Едва вести о поражении фараона и о исчезновении его самого достигли Бутиса, царица Нефреет объявила своего младшего сына – Мину фараоном, а себя его опекуншей. Все смевшие говорить, что фараон Неол еще может быть жив, тотчас оказывались в подземелье дворца.
Эсея старалась как можно реже попадаться царице на глаза, однако выходило плохо – Нефреет то и дело вызывала ее.
-Настало время нам поговорить серьезно, - сказала она в очередной раз, - я хочу, чтобы ты помогла мне.
-Конечно.
-Ты знаешь Неб-она?
-Да.
-Так вот я подозреваю, этот хмурый толстяк что-то затевает. Я хочу, чтобы ты узнала это наверняка.
-Но как?
-Неужели ты не понимаешь? Какой же мужчина устоит, когда к нему проявит благосклонность сестра фараона.
Вбежавший вдруг в комнату семилетний Мина, прервал царицу Нефреет. Повернувшись к нему, она холодно проговорила:
-Великий царь, сколько раз можно тебе повторять, что не следует бегать по дворцу словно мальчишка-слуга?!
Мина промолчал, опустив голову.
-Что ты хотел? – продолжала царица.
-Я слышал, мой брат жив, - отозвался малыш, и в его голосе прозвучала радость.
Нефреет взяла сына за подбородок и, взглянув ему в глаза, спросила:
-Ты хочешь быть фараоном?
мальчик неуверенно пожал плечами.
-Ты хочешь быть фараоном! – раздраженно выговорила царица, - и в этом случае молись Великому Гору, чтобы твоего брата не было в живых.
Мина молчал. Он знал, что сейчас последует, если он не кивнет согласно головой, ну и пусть, пусть!
-Мой брат жив! – выкрикнул он.
Царица Нефреет схватила его за руку и поволокла к двери, ведущей в темную комнатку, в которую и втолкнула Мину. И только теперь, оглядев свои пустые покои, она заметила, что Эсея ушла.
Несмотря на то, что царице Нефреет не удалось закончить свою мысль, Эсея поняла, что она хотела сказать и, направляясь в свою комнату, она тщетно пыталась придумать, как теперь быть. Эсея открыла дверь и замерла – в ее комнате стоял Ноар.
Увидев девушку, Ноар быстро шагнул к ней, втащил в комнату и закрыл дверь. Эсея же отошла в дальний угол.
- У меня есть новости о твоем брате, - поспешно проговорил Ноар.
-Он жив?! – воскликнула Эсея и тут же прикрыла рот рукой.
-Да, он жив. И, если хочешь, я отведу тебя к нему.
-Отведешь? Куда? – девушка побледнела.
-Я спрятал его за пустыней, в горах, - ответил Ноар, - Пойдешь?
Эсея молчала. Идти куда-то с Ноаром?... С другой стороны здесь, во дворце ее едва ли ждет что-то хорошее… Толстяк Неб-он, который затевает что-то, и ее мать, которая хочет выяснить что именно с ее помощью...
Девушка кивнула - да, она согласна была уйти. Ноар легко поднял ее на руки и встал на подоконник. Эсея зажмурилась - и все было как в прошлый раз, когда она убегала из дворца, только теперь она была уверена, что не вернется.
Когда они выбрались за городскую стену, Ноар, по-прежнему держа Эсею на руках, быстро зашагал по направлению к пустыне. Эсее оставалось лишь удивляться, как человек может передвигаться так быстро, не испытывая усталости. Ноар не останавливался ни на минуту, даже когда солнце поднялось высоко и принялось несчадно палить, не останавливался даже для того, чтобы выпить воды. Девушка чувствовала, как страх перед Ноаром закрадывается в ее душу – стах перед его нечеловеческой мощью, страх перед его непостижимостью.
-Мы пришли, - объявил вдруг Ноар и поставил Эсею перед грудой камней.
-И где Неол? – растерянно отозвалась девушка.
-Отойди, - скомандовал Ноар и схватился за самый большой камень – в половину человеческого роста, легко отодвинув его, он отскочил в сторону – вовремя – гора камней, загораживавших вход в пещеру, обрушилась, создав невообразимый грохот и подняв столб пыли.
Эсея пораженно замерла, Ноар же невозмутимо взял ее за руку и отвел в пещеру. Там, Эсея, наконец, увидела брата. Став рядом с ним на колени, она обеспокоенно дотронулась до его лба и осмотрела рану.
-Мне нужна вода, - сказала она, - много воды.
