"Во дворе послышался стук калитки и торопливые шаги, сердце Лёли радостно прыгнуло, кому, кроме Сергея они могли принадлежать… но тут же она испуганно вздрогнула, выронив из рук крышку от чайника – злобный, неистовый лай Хана оглушил её, лай перешёл в глухое прерывистое рычание, и Лёлька поняла – во дворе вовсе не Сергей..."
НАЧАЛО.
Глава 70.
Немного времени спустя тихим вечером Лёлька сидела за столом, разложив свои записи и ту часть бумаг, которую сама нашла на чердаке в старом ящике от почтовой посылки. Сергей на два дня уехал в район, и должен был вернуться сегодня, но что-то запаздывал, и Лёля немного волновалась, ведь он обещал обязательно зайти по возвращении.
Теперь, когда Сергей временно работал в Ключевой за участкового, они виделись чуть ли не каждый день, и некоторые из Лёлиных пациентов, с доброй улыбкой поглядывая на девушку, спрашивали, когда же «честным пирком, да за свадебку». От таких вопросов Лёле почему-то делалось страшно, она отшучивалась и ничего конкретного не отвечала. И в душе была очень благодарна Сергею, что он ни с чем её не торопит, внимательно и чутко улавливая её страх. Общий интерес объединял их, они часами могли разбирать подробности старого дела о золоте, строить догадки.
- Вот с одной стороны…. Не может быть, чтобы золотая жила была далеко от Ключевой, это подтверждает и место гибели Панкрата, и то, что он никогда не уходил надолго из дома. Ведь даже промысловики-охотники, и то бывает чуть не на сезон в тайгу уходят. А все свидетельства того времени говорят, что он неделю или чуть больше отсутствовал, а потом всегда возвращался домой, к жене, - говорила Лёлька Сергею, рассматривая акты собраний, тщательно скопированные Глафирой Трифоновной, - Но, с другой стороны, если бы это было близко, месторождение давно бы разведали! Тут геологи всё уже вдоль и поперёк излазили!
- Ты знаешь, я тоже так думал сначала… Но недавно дед мне рассказал одну историю. В Спиридоновке, это в пятнадцати километрах от райцентра и можно сказать в самом «сердце» геологоразведки, там же у них крупнейшая техническая база, совершенно случайно нашли месторождение какого-то редкоземельного минерала, дед позабыл название. Когда я в город поеду на учёбу, обязательно поищу какую-нибудь информацию. Хотя нам она не пригодится, так, из интереса. Поэтому и «Пантюшино золото» может быть где угодно, если оно существует! Может быть, то золото, что мы нашли на заимке, было не его, никто не знает, откуда его Гаврилов добыл. Отправили, конечно, на экспертизу, но как я понял, результаты будут не скоро, и вполне возможно, что до нас их не доведут.
- Меня тут уже как-то спрашивали про это, тётка Зоя Новосёлова приходила на лечение, и как бы невзначай вопросы задавала, как мне живётся после переезда, в гости напрашивалась. Непонятно зачем только.
- Значит, слухи всё же ходят, - покачал головой Сергей, - Это плохо! Рано или поздно это дойдёт до того, у кого в голове все эти идеи и родились, из-за которых так много людей погибло… Кстати, я слышал, что Новосёлов с женой переезжают в Савинцы, отсюда ведь это в пяти километрах всего. Ваня Полянин, коллега мой, сказал. Савинцы тоже в нашем ведомстве, так сказать, под нашим присмотром, Ваня туда ездил новости и привёз. Поближе к цивилизации перебираются, чета Новосёловых, а Инна с работы уволилась. И ещё новость, Антона Зайцева уволили. Вроде бы сам рапорт написал, но мы считаем, что негласно – по утрате доверия его попросили…
Лёля слушала Сергея и что-то отмечала в своём блокноте и на карте, которая теперь так же лежала развёрнутой на столе, как когда-то лежали у них на столе карты бывшего мужа. Она отметила там всё, что знала, все места событий, сама не понимая, зачем это делает. Скорее так, для себя, чтобы погрузиться в те времена и представить происходящее.
- Лёль… может отпросишься и вместе поедем? – спросил Сергей, беспокойно глядя на девушку, - Одной тебе здесь небезопасно, если уж слухи поползли по посёлку… кто знает, где этот Сыч ещё бродит, может сидит где в землянке до поры, до времени!
