По окончании рабочего дня Маша торопилась домой. Ведь ее теперь там любят и ждут. Мурзик заскучал, небось, за целый день. Вдруг уже у калитки она услышала молодую цыганку, которая хватала всех подряд, кто выходил из территории больницы.
- Доктор? Нет? Не доктор? А вы доктор?
Кто-то качал головой, кто-то просто в раздражении отмахивался, баба Нина, санитарка, и вовсе авоськой замахнулась. Маша подошла к женщине.
- Если вам нужен доктор, то отчего не пройти в больницу?
- Нельзя мне туда. А ты доктор?
- Да, а в чем дело, и почему нельзя?
- Помоги, а? Потом все расскажу. Идем со мной, тут рядом.
Маша шла вслед за цыганкой и думала о том, ее ли она видела из окна трамвая? Они все чуть ли не на одно лицо. Стоит спросить про девочку с русыми волосами, может быть она что-то скажет? И чего она все про нее думает? Может быть от того, что это как-то необычно...
Они свернули за угол и вошли в подъезд, но лестница осталась слева, а цыганка повела Машу в подвал. Щелкнув выключателем, она указала рукой на что-то валяющееся в углу. Свет был тусклым и лишь при ближайшем рассмотрении Маша поняла, что это не куча тряпья валяется, а ребенок. Она чуть не вскрикнула, увидев, что это та самая девочка.
- Что с ней?
- Побили ее сильно. За живот хватается, плачет постоянно. Посмотри, не сломано ли ничего?
- Как тебя зовут?
- Ляля.
- Ляля, послушай, ее срочно надо в больницу. Я не рентген, я не могу так вот сразу сказать сломано у нее что-то или нет, тем более в таких условиях.
- Не могу я ее в больницу, - растерялась Ляля.
- Но почему?
- Моя мать подобрала ее на вокзале среди беспризорников год назад. То ли с детского дома сбежали, то ли "неучтенные" дети, которых, сама знаешь, пруд пруди. Документов нет, а в больнице могут задать вопросы, да еще и милицию позвать. А потом скажут, что мы украли ребенка.
- Странные вы люди.. - вздохнула Маша. - по городу шататься, так вы милицию не боитесь. Кошельки у людей воровать тоже не гнушаетесь. А как в больницу обратиться, так вдруг все о законе вспоминаете.
Ляля виновато развела руками.
- Она знает - если поймали, то не говорить, что с нами. А без больницы нельзя?
- Нельзя. В общем так, Ляля. Либо я сейчас еще забираю, либо вызываю милицию.
- Доктор, давай договоримся.. Ты ее забираешь, но про нас ничего не говоришь, хорошо?
- Хорошо...
Маша подхватила стонущую девочку на руки и потащила к больнице. У ребенка были ссадины и ушибы по всему телу, а так же сломаны два ребра. До самой поздней ночи провозилась Маша с новой пациенткой, ожидая когда она придет в себя и ответит ей на пару вопросов. Но часы неумолимо тикали, напоминая ей о том, что дома ждет еще один подопечный. Выйдя в коридор, она прошла на пост и набрала номер соседки.
- Татьяна Михайловна, это Маша.
- Здравствуй, Машенька.
- У меня к вам просьба будет.. У вас же есть ключи от моей квартиры, покормите Мурзика, у меня работы много, не могу из больницы уйти.
- Конечно, детка, работай, покормлю я нашего питомца.
С облегчением вздохнув, Маша ушла в ординаторскую. Теперь можно не торопиться.
- Мария Степановна, там девочка ваша проснулась, есть просит. - показалась голова медсестрички Нины.
- Это хорошо. Вы приготовьте все, я сама отнесу ей еду.
Молоденькая медсестра пришла через полчаса, неся на подносе овсяную кашу на воде и кисель.
- Вот, с ужина осталось.
Маша взяла еду и прошла в палату. Девочка лежала на подушке и тихо постанывала.
- Ну привет, давай знакомиться. Как тебя зовут?
- Зоя...
- А меня Маша, я твой врач. Ты голодная?
- Кушать хочу, - едва кивнула девочка.
- Давай помогу тебе сесть. Руки целые, ложку удержишь.
Зоя так жадно ела, что Маша поражалась - после всего, что она пережила, аппетит остается как у волчонка.
- Ну говори, Зоя, кто тебя так отметелил?
- А вы меня в милицию нет отведете?
- Нет, я Ляле обещала, что не обращусь в милицию.
- Ляле?
- Да. Она попросила меня тебе помочь.
- Дяденька один. Я у него кошелек вытащила, он увидел и начал сильно бить. Он такой злющий был, ужас.. Люди оттащили его, а Ляля меня схватила, и бежать...Чуть милиция не поймала.
Маша покачала головой - ребенок больше всего боялся быть пойманным милицией, нежели быть избитым.
- Часто достается?
- Ага!- кивнула Зоя, проглатывая полную ложку. - Но от Капы и Федора.
- Это кто?
- Это родители Ляли. Ляля добрая, а ее мама и папа злющие. Мало принесешь, так ужина лишают или тумаков надают.
- Зоя, а сколько тебе лет?
- Восемь. Наверное. А вы правда в милицию не отправите?
Маша окинула взглядом ее тощенькую фигурку. Ей на вид лет шесть, не больше. А оказывается, восемь.
- Не отправлю. Здесь тебя никто не тронет и еды не лишит. Лучше скажи мне, откуда у тебя эта вещь? - она протянула в руке монетку на веревке. - Это было на тебе, когда ты попала в больницу.
- А, это я у одной тетки стащила. Мне Ляля велела сумку принести, я и принесла, да только там было два рубля и вот эта монетка, а еще фотография.
- Слушай меня, Зоя. Та тетка - это я. И фотография это моего мужа. Где она?
- Ляля с сумкой выбросила в мусорку. А монетку я себе оставила, она не ценная.
- Смотря для кого. Для меня ценная, мне ее муж на счастье подарил как талисман. Ладно, ложись спать...
Маша вышла в коридор и велела дежурной медсестре приглядывать за девочкой, а лучше запереть дверь снаружи. Все детки в палате должны в это время спать, и если кто захочет в туалет, открыть дверь, затем снова закрыть и сводить ребенка. Зоя ни в коем случае не должна покинуть палату. Маша знала, что такие дети, невзирая на боль, испытывают страх быть пойманными и при удобном случае норовят сбежать.
- Что делать с ней будем? - Ниночка посмотрела на Марию.
- Пока подлечим, а дальше видно будет.
- А в истории болезни мне что написать? Беспризорница Зоя восьми лет от роду?
- Пока напиши просто - Зоя, 8 лет. А я подумаю...
Маша брела домой по темной улице и ломала голову над тем, что же делать дальше. Взять ее к себе? Но это хлопотно, девочка не из простых. Самое верное решение - отдать ее в детский дом.
Добравшись до дома, она взяла на руки котенка, который заскучал в квартире. В блюдце было молоко, которое ему налила соседка.
Поужинав, Маша покормила и Мурзика, затем легла спать. Завтра надо купить цепочку и повесить монетку на шею, чтобы не потерять.