-Хорошо, - отозвался Ноар, - но сначала нам нужно обсудить наши отношения.
Эсея вздрогнула и не без труда выговорила:
-Я здесь в твоей власти.
-Стоило тащить тебя сюда ради этого, - раздраженно бросил Ноар, - нет, я хочу, чтобы ты пришла ко мне сама, по собственному желанию. Я даже могу подождать… немного… видишь, я даже спас твоего глупого брата.
Он сел рядом с Эсеей и взял ее за плечи.
Девушка вздрогнула.
Ноар вскочил на ноги и принялся раздраженно расхаживать по пещере.
-Мне нужно, чтобы ты не вздрагивала… - говорил он, - и не плакала. Я могу подождать, только не слишком долго… иначе твой брат отправится туда, где он давно должен быть если бы не я… - Ноар резко повернулся к Эсее, - не веришь? – спросил он и в следующее мгновенье оказался рядом с Неолом – в его руках был кинжал, который он приставил к груди юного фараона.
-Веришь? – снова спросил Ноар Эсею.
Девушка судорожно кивнула.
-Вот так, - проговорил Ноар, пряча кинжал, - так что знай… - и он вышел из пещеры.
Эсея закрыла лицо руками, из глаз текли слезы – теперь она точно знала, что будет, и просто ждала, когда придет Ноар.
… еще она придумала, что не может оставить Неола одного – глупая отговорка, способная дать ей лишь еще немного времени…
Ноар пришел задолго до наступления темноты с двумя сосудами из козьих шкур, наполненными водой.
Обрабатывая рану Неола, Эсея сказала ему свою отговорку, Ноар кивнул и ровно произнес:
-Мне нужно идти, я заложу вас камнями, чтобы не нашли львы. И разложу костер, чтобы здесь был свет.
Оба своих обещания Ноар выполнил всего за несколько минут, казалось, этот человек не знает усталости. Он заложил вход в пещеру камнями и снаружи перестал проникать свет… Жутко…
Впрочем, ей некогда было бояться, пока она занималась лечением Неола, ей не было страшно, когда она, потушив свет, легла спать прямо на земле. Но заснуть Эсея не могла, в темноте и тишине ее терзали мысли то о царице Нефреет, то о толстяке Неб-оне, но больше всего беспокоил Ноар… он вдруг появился в темноте и шел к ней – страшный, огромный, он шел к ней, протягивая руки, а она не могла убежать.
Эсея вскочила на ноги, она не сразу поняла, что это был сон и бросилась бежать, споткнулась, упала и беспомощно расплакалась… Ее окружала темнота, она не знала день сейчас или ночь, не знала сколько времени прошло с тех пор, как ушел Ноар.
Наконец раздался уже знакомый ей грохот, и в пещеру ворвался свет. Эсея поднялась на ноги и направилась к выходу.
-Я привел тебе помощников, - сказал Ноар, кивнув на своих спутников.
Эсея их мгновенно узнала – Мерит и его сын.
-Убийца моего отца, - с ненавистью сказала девушка.
Ноар равнодушно пожал плечами:
-Совсем недобровольный убийца, - заметил он, - так что теперь я буду ждать, - он коротко взглянул на Эсею и исчез.
Эсея взглянула в глаза Мерита – он не выдержал этого взгляда, отвернулся.
-Это Ноар приказал тебе убить моего отца? – спросила Эсея.
-Он угрожал моему сыну, - глухо проговорил Мерит.
Эсея жестом пригласила его и его сына в пещеру. спросила:
-Ноар все время знал, где вы прячетесь?
-Наверное, - Мерит неуверенно пожал плечами.
-Конечно знал! – заявил вдруг Нофр, - иначе как бы он нас нашел! – мальчишка передернул плечами и зашагал вглубь пещеры.
Мерит проводил сына печальным взглядом. Нофр не разговаривал с ним с того дня, как им пришлось покинуть Бутис, только однажды после упорных попыток Мерита заговорить с ним, Нофр выкрикнул «Ты трус! А я с трусами не разговариваю!».
Из задумчивости Мерита вывела Эсея, напомнив, что нужно идти за водой. Молча кивнув, тот вышел из пещеры.
Пока его не было, Эсее все же удалось разговорить Нофра, и она узнала все обстоятельства смерти фараона Джету.
-Вот теперь его казнят, - вздохнул Нофр, имея в виду своего отца, - сколько бы мы не прятались… да и не сможем мы долго прятаться… Вот чего он добился.
