Говорящая лошадь
Адраст из Милета ехал верхом на лошади, купленной на рыночной площади по хорошей цене. Хозяин лошадь отдал без торга. Что-то неприятное было в выражении его лица…Что же именно? Адраст вспомнил, что он не смотрел в глаза. Да что же в этом дурного, решил Адраст, в конце концов, мало-ли какие у человека обстоятельства. Может и не смотрел, потому что жаль продавать такую красавицу, но нужда. Философ обошел всю площадь, и, увидев ее, встал как вкопанный. Какие глаза! Она смотрела на него из-под шелковой челки черными, как июльское небо, огромными, почти человеческими глазами. Адраст назвал ее Шахерезадой.
И теперь, счастливый, ехал домой, поглаживая красавицу по гриве и разговаривал с ней. Навстречу ему из Милета ехал Эсхин. Когда они поравнялись, Эсхин сказал:
– Здравствуй Адраст! Я вижу у тебя новая лошадь.
– Здравствуй Эсхин! Да, ты прав, только что приобрел – скажи, красива?
– Да, Адраст, хороша! Но взгляни на мою белую кобылицу, прекрасна, не правда ли?
– Верно, Эсхин, белые лошади – большая редкость. Какие мышцы, какой круп, какие…
Не успел философ закончить фразу, как Шахерезада, заржала, встала на дыбы и скинула Адраста на землю.
Эсхин спешился, чтобы помочь товарищу подняться.
– Что же это, Адраст, она бешеная? – Спросил Эсхин, сторонясь лошади и отряхивая одежду друга.
– Вовсе нет! – Ответил ошеломленный Адраст. – Думаю, она устала, а может быть, ее давно не кормили. Что ж, благодарю тебя, Эсхин. Счастливого пути!
При товарище не рискнул Адраст снова оседлать лощадь, пошел пешком, приговаривая:
– Что же ты, милая моя? Как же мне с тобою быть? Часто ли ты будешь так поступать со своим наездником?
– Всякий раз, когда ты, неверный, будешь хвалить другую лошадь! – Ответила Шахерезада.
– Ты говорящая?
– Да, я говорящая лошадь! Такую как я ты в целом свете не сыщешь.
И махнув челкой, лошадь отвернулась, словно гордая гетера.
Адраст упал на колени: – Господи, ты явил мне грешному, чудо. Благодарю тебя!
Адраст был ошеломлен, восхищен и напуган. Но вскоре, привык и проявлял чрезвычайную заботу о своей чудо-лошади.
***
Однажды отправился Адраст в Алинду. Едва он выехал за пределы Милета, как Шахерезада, прижала уши, замотала головой из стороны в сторону, пошла крупной дрожью... Обеспокоенный Адраст увидел пасущихся на лугу лошадей.
– Что происходит, милая?
Шахерезада не удосужила хозяина ответом, затанцевала на месте, оттолкнувшись задними ногами, скинула с себя философа и поскакала к вольному табуну.
Разгневанный Адраст, потирая ушибы, отправился следом. Он не рискнул подходить близко к табуну, только кричал издалека: – Шахерезада, вернись скорее, нам нужно ехать!
– Тебе нужно ты и поезжай! – Загоготала лошадь. – Я остаюсь.
И широко расставив ноги, слегка согнув задние, строптивая кобылица, задрала хвост.
– Что ты делаешь! – Вскричал Адраст.
– Разве ты не видишь, глупый философ, я собираюсь спариваться.
– Да как ты смеешь?! Я твой хозяин. Сейчас же иди сюда или я продам тебя, выгоню на улицу, перестану кормить, паршивое животное.
– Что ж, я не пропаду без тебя, свобода мне дороже.
Серый жеребец обхватил лошадь Адраста и прикусил ее шею.
Адраст, испуганный зрелищем соития парнокопытных, поторопился прочь к дороге. Вдруг его кто-нибудь подвезет. Философ шел и рассуждал: да красивая, да говорящая, но зачем мне такая лошадь, которая в любую минуту может сбросить хозяина. Это больно, стыдно, это безумие. Господи, возможно, ты решил меня не наградить, а наказать? Но в чем провинился я перед тобой?
