Любимый мой вопрос, который я задавал, – да и сейчас не откажусь, представится случай, – противникам эволюции: какие доказательства естественного происхождения видов вас бы устроили? Ответ на данный вопрос их не затрудняет отнюдь. Но всегда подразумевает нечто категорически с позиций эволюционной биологии невозможное. Нечто такое, что эволюцию не доказывало, а опровергало бы.
Среди противников эволюции просто нет тех, кто знал бы, что этим словом называется.
Однако, в такую игру можно играть и вдвоём. Вот аналогичного рода вопрос, прилетевший из противного лагеря. Не в мои комменты, но не суть.
Какие доказательства бытия бога я бы принял? Никакие. Ни с оговорками, ни без. Тут, просто, одно из двух: или допущение возможности существования сверхъестественного, или – доказательства. Доказательства, – если иметь ввиду доказательства рациональные, – работают только в познаваемом рациональным путём мире.
...Понимая под «доказательством» некое, в общем случае, наблюдение, мы сталкиваемся с проблемой установления его достоверности. Необходимо принять, что собственные глаза, – или глаза свидетелей, многочисленных, трезвых и не предвзятых, – не врут, а материальные улики – не мерещатся. Принять же это можно лишь на основании отсутствия рациональных причин полагать обратное. Чудес не бывает. С чего бы исправным приборам врать, а тем более всем сразу и одинаково?
Но если мы прежде не оговорились, что чудес не бывает, – что возможность вмешательства сверхъестественного нами не рассматривается a priori, – довод не работает. Если уж даже весь мир мог быть сотворён, то и любые доказательства могут быть подделаны.
То же касается и доказательств логических. То что 2+2=4 убеждает лишь при наличии уверенности, что разум наш уполномочен судить, чему равно 2+2. Достаточен для вынесения окончательного вердикта под данному вопросу. Допущение же существования чего-то человеческому разуму недоступного, уничтожает данный довод. Если мы и думаем, что 2+2=4, почему это не заблуждение? Если даже просто в военное время значение косинуса может достигать четырёх… то уж с божьей помощью, и восемь не слишком много.