Герр оберст-лейтенант был большим ценителем искусства. Особенно живописи. Особенно Рубенса. Особенно сюжетов с мясистыми женщинами расово правильной внешности.
Герр оберст-лейтенант имел амбициозный план создать у себя галерею подобных картин. Поэтому все художники, попадавшие в Аушвиц, проверялись оберст-лейтенантом на предмет способностей воспроизвести великого Рубенса. У Иштвана получалось лучше других. Его женщины были самыми мясистыми, самыми белокурыми, самыми бестиями. Иштван писал свои картины быстро и точно, не обращая внимания на дрожащие от голода пальцы, слезящиеся от недосыпа глаза и ощущение тихого ужаса, которое накрывало его все сильнее день ото дня. А всё потому, что наградой за его труд был ещё один день жизни и котлета. Да-да. Обычная котлета. Из мяса. Сочная и горячая. Иштван дрожащими руками брал свою котлету и нёс её в барак, где на соседней койке тихо таял от голода несчастный Лейбовиц.
Лейбовиц был гениальным скрипачом. Настолько гениальным в музыке, насколько же и не приспособленным к обычной жизни. А уж тем более - к выживанию. Но скрипочка Лейбовица осталась дома, и Лейбовиц умирал от голода и тоски по музыке. Котлеты Иштвана были спасением.
Но в какой-то из недобрых дней вдохновение покинуло Иштвана. Как он ни старался, никак не мог воспроизвести в своей памяти, как выглядит толстая, мясистая женщина.... Слишком давно он не видел толстых людей. Да и женщин тоже. Дни шли за днями, герр оберст-лейтенант гневался и пан надзиратель пообещал урезать скудный паек Иштвана вдвое. О котлетах можно было забыть. И тогда Иштван придумал. Он вспомнил, как когда-то в ресторанчике Старого города он ел жирную свиную рульку - вот! Вот он, образ! И Иштван быстро изобразил мясистое колено очередной фурии...
Вдыхая головокружительный запах заработанной котлеты, Иштван, шатаясь, ввалился в свой барак. Но... Но койка Лейбовица была пуста.
Пан надзиратель, почесывая волосатое брюхо, загоготал: "Шо уставился? На абажур пустили твоего Лейбовица! На мыло он не годился"
Бешенство, ненависть и горе разом помутили рассудок Иштвана. Он бросился на пана надзирателя. И пуля в живот вынесла навылет из него жизнь.
Иштван открыл глаза. Было темно и холодно. На него прямо и строго смотрела высокая и очень красивая женщина. Её глаза были абсолютно чёрными и абсолютно прекрасными. Её одежды были снежно-белы. От женщины веяло холодом и она светилась.... темнотой.
"Снежная Королева... Лунная Дева... Морена... Владычица царства мёртвых. Я помню, мне рассказывала бабушка..."
"Человек, почему ты радуешься тому, что умер?" - спросила Морена. "Не отвечай, я знаю. Что же вы сделали со своим миром, люди?! "
И Морена исчезла.
А Иштван остался один в темноте. И где-то совсем-совсем далеко плакала и стонала скрипочка Лейбовица....