Настали рабочие будни. У Олега все сложилось хорошо, а вот у меня… Как и упоминала, торговала я теперь в длинных рядах сувенирных лавок, и была уже не единственной, а одной из многих. Еще и место случилось не фартовое. Вы верите, что очень многое зависит от места? Я верю…
В этом году Ирина взяла в аренду две точки, видимо хорошо мы ей заработали в прошлом сезоне. Две точки, два продавца; я и Валя.
Теряясь среди остальных, моя палатка находилась почти в самом начале торгового ряда. У второй палатке место было успешнее, она стояла ближе к морю, последняя и немного на отшибе.
А теперь изучим психологию отдыхающих. Идут они такие на море и у них после моей палатки еще целая вереница, где можно приглядеть товар. Поэтому мимо меня просто проносятся. А вот возле последней палатки, в которой работала Валя, народ задерживался и уже начинал прицениваться. А потому что она, повторюсь, как бы на отшибе. Шли, шли и вдруг торговый ряд закончился, а возвращаться обратно неохота, да и зачем собственно…
Едем дальше. Накупались наши отдыхающие, наплавались, назагорались и очень устали. Оно и не удивительно; отдых дело обременительное. Утомленные солнце расползаются они по гостиницам и санаториям, пообедать, отдохнуть и переждать жару и, конечно же, подходят к той самой лавке сувениров, где оставили глаза. А потому что уже лень выбирать, лень ходить, вот на что взгляд с утра положили, то и покупают.
А мимо меня уже с покупками идут…
Товар у нас с Валей одинаков, так какого, спрашивается, народу возле меня толпиться, если точно такое уже приобрели. По бокам моей точки торговали совсем другими вещами. Кружками, футболками… Намек ясен; если мне нужна футболка, я куплю футболку, а не пляжный зонтик, или светящуюся игрушку. Сначала я думала, ну день не задался. Так и второй не задался и третий.
А хозяйка уже на меня губу дует, типа я работать не желаю. Словно и забыла, как я в прошлом сезоне торговала. Коротка память, коротка…
Да, еще нюанс; напротив меня стояла огромная деревянная торговая лавка с сувенирами. Там можно было проходить внутрь и в теньке под вентилятором спокойно ходить вдоль полок, трогать руками, нюхать носом, смотреть глазом. Вот честно, я бы тоже пошла в ту огромную затененную палатку!
Все приятнее, чем торчать возле маленького прилавка и пытаться разглядеть что-либо за спиной продавца, который хоть и пытается отойти в сторону, но все одно мешает. И не видя цен, спрашивать по двадцать раз; а это почем, а это? А если кто еще рядом подойдет, то уже некомфортно, да и не подойдет никто… Настолько мелкий прилавок, что один покупатель перекрывает весь обзор. Вроде мелочи, но из мелочей и складывалась неудачность места.
Конечно же, я сообщила об этом Ирине, чтобы вместе поразмыслить над ситуацией. Но, видимо, ситуация нарисовалась только в моей голове.
- Может, ты просто не умеешь зазывать покупателей? – недовольно скривившись, спросила хозяйка.
Сказать, что я удивилась, это ничего не сказать. Человека можно знать очень долго, но в итоге не знать совсем.
- В субботу даю тебе выходной, поторгую сама и посмотрю, что и как.
Что же, выходной, так выходной… Посмотрим, как пойдет торговля у нее. Эх, наивная моя душа…
Вспоминаю сейчас и мерзко от заведомой лжи.
Отдохнула я в субботу, но когда на сердце тревожно, то и отдых не в радость. Вечером звонит хозяйка, и от ее голоса начальственно-холодного свело живот. Я уже чуяла подвох и знала, разговор для меня выйдет неприятным.
- Зайди ко мне, - царственно бросила она в трубку.
Как мы помним, жила она в соседнем доме. Пошла я как на казнь, ноги не идут, ни слышать, ни видеть ее не хочу, прямо отторжение внутри. И что еще более неприятное, я ощутила себя провинившейся школьницей. Ненавижу это чувство!
Так и есть, сидит барыней, оглядывает надменно снисходительно словно холопку.
- Ну, что тебе скажу, - через губу эдак говорит. – Я сегодня прилично наторговала! – заявляет пафосно, и озвучивает выручку вдвое больше моей.
Вот, ей богу, я решила, что врет! Нарочно, специально, но врет!
- Жалко мне тебя увольнять, - продолжает вещать царица ракушек. – Даю последний шанс.
Эх, мне бы в рожу-то её величественную плюнуть, да заявить, чтобы засунула она свой последний шанс себе прямо туда! Ох, ядовитая моча так и плескалась в голове, но я сдержалась и, кивнув, молча развернулась и ушла. Не кинулась оправдываться и в ноги от великой благодарности не бухнулась, а просто ушла, чем, сдается мне ее и разозлила. Чего она ждала от меня, не знаю, но точно не такой реакции.
А в домике на крыше я разревелась. Так захотелось под горячий душ; смыть с себя этот надменный взгляд хозяйки жизни и ее тон.
С утра на торговую точку пришла в мрачном настроении, но с желанием, сделать хозяйку и выручку. Увидев меня, девчонки соседки обрадовались. Оказывается, они думали, что Ирина меня уволила.
Поинтересовавшись торговлей, услышала, что вчера был день отъезда, а обычно в эти дни выручки ого-го! И что моя хозяйка знала об этом и пришла на подъеме и, с утра еще сказала, что торганут, так торганут! Все отдыхающие побегут покупать то, что еще не успели купить. Уж, как ни ей знать про дни отъезда…
А еще с видом покровительницы трезвонила, что вот уволить меня надо бы, но вот жалко дурочку. Дам-ка ей еще один шанс…
Это был удар под дых; Ирина знала, что торговля будет супер, знала! И именно в этот день дала мне выходной, сделала хорошую выручку и, утерев мне нос, заставила чувствовать себя никчемной неумехой. Что ж, неожиданно, но вполне ожидаемо…
И честно, до сих пор не простила, хоть и призываю в своих рассказах к прощению. Не люблю, когда умышленно используют и пытаются сделать виноватой, а на себя накидывают пуха и раздуваются от самомнения и мании величия. Благодетельница тоже нашлась; хочу, казню, хочу, помилую…
Продолжение
Предыдущая часть
Начало