Сидит там один с чемоданом, будто кого-то дожидается. Все время курит и глаз с вашего подъезда не спускает, – сказал Сергей, – Жора к нему подходил прикурить.
– У нас специально с собой для этого коробка из-под спичек была, пустая, с одной спичкой, – продолжил Георгий, – мы ее достали, вроде бы хотели прикурить, а она погасла. И выбросили так, чтобы она до урны не долетела, то есть доказать ему, что коробка пустая. Я уже научился их правильно кидать, чтобы пришлось ее поднимать и еще раз бросать уже в урну, он очень внимательно наблюдал за нами.
– Ой не придумывай, – сказал Сергей. Кроме как на нас ему вроде и смотреть было некуда, он за подъездом наблюдал. Отчего это он стал бы смотреть на нас.
– Значит что-то почувствовал, особенно, когда Маринка сказала, что зря мы этот букет купили, она хотела другой. Так он почему-то очень долго смотрел на букет, видно запоминал, чтобы узнать к кому мы пришли, вдруг он сможет увидеть, кто его вынес с мусором. Так что пусть он у вас подольше стоит.
Но по знаку Николая Ивановича они замолчали и стали слушать его.
Женщины, выйдя из кухни, сели на диван и Анна Семеновна попросила гостью:
– Представься нам, красавица, может еще когда увидимся, я Анна Семеновна.
– Я Марина, сестра Георгия.
– А я Таня, мне очень жаль, что у меня нет брата, ты счастливая.
– Да, особенно, когда ссоримся, – засмеялась девушка.
– Ты где учишься, Марина, – спросила Анна Семеновна.
– На юридическом, у нас в семье одни юристы, династия одним словом.
– Это хорошо, но тебе это по сердцу?
– Я в детстве хотела стать балериной, даже полгода ходила в балетную студию, но особого таланта во мне не увидели. Да и тяжелый это труд. Так что я довольна выбором родителей.
А Таня, отрешившись от их разговора, сидела и переживала за Виктора, она уже двадцать раз за день пожалела о своих словах, но слово не воробей… А сейчас она отключилась от своих терзаний и призналась себе, что рада была снова увидеть Георгия и познакомиться с его сестрой.
Вскоре мужчины вышли, и гости активно засобирались домой. Когда они ушли, Таня спросила бабушку:
– Анна Семеновна, как Виктор?
– Никак, сидит целый день перед ноутбуком, а что уж там он делает я не знаю. Так ты у нас останешься? Я смотрю чемоданы перенесли.
– Да, Николай Иванович сказал, что мне нельзя в квартире оставаться.
Анна Семеновна удивилась:
– Это почему же?
– Он сам скажет, наверное, ведь я так ничего и не поняла.
Время было позднее, и Таня подумала, что звонить дяде уже неудобно.
– Значит на завтра разговор перенесу, – вздохнула она.
Николай Иванович опять ушел провожать Анну Семеновну.
Да и пропал, вот уже начало двенадцатого, а его все нет.
В комнате у Виктора стояла тишина, Таня навела порядок на кухне и села ждать Николая Ивановича, но, так и не дождавшись, она легла спать.
Проснулась она от какого-то шума в подъезде, что-то гремело, слышались голоса, ей показалось, что там очень много людей, гомон слышался, казалось, и сверху, и снизу. Тут она услышала громкий голос Виктора:
– Таня, Таня, где отец?
Накинув халат, она направилась на кухню. Встревоженный Виктор сидел в коляске.
– Значит он и спать не ложился, – подумала Таня и ответила ему:
– Не знаю, знаю, что Николай Иванович ушел провожать Анну Семеновну.
– Ты время видела?
Таня глянула на часы, 2:50.
– Может быть он остался у Анны Семеновны?
– Такого никогда не было, а если это было бы так, он позвонил и предупредил бы, значит с ним что-то случилось.
– Успокойся, у него работа такая, – рассудительно сказала Таня, а сама подумала, – И у моего отца тоже такая была.
Тревога за Николая Ивановича вдруг закралась в ее душу, она вспомнила вчерашний день, потом таинственную беседу Николая Ивановича со своими подчиненными, вспомнила и Георгия. И заволновалась еще сильнее:
– Неужели суматоха в подъезде была возле моей квартиры, что за ящик нашел Николай Иванович.
Ей хотелось выйти и посмотреть, она не боялась, но понимала, что если там Николай Иванович, то он ее за это по головке не погладит. А там, видно, все было серьезно. В тишине, ночью шум в подъезде казался ужасно громким.
– Пойдем в окно на кухне посмотрим, – сказала Татьяна и, машинально взяв коляску, развернула ее в сторону кухни.
Виктор молчал, не обратив на это никакого внимания, ему тоже хотелось быстрее глянуть в окно, балкон у них в квартире выходил на улицу. На кухне Таня поставила коляску прямо у окна, а сама стала в сторонке. Внизу были видны полицейские машины, ни единого человека во дворе не было. И вот из подъезда стали выходить люди, но сверху, да еще в темноте было плохо видно, различить их было невозможно.
