Сегодня в Ливадии утро было, как всегда, прекрасное. Солнышко тихо «выбиралось» из-за горизонта. Везде ещё свежесть и тишина. Любимый сеттер лежит у ног императора.
Александр III читает важную книгу и делает карандашом пометки. Привычка работать не отпускает даже здесь – на отдыхе. Он хмыкнул и улыбнулся. «На отдыхе? Саша! Скажи честно, себе, что уже умирать приехал. Это – конец! Эх, сколько ж дел ещё в Отечестве?».
Малый Ливадийский дворец ему нравился ещё в детстве, куда папа привозил их всю семью. И всегда было ощущение праздника и везде, у детей, была радостная и беззаботная атмосфера. К морю, по «малой серпантинке», ездили их расписные экипажи, запряжённые по два пони.
И собаки, как тени, рыщущие вокруг и беспрестанно перебегающие дорожку. А внизу, у череды камней, можно было порыбачить: с лодки и или с причала. С удочками.
Александр III взял со столика бинокль, чтобы ближе посмотреть на торговый корабль, который заходил на рейд Ялты. «А, ведь отсюда, и пошла моя страсть к рыбалке». Он ясно вспомнил давний эпизод, когда в финских шхерах, ему доложили о срочном визите посла Германии.
На беду того, как раз, пошёл клёв по времени, и он, обернувшись, лишь сказал: «Передайте послу, что пока российский император ловит рыбу - Европа может подождать. Да и скажите, что его я приму завтра уже после обеда». Здесь так хорошо думалось с утра.
Император посмотрел на лежащую собаку и вспомнил свою лайку, которую так любили его дети. «Камчатка! Уж, извини, что не спас тебя в той страшной катастрофе. В Борках. В октябре 1888 – го.
Хорошо, хоть БОГ помог спасти мою Дагми и всю семью. И дал мне силы держать крышу столовой «вечные» полчаса. Пока не подоспела помощь.
Ох, сколько же десятков людей погибло. А всё, из-за всегдашнего, нашего «авось». А ведь Витте, меня тогда, специально предупреждал. Но! Пока гром не грянет – мужик не крестится. Жаль!».
Послышались шаги. Дверь приоткрылась. Красивая головка императрицы показалась в проёме. Она улыбнулась. «Саша! Доброе утро! Как твои дела?». Подошла ближе и обняла мужа за шею.
Император поцеловал жену в щёку. «Ах, Дагми! Когда ты рядом, то мне, всё кажется, что я здоров и ещё даже проживу десятки лет. С тобой рядом.
Увы! А нет наших конных прогулок. И ещё охоты и рыбалки. Так, ведь и пылится, без дела, штуцер, который подарил твой отец. На крупную дичь.
Сейчас часто вспоминаю родителей. Своих и твоих. Как быстро пролетело время. А мне так и не хочется, от тебя, уходить». Слёзы в её глазах.
Он тихо погладил её по щеке. «Ладно! Не будем же о грустном. Давай пить чай. И пусть принесут вчерашнее вино из Массандры. Скажу тебе – отличная же получилась идея. По поводу своего вина в России.
Ведь Голицын тоже оказался «не лыком шит». А мы всё – Франция да Италия. Знаешь, мечтаю, когда и нас все будут ценить в мире. И не только как воинов и аграриев, а как великую нацию с грамотным населением и добрыми порядками».
Она тихо поцеловала его в висок. «Саша! Ника, весь в нетерпении, и сильно готовиться встречать невесту. Боится, чего-нибудь, не забыть. Интересно, как наши отношения, с ней, сложатся? Я тоже переживаю».
Он взял её руку и посмотрел в глаза. «Милая, всё будет хорошо. Думаю, что страну ожидают тяжёлые испытания. И нашу семью. Но! Мы должны быть сильными. Меня не станет, тогда, Ника и ты, поведёте империю дальше. В ХХ век!».