-Он спас тебе жизнь, - тихо произнесла Эсея, решая про себя вопрос, как бы она поступила на месте Мерита.
-Да не нужна мне такая жизнь! – вспылил Нофр и выбежал из пещеры.
Эсея осталась одна – еще некоторое время она размышляла о том, что рассказал ей Нофр, затем вновь занялась братом.
В этот день Неол впервые открыл глаза, он с недоумением огляделся вокруг и пытался что-то сказать, но Эсея ему не позволила, а вскоре он закрыл глаза и заснул. Эсея же теперь была спокойна за то, что он выздоровеет.
Вечером вернулся Мерит. Он принес не только воду, но и пару кроликов.
-Далеко же ты ходил, - сказала Эсея, рассматривая его добычу.
-Недалеко на самом деле, - возразил Мерит, - просто встретил Ноара.
Эсея вздрогнула при упоминании этого имени, но тотчас запретила себе о нем думать.
Дни потянулись своей чередой. Неол медленно, но верно шел на поправку. Мерит подолгу отсутсвовал, пытаясь раздобыть что-нибудь съестное. Эсея проводила время за лечением брата и разговорами с Нофром. Она больше не думала о Ноаре, пока однажды ночью он не возник неожиданно в пещере.
Он пришел, когда все спали и разбудил Эсею.
-Я пришел напомнить, - произнес Ноар.
-Я не приду! – воскликнула Эсея, мгновенно вспомнив, о чем речь.
-Кричи, - усмехнулся Ноар, - первого, кого ты разбудишь, я убью.
У Эсеи от ужаса перехватило дыхание.
-Так ты идешь? – спросил Ноар и, выхватив нож, шагнул к спящему Неолу.
Эсея бросилась к нему и схватила за руку.
Ноар, легко отстранил ее, усмехнулся:
-Так что?
Эсея с отчаяньем смотрела в его холодные глаза. Он не лгал. Убить человека ему все равно что раздавить муху, и, если она не подчинится, Ноар свое обещание выполнит. Глубоко вдохнув, Эсея кивнула.
-Идем.
Ноар расплылся в довольной улыбке, взял ее за руку и повел за собой.
Эсея молча ему повиновалась, думая о том, что не так уж все плохо… Ее отец хотел отдать ее замуж за дряхлого старика из соседних земель, собственно, в обмен на эти самые земли… Мать собиралась сунуть в постель к толстяку Неб-ону, просто для того, чтобы выведать какие-то тайные заговоры… Все же с Ноаром она идет сама – это ее решение…
-Я никогда не была с мужчиной, - предупредила она его, - так что тебе придется говорить мне, что делать.
-Это не беда, - хмыкнул Ноар.
Он долго вел замершую от страха девушку вдоль каменной гряды, затем свернул в небольшое ущелье – еще пара шагов и они в крохотной пещерке – в пещерке горит костер, в паре шагов от него ложе из шкур. Он ждал ее, готовился…
У Эсеи пересохло в горле – скорее бы уж все закончилось. Она села на постель, взглянула на Ноара.
Тот устроился рядом.
Что ж, он своего добился – она пришла с ним сама, она не плакала, она готова была ему подчиниться, но она определенно его не хотела. Все же не совсем то, чего он желал…
-Мы можем это отложить, - предложил он, - до завтра, до послезавтра. Как скажешь… Будешь приходить ко мне сюда…
-Что?!
Эсея потрясенно молчала. Ей придется ходить сюда к нему каждый день, гадая, когда произойдет неизбежное, всякий раз сгорая от стыда и страха?
-Нет, - твердо произнесла она, - Сегодня.
Ноар безмятежно спал, а Эсея смотрела на него, кусая губы, чтобы не разрыдаться. Никакой катастрофы не произошло – убеждала она себя – рано или поздно это должно было случиться – и никто не спросил бы ее согласия.
Да – решила Эсея – она принцесса, но по сути, та же рабыня. Да – никто не подарил бы ее бедняку за успешно выполненное поручение господина, но за земли, золото, власть – подарили бы. Она их всех оставила с носом, добровольно отдав себя Ноару за жизнь брата… Это не то о чем стоит жалеть. Но ее душа кричала об обратном – то, что произошло отвратительно, ужасно и непоправимо…
И все же она не плакала. Она выполнила свою часть сделки. Точнее почти выполнила. Она была уверена – Ноар теперь будет ждать ее здесь каждую ночь. Не столь важно. Важно, что Ноар тоже выполнит свои обязательства – Неол вернется в Бутис и займет свое место во дворце.