Раз французики, ещё щеголи, наступали...там и шли гоголем.
Русской силы, пока, не ведали и дубины сырой не отведали.
А в лесу пять монахов, с валежником, в послушании были прилежном.
И вот видят монахи, что в кителях, те французы идут к их обители.
Переглянулись братцы тревожно: "Нет, кресты поругать невозможно.
Да, по чину, мы люди смиренные и покинули помыслы бренные,
Только враг же бесчинствует злобно, помощь слабым-то Богу угодна.
Но, нас мало, а их пять десятков, не плясать же пред ними вприсядку.
И сказал брат Авдот Елистрату: "Бог простит за смиренья утрату,
Дай топорики в обе руки, и ступай покричи у реки".
Елистрат мигом к речке спустился, крест целуя, перекрестился,
Начал он, на два голоса, песни запевать о российском полесье.
Повернули туда десять ворогов, их бревном придавило проворно так,
А Авдот, на сосенке подрубленной, топором их ещё приголубливал.
А других три святых человека, на оставшихся кинулись сверху,
И махали бревном с топорами, пока сами в конец не устали.
У французов в глазах раздвоилось, что такое на них навалилось?!
В чёрных мантиях люди, как звери! Вот не верь этим русским поверьям!
Видно лес заколдованный тут! Видно демоны в кронах живут!
И бежали они без оглядки, ох, в стране жуткой дики порядки!
Елистрат басом их провожал, звонкими свистом Авдотий пугал.
"Дьявол в этом лесу поселился, он над нами смеялся, глумился..."
Так французы другим рассказали, больше их, в том лесу, не видали.