Таня узнала Николая Ивановича по его выправке, словно он не полицейский был, а военный. Он вышел из подъезда и быстро зашагал к машине, но не к своей, которая стояла всегда в одном и том же месте, а к служебной. Через пару минут во дворе уже никого не было, только стояли сиротливо три машины, принадлежавшие жителям их подъезда. Долго был слышен звук отъехавших машин в тишине ночного города.
– Что это было, как ты думаешь? – вдруг услышала Татьяна голос Виктора.
Но отвечать ему не могла, она представляла себе, как к ней сейчас в квартиру ломились агрессивные здоровые мужики.
– Я от страха бы и защищаться не смогла, – решила она и подумала, – интересно, узнал ли Виктор отца? Вряд ли, ведь он не приглядывался.
Но спросить его боялась:
– Пусть лучше он ничего ни о чем не узнает. Он свои-то проблемы никак не решит. А Георгий тоже там был? Почему-то я его не видела, или просто не узнала, ведь темно.
Таня снова глянула в темноту ночи и страх опять сковал ее:
– Человек слаб, беззащитен, он страдает и под ударами судьбы, и от рук себе подобных, тех, у кого нет ни чести ни совести. Почему так происходит? Почему мы все такие разные?
И она вспомнила свое путешествие из с Юга сюда, в купе поезда ее попутчица, бабушка довольно преклонного возраста, говорила ей:
– Испортили людей деньги, они главный враг человека, причем всегда: и когда их нет, и когда их много, и даже когда они есть но, как большинство из нас считает, в недостаточном количестве. Многие, очень многие считают, что судьба обделила их счастьем иметь их в достатке. Но где та мера, что была бы идеальна для каждого? Нет ее, почему-то не придумали. Вот и стараются люди найти свое счастье в деньгах. И только в глубокой старости понимают, что не в деньгах счастье.
Таня посмотрела на Виктора: он уснул, сидя в коляске. На часах было четверть пятого.
– Вряд ли теперь я усну, – сказала она и, глядя на Виктора, позавидовала его спокойствию.
И стала варить себе кофе. Сняв турку с огня, она вдруг услышала, как поворачивается ключ из замке. Татьяна кинулась в прихожую, а усталый Николай Иванович уже шел ей навстречу. Она обняла его и заплакала:
– Я так за вас переживала, ведь это у меня, да, у меня?
– Да, Татьяна, ты угадала, у тебя. Ты запомнила тех, кто на тебя напал во дворе?
– Запомнила, один из них сейчас со мной постоянно здоровается.
– Вот скажи им спасибо, если бы ты тогда с ними не встретилась, то мы с тобой, возможно, и не познакомились бы, и сегодня ты была бы там, дома, одна.
Он прижал ее к себе и сказал:
– Но теперь, слава Богу, все страшное позади.
– Я больше не хочу жить в той квартире, Николай Иванович, я хочу ее продать, хоть за сколько, лишь бы на какое-то жилье мне хватило.
– Мы об этом потом поговорим, – устало произнес тот.
– Может кушать хотите, я приготовлю, правда на кухне Виктор спит, мы с ним оба в окно смотрели, когда все из подъезда выходили.
– Нет я ничего не буду, спать пойду. Но ты разбуди меня в семь часов.
– Так Анна Семеновна уже придет к этому времени и разбудит.
Но он ее уже не слышал, его мысли были где-то далеко, а усталость и нервное напряжение торопили его в постель. Он зашел в свою комнату и лег спать.
Таня вернулась на кухню, кофе остыл, но она с удовольствием выпила его, радуясь новому дню, радуясь тому, что все живы и здоровы, что все уже позади. Мысли толпились у нее в голове, стараясь прорваться наружу первыми. Сначала она подумала, что продаст эту квартиру и купит другую, меньшую квартиру здесь, в городе. Потом решила, что лучше купить жилье в том приморском городе, где она работала в санатории, но подумала что такой вариант не получится, ведь там квартиры дороже и ей денег не хватит. И тогда Таня вспомнила о своем дяде и решила, что будет принимать решение только после того, как познакомится с ним.
Было почти половина шестого когда она стала делать тесто на вареники, а к семи она уже почти все сделала, готовые вареники лежали в морозилке на большом подносе. Вскоре пришла Анна Семеновна. Увидев спящего Витю, она нарисовала рукой вопросительный знак. Таня увела ее под руку в свою комнату, и там рассказала все, что они с Виктором видели ночью.
– Вот скажи, как их одних оставлять, а? Да я с ума в этом Кисловодске сойду.
Таня засмеялась, впервые за два дня.
Мои благодарные читатели! Буду рада лайкам и обратной связи. Успехов вам во всех начинаниях!
Читайте также и другие мои рассказы:
v