Моё отношение к мату

Утилитарное.

— Не матерюсь в публичном пространстве.
— Постоянно работаю над обогащением своего словарного запаса, чтобы в экстренной ситуации обойтись без мата.
— Не матерюсь неосознанно. Если я наступлю на детальку Лего, мне не придёт в голову что-то матерное.
— Могу материться в разговоре с друзьями. Но только с теми, у кого мат не вызывает отторжения. Делаю это редко и осознанно.
— Могу использовать мат для придания пикантности некоторым шуткам.
— Не боюсь цитировать литературные произведения с использованием мата. Особенно это касается анекдотов.
— Могу разговаривать с обильным использованием мата, т.к. есть очень богатый опыт общения с военными, механиками и строителями. За последние 15 лет ни разу не пришлось использовать этого навыка.

На базовом неосознанном уровне мне в детстве привили неприязнь к мату. Когда я пишу что-либо в сети, я представляю, как это читают мои родители или ребёнок. Мне было бы неприятно, если бы родители разочаровались в богатстве моего языка или увидели мою причастность к группам людей, позволяющим себе материться публично, а ребёнок получил первые уроки мата именно от меня. Но, возможно, мне придётся как-то с собой справляться касательно последнего высказывания.

На социальном уровне я не хочу быть причастен к обучению мату чужих детей, родители которых старались оберегать их от этого. Это чужие дела — и я в них не лезу.

На уровне логики я допускаю, могу и умею использовать мат и отношусь к нему нейтрально и спокойно, как к неотъемлемой части языка. Нужно понимать, что мат присутствует почти во всех живых языках. Насколько я знаю, его нет в искусственном эсперанто, в мёртвой латыни, в церковно-славянском.

При разговоре с клиентами и исполнителями, если я вижу чрезмерное употребление мата из-за скудности языка, то могу попросить поменьше материться, так как это меня раздражает. Если же это редкие ёмкие выражения, без которых многим сложно описать происходящее вокруг в последние годы, то реагирую на это спокойно.