро. Пока она "причиндалы" свои и по двору искала, я спряталась от неё сама.
Мария подняла вопль, на который и прибежали бабнина с Любашей. Мне пришлось выйти из укрытия.
- Ну, что опять случилось? Н..на не стыдно тебе, маленьких обижать. Она же твоя сестра.
- Никакая она мне не сестра. Моя сестра сейчас в больнице.
Зря они сунули мне Машку тогда. Но в тот момент я её просто возненавидела и отрывалась на ней пока не видели взрослые.
Мне казалось, что этой толстощёкой девочкой хотят заменить родную сестру. И наверное именно таким образом проецировала чувства изнутри наружу.
Интересно, а эта резиновая женщина помнит меня в своём детстве? Думаю, что такое не забыть.
Маша на кухне рассказывала мне о своих карьерных успехах. т. Люба гордо поддерживала. Я поняла, что совпало время, место и подмосковный регион. Приработалась и потихоньку шла на повышение. Тот же пряник... ну, ну.
А моя сестра опять в беде. Ситуация повторилась.
Но как бы Маша себя не хвалила, для меня она удмуртская толстая девочка sweet. Маша с Уралмаша.
А здесь мы и без вас разберёмся какие подъезды мыть и кому.
Такие дела.
Продолжение следует...
Благодарю, если прочитали до конца.
Подписывайтесь на канал и берегите себя!
Читай те так же: Папа, сон, аэропорт. Верните меня обратно.
.