С потолка бежала прозрачная струйка. Если бы не солнце, на виниловых обоях под штукатурку её совсем не было бы видно. Тихоновна тронула сухой рукой стену в надежде, что показалось. Только месяц назад сделали ремонт, с боем выкинули советскую полированную мебель, избавились от кучи хлама, и старая хрущевка превратилась в светлую просторную квартиру, где пожилому человеку всё же привычно и комфортно. И вот, пожалуйста... Откуда? В прошлый раз понятно: шифер проломился и в дыру стекала вода с крыши. Но летом шифер заменили на металлопрофиль и вообще расщедрились – в квартирах теперь стояли полипропиленовые трубы отопления. Под это дело и решили-таки привести в порядок квартиру, которая больше двадцати лет не видела ремонта.
Двадцать лет... После смерти мужа ничего менять не хотелось. Каждая деталь здесь хранила воспоминания о нём. И ещё о её молодости, о детях, которые здесь выросли... О том, что уже никогда не повторится. Дверные косяки с отметками “Надя 1984”, “Петя 1986”, гэдээровская “Хельга” с огромной сдвижной квадратной панелью – на неё записывались и ждали полгода… Родительский тяжелый круглый стол с секретом, который к приходу гостей превращал его в большой овальный. Округлые венские стулья темного дерева, опять же родительские, кажется, даже довоенные… Большой полированный шкаф, в котором часто находили сына, когда играли в прятки. Армейские ящики в маленькой комнате, куда убирали зимние вещи на лето, да и вообще хранилось очень много всего, накопленного за жизнь. Высокая металлическая кровать с блестящими шариками, полуторка, как тогда называли. Даже у стены она занимала почти полкомнаты. А ещё в большом проеме – между кухней и прихожей – были антресоли, где покоились и хоккейные коньки, и старые детские вещи, и всё, что жалко было выбросить. Конечно, дочь намекала, что пора бы переклеить обои, обновить диван и провести “тотальное расхламление”. Но это воспринималось не иначе как посягательство на святое. Дескать, устарела обстановка, устарела и я, пора на свалку. Кроме того, хозяйка регулярно устраивала женские посиделки со своими подругами, ведь именно у неё была в распоряжении отдельная квартира, остальные жили с семьями детей. А у Тихоновны всегда можно было душой отдохнуть. Какой ремонт? Не надо ничего, всё так, как было всегда, как должно быть.
Но вот летом меняли трубы, и тут обои стали отваливаться от стены. Они как будто ждали, чтобы их тронули. Когда весной текло с крыши, они намокали, но выдержали. А тут просто отогнулись на уровне глаз. Хозяйка всплакнула от безысходности, понимая, что в этот раз уже отвертеться не получится, и позвонила сыну.
Пётр Сергеевич привык решать проблемы кардинально. Он много лет преподавал в строительном техникуме, там же трудилась и его супруга. С детьми не сложилось и их вполне устраивала такая жизнь. Денег было достаточно, чтобы раз в год отдохнуть на море или съездить ещё куда-нибудь. В общем, жили в своё удовольствие. Оценив масштаб бедствия, мужчина не стал юлить и объяснил матери, что обои – это само собой, но окна тоже надо менять, да и мебель, которая весной пострадала, рассохлась местами. Короче, надо весь хлам на помойку, и делать нормальный ремонт. А мать в пансионат на 24 дня, чтобы не мешала. Тихоновна всхлипнула:
– Петя, это же не хлам, это память… это жизнь моя… Я понимаю, что многое
испортилось, но ведь не всё же…
Сошлись на том, что составили перечень вещей, которые нельзя выбрасывать ни при каких условиях. Как ни странно, он оказался не таким уж большим, и сын пообещал, что сохранит ее бесценные реликвии. В остальном просил довериться ему. Подруги в один голос поддержали такой расклад, посоветовали Тихоновне посмотреть “квартирный вопрос” и представить себе, что ей повезло в нём участвовать. По сути, дело обстояло примерно так.
Вернувшись домой, она была готова увидеть всё, что угодно, но от неожиданности только моргала влажными глазами и глупо улыбалась. Это была ее квартира, никакой перепланировки не делали. Но каким-то непостижимым образом она стала просторной, светлой и уютной. Стены спокойного серо-голубого цвета украшали семейные фото. Стол и стулья, а также немецкий сервант были окрашены белым с патиной, как и компактная мебель в прованском стиле, расположенная вокруг нового углового дивана напротив балкона. На светлом отциклёванном паркете лежал ковер, подаренный на свадьбу, раньше он висел на стене, расстаться с ним хозяйка не смогла, часы с боем тоже покрасили в белый. Добавили для уюта новое удобное кресло и широкий карниз по периметру комнаты, и ничуть не давил идеально ровный натяжной потолок с классической люстрой посередине. На пустой стене между дверьми в спальню и в кладовку висело большое горизонтальное зеркало в раме, которое, впрочем, оказалось телевизором на удобном поворотном кронштейне с пультом. Также был устроен телевизор поменьше в спальне. Там из прошлой жизни сохранилась только швейная машинка, станину которой тоже сделали светлой. Новая тахта разместилась по короткой стене цвета капучино и совсем не загромождала комнату. По длинной же до потолка встроили узкий белый шкаф с зеркалом – туда переехала вся одежда, постельное, на полках в аккуратных коробках были сложены швейные принадлежности, лекарства, разные мелочи, которые нельзя было выкинуть. В кухне всё было лаконично и удобно. У нового окна не было подоконника – столешница, заменяющая его, играла двойную роль – разделочного стола и собственно обеденного. Под ней спрятались два стула. Шкафы, плита, мойка и холодильник заняли единственно возможное место в хрущевке, в крохотной прихожей – открытая вешалка, и напротив нее – зеркало, внизу обувница. Совмещенный санузел обрел новую плитку под белый мрамор, сантехнику и раковину над стиральной машиной.
