Депрессия - это очень распространенное болезненное состояние психики. Смысл депрессии, независимо от ее классификации, выражается в утрате интереса к жизни.
Депрессия возникает как реакция на потерю, и символически связана с первой потерей в жизни любого человека - потерей материнской любви.То есть, сама мать присутствует физически, но отсутствует эмоционально, чаще всего это происходит из-за ее собственной депрессии. Такую отрешенность младенцы переживают как сильный стресс, и последствия воспитания у матери, страдающей хронической депрессией имеют последствия на всю жизнь1. Чувствительность к потерям во взрослой жизни имеет прямую зависимость от того, насколько часто и насколько долго приходилось сталкиваться человеку с материнским "отсутствием" в раннем детстве. При чем, речь часто не идет о клинически установленном диагнозе депрессии, это чаще депрессия скрытая, проявляющаяся в дезинвестировании других людей, то есть утраты вовлеченности в происходящее с ней и с ее ребенком и сосредоточении на внутреннем горе.
Депрессивная мать может механистично выполнять свои материнские функции - кормить, мыть, укрывать от холода, но делает это без интереса, то есть без любви к ребенку.
Винникот писал, что ребенок больше нуждается не в подходящей ему пище, а, чтобы человек, который его кормит, действительно любил его кормить. Увы, с депрессивной матерью это невозможно.
Ребенок должен быть для матери объектом ее любви, ее интереса, ее влечений. Он конечно не должен быть единственной целью ее жизни, потому что в таком случае симбиоз между ними разрушит будущее ребенку и всю его дальнейшую жизнь, так как сепарация будет невозможна. Но ребенок должен чувствовать себя любимым. В известной серии наблюдений над взаимоотношениями между матерью и ребенком, было доказано, что даже не довольного лица матери достаточно, чтобы ребенок начал плакать и становился крайне обеспокоенным, старался всячески оживить ее «любовь»2.
Наблюдения над детьми показывают, что ребенок, столкнувшись с отсутствующей матерью стремиться всячески обратить на себя ее внимание, он улыбается ей, машет ручками, тянется к ней, но, если не получает ответа, переходит в состояние отчаяния. Регулярность такого отчаяния приводит к нарушениям во взрослой жизни и не способности справляться с каким-либо лишениями и неудачами, так как человек не имеет достаточного усвоенного опыта благополучного разрешения ситуации потери. Иначе говоря, он опускает руки сразу, не надеясь на счастливый исход.
Поэтому, все последующие потери ассоциативно реактивируют "старые раны", которые представлены реальным опытом детской беспомощности. Ребенок склонен обвинять себя во всех неудачах в отношениях с матерью. Поэтому пациенты с депрессией часто занимаются самообвинениями, которые для окружающих кажутся надуманными и не реальными. Дело в том, что для такого пациента эти приступы самобичевания являются более чем реальным личным опытом. По этой причине разубеждение пациента никогда ни к чему не приведет. Типичный пациент, страдающий депрессией, выражает не просьбу "помогите мне", а говорит: "я не заслуживаю никакой помощи", не "предотвратите мою смерть", а "я заслуживаю смерти". Типичные же бессознательные размышления пациента, страдающего депрессией в ответ на поддержку родственников, друзей и врачей звучат так: "Если бы вы знали, какой я на самом деле, вы бы никогда не стали мне помогать... неужели вы не видите, что не заслуживаю вашей помощи". Эти слова относятся к первичному опыту беспомощности, вызванному недостаточностью материнского присутствия. Исследования показали, что слова поддержки способны вызывать ухудшение состояния у самообвиняющего пациента с депрессией3.
Поведение пациента с депрессией направлено на поиск разочарований, как бы это не звучало парадоксально. Во-первых, он винит себя, и считает себя не достойным счастья в жизни. Во-вторых, то горе, которое он регулярно испытывал в своем детстве, не могло быть им тогда осмыслено и пережито, ввиду слабости психических способностей у ребенка, он остается в состоянии навязчивого повторения, в котором та депрессивная ситуация беспомощности требует своего возвращения с целью ментализации, то есть осмысливания. Но системы психологических защит, не позволяют вернуть в сознание истинное содержание пережитого страдания, так как тогда оно было жизнеугрожающим и воспринималось катастрофическим. Но позволяют сделать это окольным путем, не возвращая страдание из памяти, а ища его в настоящем, потому что взрослому справится с ним проще. Однако, это снимает лишь часть внутреннего напряжения, так как найденное горе в настоящем, не является тем, что нужно человеку для облегчения. Поэтому возникает круг навязчивого повторения, где эта травмирующую ситуация должна быть понята и принята, но системы защит ее не пускают и круг замыкается.
Поэтому единственным выходом из замкнутого круга постоянного страдания служит лишь выявление и ментализация ранних отношений с матерью или с тем, кто ее заменял.
1 - Field, Diego, & Hernandez-Reif, 2009; Kendall-Tackett, 2002, 2010; Weissman, 2006
2 - "A Still-face Paradigm for Young Children: 2½ Year-olds’ Reactions to Maternal Unavailability during the Still-face" - J Dev Process. 2008 Spring; 3(1): 4–22 M. Katherine Weinberg, Marjorie Beeghly, Karen L. Olson, and Ed Tronick; "Research with the Face-to-Face Still-Face paradigm: A review" L Adamson, J Frick - Infancy, 2003.
3 - Self-Blaming Depression: Theory and Technique Feb 9, 2022 Mark L. Ruffalo, MSW, DPsa
Автор: Александр Фатеев
Врач-психотерапевт
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru