Начало здесь:
Встревоженный женский голос торопливо говорит:
- Александра, мне нужно поговорить с тобой! Это касается нас обеих.
Шура тихо отвечает:
- Проходи в кухню.
Ещё мгновение и я вижу несколько улучшенную копию Саши. девушка замечает меня, резко останавливается, словно натолкнувшись на непроницаемую стену. На лице гостьи испуг, смятение, смущение.
- Здравствуйте!
- Добрый день!
Алла смотрит на сестру.
- Александра, нам…
Хозяйка жестом останавливает её:
- Всё нормально. Знакомься - это Любаша. Она знает побольше нас с тобой.
- Ты не поняла… - всё ещё пытается настоять на своём гостья.
Саша (теперь это уже не та Саша, которая была сегодня утром) продолжает таким тоном, словно сестра и рта не раскрывала:
- Например, она только что рассказала мне о нашей с тобой маме и как так получилось, что мы росли в детском доме. Вернее, я в детском доме, а ты в новой семье.
Алла отодвигает стул и садится.
- Ты всё знаешь?
- Да.
- Давно?
- Сегодня узнала.
- И я сегодня. Почему так? Почему мы обе узнали правду в один день?
- Наверное, потому что вы близнецы, - улыбаюсь я стараясь хоть немного разрядить обстановку.
Она внимательно смотрит на меня.
- А, вы, простите, откуда всё знаете?
- Прощаю, но не скажу. Это мой маленький секрет. Расскажу всё, что знаю, отвечу на любой вопрос (если это в моей компетенции), но не скажу откуда мне это известно. Однако, начать, я так думаю лучше с разговора о том, кто и как открыл тебе правду.
Алла смотрит то на меня, то на Шуру. Не знает с чего начать или не знает можно ли об этом говорить в моём присутствии.
- Хорошо. давай с другого конца зайдём: у тебя когда-нибудь возникало подозрение что ты не родная дочь?
Гостью передергивает от этих слов. Ей неприятно слышать такое. Качает головой и тут же добавляет:
- Был один эпизод. Я когда паспорт получать собиралась, дожидаясь своей очереди, чтобы подать документы, впервые внимательно изучила своё свидетельство о рождении. Мне показалось странным, что оно было выписано, когда мне было 2 года и 3 месяца. Пока ехала домой, поняла, что у нас дома нет ни одной моей фотографии, где я совсем маленькая. Сразу спросила об этом маму, но она сказала, что был пожар и всё сгорело. Свидетельство о рождении выписали новое, а фотографии заново не выпишешь. В тот момент этот ответ меня вполне удовлетворил.
- А позже? - не отстаю я. - Неужели ты никогда не слышала разговоров за своей спиной?
Девушка пожимает плечами.
- Разговоры были только о том, что я не совсем похожа на своих родителей. Что интересно, при желании, можно найти у нас общие черты. Не явные, но они есть.
Алла улыбается.
- Если цвет моих волос идентичен папиному, то такой структуры точно нет ни у папы, ни у мамы. Бывает же, что дети не похожи на родителей.
- Бывает, - соглашаюсь я.
- Как-то слышала вопрос о том, в кого я такая пошла, а папа пошутил в ответ: «Был у нас такой сосед. Аллочка его точная копия.» Мне лет семь или восемь было и я свято уверовала в то, что я точная копия соседа. После этого с неделю присматривалась к мужчинам в нашем подъезде, но так и не поняла чья же я копия. Потом забыла.
От души посмеявшись над наивной девочкой Аллой, я приступила к повторному рассказу всего, что мне было известно.
Когда я закончила, Шура напомнила:
- Ты так и не ответила на вопрос Любы, как ты узнала правду.
Алла стушевалась.
- Просто мистика какая-то.
Я оживилась.
- Обожаю мастику!
- Ночью мне приснился сон…
***
Людей, как таковых я не видела. Лишь силуэты. Они мало двигались, но разговор был слышен хорошо.
Женский голос сказал:
- Нельзя разделять близнецов! Они должны быть вместе!
Другой женский голос ответил:
- Они не хотят брать двоих.
Первый:
- Девочки не просто сёстры - они Близнецы! Их нельзя разлучать! Поговори с ними - пусть другого ребёнка возьмут.
- Пыталась - не хотят другого.
***
Алла посмотрела мне в глаза.
- Свои сны я крайне редко запоминаю. Если и запомнила, то никогда никому не рассказываю. Не вижу смысла делиться тем, что напридумывала себе во время ночного отдыха.
Пожимаю плечами.
- Я тоже не горю желанием рассказывать свои сны, но иногда могу посмеяться над увиденным с кем-то.
Шура вздыхает.
- Тут вроде бы смеяться это не над чем.
Чувствую себя виноватой не понятно в чем. Чтобы скрыть это, спрашиваю:
- А дальше что было?
- Проснулась и понимаю - меня так и распирает рассказать свой сон родителям. Не кому-нибудь, а именно родителям!
Алла помолчала.
- Никогда не отпрашивалась с работы, больничных не брала, а тут пошла и попросила 2 дня по семейным обстоятельствам. Заведующая не уточняла о каких обстоятельствах идёт речь, сразу отпустила. Она же знает, что по пустякам я бы не стала отпрашиваться.
Алла вновь замолчала. Глаза её забегали по столу. Знающая на собственном опыте, что хочет сестра, Шура подала ей хлеб и масло.
- Больше ничего нет.
- Сойдёт.
Алла намазала хлеб масло, в три приёма уничтожила кусок и только после этого смогла продолжить:
- С работы я поехала к родителям. Папа уже на пенсии, а мама работает, но сегодня у неё выходной. Пришла и с порога вывалила на них свой сон. Мама тут же расплакалась и всё рассказала.
Саша насторожилась:
-Им действительно предлагали взять нас обеих?
- Да. Мама к тому времени перенесла две операции, нельзя было исключать, что придётся делать третью. Родители боялись, что они не справиться с двумя детьми.
- Почему они не захотели кого-то другого взять?
- Потому что увидели меня маленькую, страшненькую, с разбитой коленкой и почему-то решили, что ты более сильная, ты сможешь справиться со всеми тяготами детдомовской жизни, а я более слабая и не смогу их вынести. Они были уверены, что таким образом спасают меня.
Алла обращается ко мне:
- Ты думаешь это мистика в этом? Нет! Той же ночью, что и мне, папе приснилась какая-то женщина. Она ходила за ним по пятам и говорила: «Вы должны рассказать Аллочке правду!». Папа всё утро уговаривал маму открыться мне, а она ни в какую не соглашалась. Тут прихожу я и с порога рассказываю им свой сон.
- Думаю, это была мама, которая хотела, чтобы мы узнали правду, - резюмировала Саша.
Продолжение этой истории в следующей главе.
Жду ваши отзывы о прочитанном.
Продолжение здесь:
