У попа была собака, он ее любил.
А вот у нашего священника Серафима была машина. Машина дорогая и он ее тоже очень любил. А еще Серафим любил крепко выпить и в таком непотребном состоянии - завалиться к симпатичным грешницам — прихожанкам. Так сказать,- отпустить грехи. В округе все знали о далеко не святом характере отца Серафима.
Не раз отца Серафима останавливали сотрудники доблестного местного ГИБДД. И на вопрос: «Отец Серафим, сколько выпили?»,- он всегда отвечал: «Нет, не пил». Далее следовал взрыв проклятий, угрозы быть преданными анафеме и утверждение, что все люди неблагодарные. После такого сотрудники отпускали батюшку. Но наступил тот день, когда отца Серафима все-таки приволокли в отделение. Бич божий выдал апокалипсический спич в отношении не только задержавших его стражей порядка, но и всего руководства РОВД. Когда запал иссяк, «святой отец» как-то резко обмяк, и промямлил «ох, детушки, вашего отца Серафима бес попутал».
Вторая страсть отца Серафима – дамы. И самое любопытное, что любил он именно красивых замужних своих прихожанок. Ох, уж эти грешницы, черт их дери! В любом стаде всегда найдутся паршивые овцы . Так его и поймала матушка Авдотья в объятиях бестий, изливающих елей своих чар в раскрасневшиеся уши горе-праведника. Под руку матушке попалось небольшое оцинкованное ведерко, и отец был бит прямо на глазах всех страждущих чуда. И чудо осуществилось, буквально да, наоборот - через пару дней матушку хватил удар.
Слабое сердце воистину святой женщины Авдотьи не выдержало предательства и позора. Померла матушка . Остался отец Серафим с двумя дочерьми: Ольгой и Дарьей. Девочки нежные юные красавицы, только школу закончили. Воспитаны во Христе, да чистоте матушкой Авдотьей. Отец Серафим после смерти жены пил по-черному несколько дней. Даже на службу не ходил. Паства понимала, жалела помазанника божьего. Почернел отец Серафим после смерти жены. Всё припомнилось ему. И Афганистан, где попав в душманский кишлак в засаду, бился ни на жизнь, а насмерть. И то, как взмолился он, молодой солдатик: «Господи, спаси и сохрани мя, выживу, всю жизнь только тебе служить буду». И выжил, смилостивился Господь, один он уцелел в той мясорубке, чуть головой не тронулся. До самого дембеля почти не говорил. Обет молчания дал. Замкнулся в себе. Все удивлялись, как так, взвод полег, а на нем ни царапины, только легкая контузия. Повезло парню, даже медалью наградили чуть позже.
Как из армии вернулся – стал священником. Женился на первой красавице их станицы- Авдотье. Дочек родили, все вроде чин-чинарем. Однако, война не отпускала. Ночью сны снились страшные, да странные. Оттого хотелось утром стакан на грудь принять, а дальше, все как в тумане.
Не смогла вытравить клятва всех бесов из души раба божьего Серафима. И, чем дальше от клятвы той уходил он - все больше пил и гулял. После смерти матушки Авдотьи, видя как убивается он горем, предложили отцу Серафиму в Епархии место в сельском храме, там потише, прихожан меньше, душе спокойнее. Да и деревенский быт к покою располагает. Отказался. Станица не отпускала: привычнее, роднее. Как от пьянки оправился, весь сброд разогнал. Стало быть надо начинать жить по-новому, дочерей на ноги поднимать. Горе- ноша тяжелая, а когда в работе да с молитвой, то и уксус слаще становится.
И приснился сон отцу Серафиму. Будто матушка склонилась над ним и шепчет: «Прощу, если дочек на ноги поставишь». С того утра решил он жить по-новому, занялся ремонтом дома, всю нежность и тепло отдавал дочкам.
А спустя год решил взяться за богоугодное дело. Отреставрировать храм.
Первым делом продал свою любимую машину. А на вырученные деньги купил досок для храма. Занимал себя как мог. От рассвета до заката. Всё с молитвой, - простить себе не мог смерти Авдотьи. Но без женской руки, кудлатый стал, как пёс бездомный. Дочки высшее образование получили и улетели из отчего дома, он к тому времени храм почти закончил.
А в день, когда главный купол золоченый на храм поднимал, упал с лесов, да на кучу кирпичей. В больнице долго пролежал. Не спасли. Помер отец Серафим. А в церковь прислали нового попа. Молодого, почти безусого. Его Сашкой кличут. Язык не поворачивается отцом Александром называть. Так, не священнослужитель, а бестолочь в рясе, прости Господи. Но в небесной канцелярии о «НОВОМ ВРЕМЕНИ» не слыхивали, а прихожане на службу ходят! А что? Кого дали - с тем и молятся…