- Я думаю, что его нет в живых, Сыча, - задумчиво ответила Лёлька, - Если бы был жив, давно бы уже объявился где-то в окрестностях. Надо же на что-то жить, питаться! В тайге долго ли без припасов просидишь?
- А если ему кто-то помогает? Тогда сиди сколько угодно! Пока не позовут! Поедем, а? Погостишь у деда, тётушка о тебе справлялась…
- Меня Гладков не отпустит, сейчас лето и у нас многие сотрудники в отпуске. Пациентов тоже меньше стало, конечно, хотя бы простудными не так часто болеют, но всё равно, я сейчас даже его попросить об отгуле не смогу. Не волнуйся, за два дня со мной ничего не случится, да и Хан меня в обиду не даст, ты же его знаешь!
- Да уж, мне кажется, он и на меня иногда с некоторым подозрением смотрит, - рассмеялся Сергей, - Особенно если долго не прихожу.
Теперь же Лёля беспокоилась за самого Сергея, вернуться они с Иваном должны были уже пару часов назад и теперь она то и дело выглядывала в окно, в сгустившиеся сумерки и тишину, лишь изредка нарушаемую гавканьем какой-нибудь собаки вдалеке. Посёлок, уставший за день на жаре, вдыхал вечернюю прохладу и укладывался отдыхать.
Хан развалился у крыльца и спал, чуть дрыгая своими мохнатыми лапами - видимо куда-то бежал во сне. Лёлька тихо рассмеялась, уж очень забавно это выглядело, и разбудила своим смехом сонного сторожа, который тут же отправился обходить двор и огород. Она подумала, что может быть стоит сходить до общежития и узнать там, вернулся ли Сергей, но отбросила эту мысль, потому что она сама обещала Сергею, что будет дома и глупостей не натворит. Успокаивая себя мыслью, что Сергею просто пришлось задержаться и завтра всё выяснится, Лёлька задёрнула на окне штору и решила перед сном попить чаю.
Во дворе послышался стук калитки и торопливые шаги, сердце Лёли радостно прыгнуло, кому, кроме Сергея они могли принадлежать… но тут же она испуганно вздрогнула, выронив из рук крышку от чайника – злобный, неистовый лай Хана оглушил её, лай перешёл в глухое прерывистое рычание, и Лёлька поняла – во дворе вовсе не Сергей, и Хан сейчас рвёт пришедшего! Испугавшись за пса, она бросилась к двери, но тут же её отбросило в сторону – в дом ввалился Кержанов, он пнул мчащегося за ним Хана, который снова чуть не ухватил его за разорванную штанину…
Всё произошло так быстро, что Лёлька и опомниться не успела, а Володя уже захлопнул дверь, оставив заходящегося в неистовой злости Хана за дверью.
- Он меня порвал, кровь хлещет! – испуганно и как-то по-детски глядя на Лёльку, Кержанов осел на пол и посмотрел на свои окровавленные руки.
Он был одет в светлую рубашку, которая была изорвана и наливалась кровавыми пятнами, одна штанина тоже была порвана в клочья, но крови не было видно.
- Так ты зачем припёрся! – крикнула Лёлька, - А если бы он тебя загрыз?!
- Что, тебе всё же жалко меня? – морщась от боли, спросил Кержанов, прижимая к себе руку и улыбаясь Лёльке своей редкозубой улыбкой.
- Не особенно, - ответила Лёлька, - Мне пса жалко, ему пришлось бы потом отвечать за то, что человека задрал, хоть и такого никчёмного, как ты. Зачем пришёл?
- А я знаешь сколько готовился, чтоб к тебе пробраться, - покачал головой Кержанов, - А ты… пса ей больше жалко! Дай хоть тряпку какую, руку замотаю. Ну и собака, я ему мяса принёс в прошлый раз, когда с тобой поговорить приходил. Так он его и не тронул, мясо это, стоит и смотрит на меня не мигая! Ну, пришлось сегодня снова идти и собой жертвовать! Я подкараулил, когда он за дом ушёл, у него как у сторожа обход что ли, ну я проскочил калитку и быстро побежал в дом, так он успел, гaд, ухватил меня… еле отбился!
- Сам ты гaд! – подавая Кержанову чистое полотенце бросила Лёлька, - Говори, чего надо и проваливай! А то сейчас сюда его впущу, пусть доедает, что начал!
- Дай бумаги посмотреть! – обматывая руку полотенцем сказал Кержанов, и глаза его горели каким-то лихорадочным огнём.
- Какие ещё бумаги? – удивилась Лёлька.
- Те, что старатель оставил! Ну что тебе, жалко? Я только взгляну!
- Да какие бумаги старателя?! Нет у меня никаких бумаг, что за бред ты несёшь! – Лёлька подошла к двери, за которой оглушительно лаял и ломился внутрь Хан, - Хан, тихо, успокойся. Сидеть.
Пёс притих, но было слышно, как он беспокойно бегает в просторных сенях.
- Не открывай, я не сделаю тебе ничего, - простонал Кержанов и снова поморщился, - И не скажу никому, что это он меня покусал, ты только бумаги покажи!
- Ты можешь нормально сказать, про какие бумаги ты говоришь? Про старые газеты что ли?
- Да какие газеты! – зло глянул на неё Володя, - Весь посёлок уже говорит, что ты нашла в этом доме карты Панкратовы! Дай посмотреть!
- Никаких карт я не находила, и вообще ни одной бумажки, написанной Панкратом! Вырезки из старых газет есть, их баба Глаша собирала, ну и ещё о его гибели информация! А карт никаких не было, ну вот сам посмотри, я всю коробку тебе могу показать! Ты, Кержанов, мало того, что душу свою променял на этот призрак золота, так теперь и вовсе умом тронулся! Знаешь, тебе лечиться пора!
- Не ври! – закричал Кержанов и стукнул ладонью по полу.
Он хотел было подняться, но Лёлька угрожающе взялась за ручку двери, и он сел обратно на пол.
- Что, небось милиционерику своему всё уже отдала, cтepвa! – прошипел Володя, а Лёльке вдруг стало смешно от того, как шепеляво у него теперь получается произносить некоторые звуки, - Чего скалишься?! Думаешь испугаюсь пса твоего? Да плевать, пусть рвёт, я себя дорого продам!
Кержанов приподнялся, опершись на старый табурет, потом взял его и выставил перед собой:
- Давай, отворяй!
- Ещё чего, я тебя и сама отсюда выкину, не беспокойся!
- Что, хахаль твой тебя милицейским приёмам научил? – осклабился Кержанов, - Видал я, чем вы с ним занимаетесь! Шaлaвa, вот ты кто! Хоть бы постыдилась при всём народе обниматься!
- А тебе-то что за дело, - рассмеялась Лёлька, - ты мне кто такой есть? Никто, человек посторонний, вот и не лезь не в своё дело, за собой смотри! Тоже мне, праведник нашёлся! Или забыл, что от жены к другой бабе бегал, и как своего родного ребёнка погубил?! Так я помню, не беспокойся!
Лёлька взяла стоявшую в углу кочергу и крепко сжала её в руке:
- Ну! Давай, двигай на выход, пока я тебе не сделала тут черепно-мозговую! И ничего мне не будет, скажу – пришёл, напал, вот и пришлось защищаться! А зная твоё прошлое, мне все поверят, не сомневайся!
Лёлька приоткрыла дверь и успела ухватить за ошейник ввалившегося в дом Хана. Кое как удерживая пса, норовящего кинуться на врага, она успокаивала Хана негромким уговорами, не сводя глаз с бывшего мужа.
Грязная брань полилась из уст Кержанова, бессильно сжав кулак, он с размаху бросил тяжёлый табурет, тот упал на лежанку у печи и доска, покрывавшая ложе, с громким треском лопнула, провалившись внутрь.
Продолжая браниться и обещая Лёльке разные расправы, Кержанов опасливо косился на рычащего пса и пробирался вдоль стены к выходу. Лёлька крепко сжимала кочергу и Ханов ошейник, глядя сквозь раскрытые настежь двери, как прихрамывая и сверкая телом сквозь разорванные штаны бежит Кержанов от её калитки по переулку.
Продолжение здесь.
От Автора:
Друзья, рассказ будет выходить ежедневно, КРОМЕ ВОСКРЕСЕНЬЯ, по одной главе, в семь часов утра по времени города Екатеринбурга. Ссылки на продолжение, как вы знаете, я делаю вечером, поэтому новую главу вы можете всегда найти утром на Канале.