Тихоновна удивлялась, откуда столько простора и света, как всё сочетается и радует глаз. Ей не составило труда научиться управлять пультом и поворачивать кронштейн телевизора – освоила же она планшет. С гордостью показывала подругам обновлённую квартиру и ни разу даже не заикнулась об утраченном. Если вдруг не могла найти какую-то кастрюлю, благоразумно говорила себе: “Ну что, без неё не обойтись, что-ли?” Она с воодушевлением добралась до своих запасов тканей, купленных в большом количестве за копейки на каком-то складе во время перестройки, которые переехали из ящиков в кладовку. Тогда думала, дочка подрастёт – шить будет, да только Марина была далека от рукоделия, а потом вообще вышла замуж и укатила в Австрию. И теперь пришёл черёд этих залежей: руки чесались обновить старое любимое одеяло, потом вдруг пришла мысль сшить чехлы на стулья, добавить “думочек” на диван и понеслось. Шитьё завладело женщиной почти как в молодости, когда за ночь из-под машинки выходила обновка. И любимые сериалы по телевизору она теперь не смотрела, а больше слушала. Потеряв счёт времени, могла лечь спать далеко за полночь и, проснувшись к полудню, возмущенно смотреть на часы.
Солнечное утро в этот раз оказалось совсем недобрым. Убедившись, что вода по стене действительно течет, а потолок провис, Тихоновна не на шутку испугалась. Одной рукой пыталась собрать воду, другой звонила сыну, потом в ЖКО, сорвалась на крик, объясняя, что только сделали ремонт, а тут такое… Через час пришел слесарь, нашёл повреждение трубы на чердаке, устранил течь и спустился к жильцам оценить ущерб. Он внимательно осмотрел потолок, позвонил кому-то и ещё через полчаса всю скопившуюся воду осторожно выпустили через отверстие под люстрой. Перед уходом слесарь замялся:
– Извините, Вам квартиру делали по дизайн-проекту моей дочери. Я видел,
когда она его готовила. И ей бы точно было любопытно посмотреть живьём, как всё получилось в реальности. Можно я сфотографирую? – Мужчина достал телефон, но хозяйка запротестовала – ей совсем не нравилась такая бесцеремонность, да и мало ли для чего фотографировать её квартиру – вдруг ограбить вздумают… Но потом, смутившись, добавила:
– Пусть сама в гости приходит, посмотрит, раз интересно. Мне не жалко.
Уже потом она ругала себя последними словами за такую беспечность. Вот зачем позвала? Она ж её в глаза не видела никогда, и отец слесарь, какой дизайн-проект? Тихоновна почти уже решилась позвонить сыну, повиниться, что совсем из ума выжила на старости лет, но тут в дверь позвонили. На пороге стоял тот самый слесарь, перед ним в инвалидном кресле с тортиком на коленях сидела улыбающаяся девчушка лет пятнадцати. Неестественно худые ножки-спички в непропорционально больших слипонах, длинные тонкие руки, смешной хвостик с русыми кудряшками на макушке и живые янтарные глаза на фоне бледной кожи с голубыми венками на висках.
– Здравствуйте, Нина Тихоновна! Я – Оксана. С папой Вы уже знакомы… нет?
Олег Витальевич, самый креативный и компетентный мастер, починить и сделать может всё на свете, за что среди коллег его иначе как Кулибиным не называют.
Тихоновна потеряла дар речи. С трудом улыбнувшись, пыталась задавить внутри щемящее чувство жалости к этому, в общем-то, ещё ребёнку. Пока девочка щебетала, отец быстро протер колёса и спрятал тряпку в незаметный карман на спинке коляски.
Чай пили под сбивчивый рассказ Оксаны о том, как на одном из студенческих форумов увидела очередное базовое задание по созданию интерьера с использованием имеющихся предметов. Срок – два дня, минимальный бюджет, максимальная срочность выполнения работ, заказчик 70+. Отправила свой вариант первой и получила максимум сердечек. В итоге, ещё и приз забрала – тот самый планшет, на котором теперь демонстрировала свою работу.
– Это мой первый проект, который реализовали. И мне очень-очень нужны фото
готового интерьера. Для портфолио. Одно дело – показать визуализацию, и совсем другое – настоящий живой снимок реальной квартиры, понимаете? – она забавно жестикулировала, задевала торт, слизывала крем с пальцев и планшета без капли смущения. А Тихоновна поймала себя на мысли, что эта смешная девочка, лишенная обычной радости ходить на своих ногах, живёт с бешеным энтузиазмом, откусывая возможности большими кусками, опережая сильных, здоровых, красивых. И при этом заражает всех, кто с ней столкнулся, энергией и светом, лучик которого в виде солнечного интерьера неожиданно достался и ей на склоне лет.
Оксана сама выбирала ракурс для фото, лихо гоняя на своём “транспорте”, словно на крыльях, потом ещё сделала панораму и видео. Отметила, как дополняют композицию чехлы на стульях, а узнав, что хозяйка их сшила сама, серьёзно задумалась о совместном проекте и предложила держать связь по мессенджеру.
Когда прощались, Тихоновна хотела помочь с коляской – всё-таки пятый этаж, как они вообще сюда забрались? Однако от её помощи отказались. В глазок было видно, как отец взял девушку на руки, а она сложила свою коляску и помогла надеть ремень ему на плечо так, чтобы конструкция оказалась у него за спиной. Сами… Только так. Вот и весь секрет.
Автор: Екатерина Незина
Больше рассказов в группе БОЛЬШОЙ ПРОИГРЫВАТЕЛЬ