Адраст устроился на ночлег у подножия горы, развел костер и утомленный путешествием и печальными размышлениями задремал, но ночью испуганный проснулся. Огромная лошадиная морда Шахерезады склонилась над ним: – Прости меня, философ, я повела себя безрассудно. Возьми меня обратно, я тебе пригожусь.
Адраст очень обрадовался, но не спешил сообщать об этом своей кобылице.
– Ты должна пообещать мне, что больше никогда не будешь вести себя подобным образом, никогда и ни при каких обстоятельствах ты не скинешь меня и будешь служить верно, подчиняться безропотно.
– Обещаю! – Прошелестела кобылица шелковыми губами, дернула челкой и улыбнулась во все свои сорок зубов.
– Что ж, я верю тебе, Шахерезада! – Сказал Адраст, вскочил на нее и отправился в путь.
Светало.
Философ успел прибыть к началу собрания совета. Сотни ученых мужей беседовали на площади. Адраст собирался выступить с трактатом о душе и теле, не как о добре и зле, а о гармоничном сочетании одного и другого, о счастливом союзе всеведущего духа и живого тела.
Адраст спешился и поглаживал Шахерезаду, разглядывая других скакунов. Поодаль Эсхин отряхивал седельную подушку, похлопывал по морде свою кобылицу.
– Здравствуй, Эсхин!
– Здравствуй, Адраст! Как поживает твоя бешеная кобыла?
– Спасибо, друг! Всё хорошо.
– И ты меня не защитишь? – прошипела Шахерезада.
– Молчи, милая, не то меня сочтут сумасшедшим, если увидят, что я говорю с лошадью.
– Ах вот как! Значит, ты заботишься о том, что о тебе подумают, но тебя не заботит, что говорят обо мне?! Этот дурак назвал меня бешеной. Ты промолчишь?
– Успокойся, милая!
– Что ж, ты мне больше не хозяин! – сказала лошадь и повернулась к Адрасту задом, потопталась на месте, набирая силу и скорость и лягнула хозяина в грудь так, что он пролетел над площадью и шмякнулся оземь между перепуганных ученых мужей.
Философу оказали помощь, но на совете он не остался. С перевязанной головой и грудью отправился он домой, ведя за собой печальную Шахерезаду, низко склонившую голову.
– Ты не чудо-лошадь, ты наказание! – Бранил ее Адраст. –Ты адская лошадь, недостойная лошадь. Надо мной теперь все смеются. Философ, которого скидывает и лягает собственная кобыла. Может я и вправду заслужил этот позор?
– Нет, хозяин, ты не виноват. Это я виновата, меня мучает совесть.
– У тебя еще и совесть есть? – Ругался Адраст.
– А как же, хозяин! Прости меня.
– Нет, ты уже давала мне обещание и не сдержала его.
– Клянусь Афродитой, такого больше не повторится.
– Ну что ж, глупая лошадь, последний раз.
***
Однажды Адраст решил принять участие в скачках, предоставив Шахерезаду наемному вознице.
– Совсем ты не уважаешь меня, Адраст, не жалеешь. – Сказала Шахерезада.
– Почему я должен уважать лошадь? Ты – мое средство передвижения. Да, ты красивая, сильная лошадь, но разве лошадь вправе требовать уважения от всадника?
– Такая лошадь как я, имеет право. Ты должен меня уважать, философ!
Адраст по секрету сказал Эсхину, что его лошадь говорящая. Когда Эсхин не поверил, Адраст позвал его на конюшню и велел послушать из-за угла.
Поэтому когда на скачки прибыла одна Шахерезада, без своего хозяина, Эсхин подошел к ней и спросил:
– Лошадь, где твой хозяин?
– Он мне больше не хозяин.
– Ты снова скинула его, безумная кобылица?
– На этот раз я разобралась с ним иначе!
– Где же он? Что ты с ним сделала?
Шахерезада вздыбилась, встала на задние ноги и заржала:
– Я его съела!
