Итак, русско-японская война началась с внезапной успешной атаки японского флота на Порт Артур. Тогда многие корабли Тихоокеанской эскадры получили повреждения.
На следующее утро, 27 января (которое в реально было 9 февраля) произошел бой между японской и русской эскадрами, подробности которого описываются крайне противоречиво.
По одной из версий два крейсера 2-го ранга «Новик» и «Боярин» вышли на разведку, по другой, вышел один «Боярин», а «Новик» и «Баян» вышли ему на подмогу. По одной из версий «Новик» якобы дважды выходил в торпедную атаку на броненосец «Микаса», но большинство авторов пишет, что атаки не было. В рапорте фон Эссена командующему эскадрой, ни в письме жене, написанном им на следующий день после боя, о таких намерениях ничего не сообщается. Нет упоминания о них и в воспоминаниях лейтенанта А. П. Штера. Скорее всего, никакой торпедной атаки не было. Там очень много нестыковок.
Так или иначе, при отходе «Новик» получил попадание снаряда ниже ватерлинии. (Некоторые авторы писали даже о 12-дюймовом снаряде) Броневая палуба выдержала удар, ограничив повреждения надводным бортом. Осколками было повреждено 120-мм орудие, разрушена офицерская каюта. Также, взрывной волной сорвало правый кингстон кормового патронного погреба, который вследствие этого был затоплен. Вслед за этим вода затопила рулевое отделение (впрочем, рулевая машина из строя не вышла). Откровенно говоря, действия капитана 2 ранга фон Эссена в этот день выглядят лихо, но…
На фоне не очень успешных действий нужен был подвиг, и 27 января Эссена наградили Золотой саблей с надписью «За храбрость», а 12 членов экипажа «Новика» получили Георгиевские кресты. («Кричали женщины «Ура!» и в воздух чепчики бросали»). Потом, фон Эссен пошел на повышение на броненосец «Севастополь», и 18 марта 1904 года в командование крейсером «Новик» вступил капитан 2-го ранга Максимилиан Херберт Голиб фон Шульц (будущий и.о. командира «Громобоя», «усадивший» крейсер на банку).
Во время повседневной службы крейсер эксплуатировался очень интенсивно, постоянно находясь в состоянии немедленной готовности к боевому выходу (чаще всего ему приходилось выходить на поддержку миноносцев). Начиная с июня «Новик» вместе с миноносцами стал выходить для прикрытия русских кораблей, обстреливавших приморский фланг японской армии. За июнь-июль было совершено 11 таких выходов, за время которых «Новик» выпустил по береговым позициям неприятеля около 900 снарядов из 120-мм орудий. «За умелое командование крейсером» командир «Новика» капитан 2-го ранга фон Шульц тоже был награждён Золотым оружием с надписью «За храбрость».
У котлов с медными трубками (да, и не только медными) есть один недостаток. Если котлы постоянно держать в «подогретом» состоянии, трубки со временем прогорают. Если трубки изнутри чистые, процесс идет медленно, а, вот если используется «жесткая» вода, оставляющая накипь на трубках, износ котельных трубок идет намного быстрее (у кого была газовая колонка тем это явление знакомо).
Принято писать: «Увы, эксплуатация «Новика» «на износ» не могла не привести к печальным последствиям. Несмотря на усилия корабельных механиков, постоянное нахождение крейсера в состоянии 40-минутной готовности к выходу привело к тому, что состояние его котлов и машин резко ухудшилось». Машины здесь ни при чем, от стоянки «под парами» страдают только котлы, и никакие усилия машинной команды здесь не помогут. Нужно просто менять трубки. «На горячую» этого лучше не делать (хотя история знает и такие подвиги), котел нужно выводить из эксплуатации. Но, совсем не это явилось причиной последующих проблем с машинами «Новика».
2 8 июля (10 августа) 1904 года, когда эскадра пошла на прорыв из Порт Артура, «Новик» следовал в составе отряда крейсеров. Около 18:45 на мачте «Аскольда» взвился сигнал «Крейсерам следовать за мной». В темноте не все разобрали этот сигнал, (такова официальная версия), но часть крейсеров пошла на прорыв.
Развив максимальную скорость «Аскольд» и «Новик» следовали на юг, воспользовавшись тем, что японцы пока не успели перекрыть это направление. Тихоходные «Диана» и «Паллада» при этом отстали и вернулись к эскадре.
Японские броненосные крейсера «Асама» и «Якумо» попытались помешать прорыву, завязав бой. И «Новик» и «Аскольд» получили попадания, но за счет скорости хода, вскоре, японские крейсера остались за кормой. В 20.30 бой прекратился. В 20:40 «Новик» догнал «Аскольда», и оба корабля продолжили свой путь на юго-запад.
«Новик» серьезных повреждений не получил: в результате трех попаданий был разбит прожектор, корабль получил две надводных пробоины, убиты два матроса. В 21.30 «Новик» начал отставать. За счет обрастания кингстонных ящиков, водоросли попали в систему водяного охлаждения, забив ее. Начались проблемы с котельной водой, перешли на использование не опресненной забортной воды. Из-за нарушения теплового режима, и засоления начались проблемы с трубками. Для осмотра и очистки холодильников, и для заглушки лопнувших и потекших котельных трубок, были остановлены обе бортовые машины, в результате чего скорость крейсера сильно снизилась, он шел только на одной машине.
Многочисленные сигналы о необходимости снизить скорость на «Аскольде» не поняли, и вскоре флагманский крейсер скрылся в темноте. Адмирал Рейценштейн позднее писал, что сигналы были восприняты на «Аскольде» как просьбы отпустить «Новик» в самостоятельное плавание, что и было сделано. Крейсера разошлись. Утром состоялась встреча с крейсером «Диана» и миноносцем «Грозовой», однако каждый командир предпочёл в дальнейшем действовать самостоятельно. В частности, «Новик» намеревался зайти за углём в Циндао, а затем следовать во Владивосток, обогнув Японию с востока. Расставшись с «Дианой» и «Грозовым», в 17:25 «Новик» вошёл в порт Циндао, после чего начались переговоры с немецким губернатором о предоставлении угля. Переговоры затянулись, и к погрузке угля русские моряки приступили лишь в 20:45. Уже в 3:30 погрузку прекратили, приняв всего 250 т, и через полчаса крейсер вышел в море.
Командир корабля капитан 2-го ранга Максимилиан фон Шульц решил не идти в Корейский пролив, а совершить переход вдоль восточных берегов Японии (обойдя ее) и пройти к Владивостоку через один из проливов, соединяющих Тихий океан с Японским морем,— Сангарский или Лаперуза.
Во время следования в пролив Ван-Димена 13 августа (31 июля) «Новик» был замечен с японского парохода, который крейсер не стал преследовать, экономя уголь. Для преследования крейсера были выделены два крейсера «Chitose» и «Tsushima».
Второй раз «Новик» «засветился» 16 (3) августа, когда крейсером был встречен английский пароход RMS Celtic, следовавший в южном направлении. После осмотра, не выявившего контрабанду, англичанин был отпущен, но при этом он сообщил о досмотре русским крейсером, и о том, что он следует 10-узловым ходом на север. Предполагая, что крейсер будет прорываться Сангарским проливом, японский крейсерский отряд занял позиции в этом районе в районе острова Сейма.
В это время, «Новик» подошел к узкому проливу Измены между островами Хоккайдо и Кунашир, где находился маяк связанный телеграфом с остальной Японией. Попытка пройти под прикрытием тумана не удалась — туман рассеялся и с японского поста на маяке по телеграфу передали в Токио о проходе русского корабля. Крейсера «Chitose» и «Tsushima» полным ходом направились к проливу Лаперуза.
В связи с неисправностью механизмов, расход угля на «Новике» превысил расчетный, в связи с чем было принято решение зайти на пост Корсаковский в заливе Анива, на Сахалине, для приема угля.
В сентябре 1853 года экспедиция Г. И. Невельского основала на Южном Сахалине Ильинский пост (позднее Корсаковский пост — назван так в честь русского гидрографа В. А. Римского-Корсакова, в настоящее время город Корсаков). Тогда же было объявлено о присоединении Сахалина к России. По русско-японскому договору, подписанному в Петербурге 25 апреля (7 мая) 1875 года, Сахалин принадлежал России, но при этом оговаривалось право японцев на рыбную ловлю в Охотском море и вдоль берегов острова, а в Корсаковский пост японские суда могли заходить без портовых и торговых пошлин.
В субботу 20 (7) августа 1904 года в 6:00 бронепалубный крейсер II ранга «Новик» встал на якорь на рейде Корсаковского поста. Начальник корсаковской команды полковник И. А. послал телеграфное донесение о прибытии “Новика” военному губернатору Сахалина генерал-лейтенанту М. Н. Ляпунову и далее по инстанции. Дойдя до Петербурга уже за подписью адмирала Е. И. Алексеева, это донесение опередило события: “...сего числа в 6 утра “Новик” пришел в Корсаковский пост, приняв уголь, следует во Владивосток”.
В 9:30 началась погрузка угля, но шла она крайне медленно. На берегу погрузкой угля руководил лейтенант А. П. Штер. “Не могу описать достаточно ярко то радостное чувство, — вспоминал он позднее, — которое охватило меня при съезде на берег; после 10-дневного томительного перехода очутиться на берегу, на своем русском берегу, с сознанием, что большая часть задачи уже выполнена, с надеждой, что через несколько часов мы будем на пути к Владивостоку... — все это наполняло меня каким-то детским восторгом! Роскошная природа Южного Сахалина еще больше способствовала этому настроению; команда, видимо, испытывала те же чувства, потому что все энергично и весело принялись за грязную работу погрузки угля”.
Кранов с грейферами (как в Циндао) не было. Уголь подвозили на пристань телегами, грузили в баржи, после чего буксировали к крейсеру и перегружали.
Около 14 ч 30 минут радиотелеграф крейсера начал принимать неразборчивые сигналы. Крейсер попытался уйти. В 16 ч “Новик” снялся с якоря, взяв направление на юг, а когда на горизонте показался дымок, набрал предельно возможную скорость — 18-19 уз и устремился в широкую восточную часть залива Анива, пытаясь ввести в заблуждение противника и рассчитывая после наступления темноты лечь на обратный курс в пролив Лаперуза.
Сигнальщики крейсера опознали приближающегося противника, как крейсер «Нийтака» (в реальности, это была «Цусима»). Командир крейсера “Читозе” капитан 1 ранга Такачи Скеичи приказал “Цусиме” под командованием капитана 2 ранга Сенто Такео осмотреть Корсаковский пост.
В 17 ч крейсер “Цусима” повернул наперерез “Новику”, дав радиограмму на “Читозе”: “Вижу неприятеля и атакую его”. На дистанции 40 кабельтовых начался бой. «Цусима», по классу, такой же крейсер, японской постройки (арсенал в Куре) те же 3 тыс. тонн, 20 узлов.
Есть только один нюанс: японский крейсер нес шесть 152-мм орудий (против такого же количества 120-мм у «Новика») и большее количество 3 –дм орудий (10 шт.) против шести 47-мм у «Новика».
Поначалу японцы стреляли плохо. В 17 ч 20 мин “Новик” попал под накрытие. Один из неприятельских снарядов сделал пробоину в рулевом отделении под броневой палубой, которое стало заполняться водой. Второй снаряд попал в каюту старшего офицера, третий в кают-компанию. В 17:30 взрывом повредило кормовой мостик и машинные вентиляторы, сорвало часть фальшборта у ютового орудия, убило комендора орудия Н.Д. Аникина, смертельно ранило унтер-офицера П.И. Шмырева и матроса М.П. Губенко. Еще один взрыв разрушил командирскую и штурманскую рубки, взрывом ранило лейтенанта Штера и еще десять матросов. 17:35 одновременно два снаряда попали ниже ватерлинии в рулевое и сухарное отделение, корма села на 80—90 см. К 17:40 затопило отделение под командирским помещением, часть кают, провизионный и кормовой патронный погреб, что привело к дальнейшему увеличению дифферента.
По официальной версии, в этот момент из строя вышли два котла. Попаданий не было, поломка чисто техническая. Как вышли, сказать сложно. Потекли трубки? Лопнули коробки котлов?
Было принято решение вернуться в Корсаков. На тот момент все орудия действовали, корабль имел дифферент на корму (вроде бы как 1,8 м). «Вроде бы как», потому, что такой дифферент от затопления тех помещений, которые указываются, возникнуть не мог. 1,8 м это затопление как минимум трех отсеков.
В 17:55 на «Новике» для выравнивания растущего на правый борт крена было применено контрзатопление отсеков по левому борту.
В 18:10 руль на «Новике» перестал действовать окончательно, в течении пяти минут был прекращен и артиллерийский огонь. В 18:20 русский крейсер медленно вошел на Корсаковский рейд управляясь только машинами, после чего команда немедленно приступила к подведению пластыря на пробоины в рулевом отделении и начали откачивать воду.
Японский крейсер не имел хода, и не преследовал «Новик». В 18:40 японский крейсер дал малый ход и начал уходить. Новик встал на якорь возле берега. При подходе к берегу, сорвало плохо заведенный пластырь. Осмотр показал, что всего крейсер «Новик» получил около десяти попаданий из них три подводные пробоины в корме. Во внутренних помещениях находилось около 250 т воды. Исправными оставались от силы шесть котлов из двенадцати.
Далее принимается странное решение: затопить крейсер на мелководье у Корсаковского поста. В 19:00 началась эвакуация на берег раненых, затем приступили к свозу на баржах имущества, личного состава и всего, что можно было снять из дельных вещей. В 22:00 был спущен вымпел, а спустя час — отклепан якорный канат и открыты кингстоны. Взрывать «Новик» не предполагалось — рассчитывали, что позднее удастся поднять корабль с помощью соответствующих средств затребованных из Владивостока. В 23:30 мин крейсер лег на грунт западнее мыса Эндума на глубине 9 м, накренившись на правый борт до 30°, трубы, мачта и значительная часть верхней палубы остались над водой.
Около 6 утра, когда рассвело, японцы увидели затопленный крейсер. Подойдя к нему на расстояние 45 кабельтовых Chitose открыл артиллерийский огонь. Расстрел «Новика» продолжался в течение часа, выпустив по русскому кораблю около ста снарядов, японский крейсер сблизился с ним до 13 кабельтовых и перенес свой огонь на берег. После утреннего обстрела на «Новике» были разрушены две дымовые трубы, повреждена мачта, разбит кормовой мостик, а в палубе и надводной части борта появилось множество пробоин от осколков. На берегу была повреждена церковь, пять казенных и одиннадцать частных домов. «Оборонительный отряд находился на позициях, убитых и раненых нет» — телеграфировал ночью 21 (8) августа 1904 года царю военный губернатор Сахалина генерал-лейтенант М. Н. Ляпунов.
Утром 22 августа 1904 года близ мыса Эндума на берегу залива торжественно были похоронены четыре члена экипажа крейсера «Новик» — двое были убиты в бою и двое умерли от ран. В тот же день была получена телеграмма предписывавшая командиру корабля М.Ф. Шульцу срочно прибыть во Владивосток и принять командование крейсером «Громобой». Остальным офицерам с командой предлагалось выступить походным порядком в Александровский пост, откуда уже водным путем следовать в Хабаровск и далее во Владивосток. Для подъема с «Новика» ценных предметов и вооружения надлежало оставить в Корсаковском посту «необходимое количество матросов под командой опытного офицера». В Корсаковском посту остались инженер-механик Пото, 28 человек нижних чинов, 14 человек больных и раненых в госпитале села Владимировка под командованием мичмана А.П. Максимова. Ими был изготовлен из подручных средств импровизированный плавучий кран, с помощью которого с «Новика» была снята вся артиллерия крейсера и механизмы, имеющие хоть какую-нибудь ценность. Два 120-мм и два 47-мм орудия были установлены на береговых позициях для защиты затопленного крейсера.
Вскоре после Цусимского сражения мичман Максимов получил приказ: «Взорвать крейсер, имущество раздать бедным, взяв расписки». Сначала взорвали орудия на берегу, затем одну 3-пудовую мину взорвали у средних машин крейсера с левого борта. Последнюю мину взорвали в угольной яме между первой и второй кочегаркой, разрушив первое котельное отделение «Новика». После подписания Портсмутского мира и передачи Японии Южного Сахалина, крейсер «Новик» был поднят японцами 16 июля 1906 года. После проведения восстановительного ремонта он вошел в состав японского флота под названием "Suzuya" (речка была такая, на Сахалине протекает Сусуя сейчас зовется)
