1 декабря 1896 года в простой крестьянской семье родился ничем не примечательный мальчик, названный и крещённый Георгием. Знали ли его родители, что ему уготованы стремительные карьерные взлёты и падения, которые сделают мальчика героем, а затем предадут его деяния забвению?
Детство, отрочество и юность
Детство крестьянского сына было ожидаемо незавидным - с младых ногтей он знал тяжесть деревенской жизни и крестьянского труда. Не исправило ситуации и поступление будущего героя в церковно-приходскую школу - к изматывающему труду добавилось ещё и обучение грамоте. Но всё изменилось в 1908 году, когда его мать, Устинья Артемьевна, пристроила его подмастерьем в скорняжную мастерскую своего брата, Михаила Пилихина. Тот работал в Москве, в сравнении с деревней Стрелковка, располагавшейся в Калужской губернии, это считалось богемой. Но так или иначе, это смогло несколько изменить судьбу юного Георгия - он занимался более лёгким трудом, хоть и с раннего утра до поздней ночи, а всё свободное время проводил в самообучении, стремясь ухватить максимум знаний в какие-то крохи времени.
Так или иначе, он сумел найти время и на реальное обучение, хоть и на вечерних курсах - в 1911 году он успешно сдаёт экзамены и получает аттестат о получении полного среднего образования. А летом следующего года он уже замещает своего хозяина на ярмарочных торгах, умеет управлять делом, и в честь этих свершений, получает отпуск на десять дней, чтобы навестить родителей. В деревню он приехал образованным юношей, невольно вызывая зависть у своих сверстников и гордость родителей - ведь он привёз письмо от своего хозяина, где тот хвалил юношу за смекалку, трудолюбие и ответственность.
В Москву Георгий возвращается уже мастером - ему даже приставили сразу троих мальчишек в ученики, с которыми он охотно делился своим опытом и знаниями, а также живёт самостоятельно - ведь его месячный заработок достиг 10 рублей! При этом он снимает комнату в центре Москвы и даже планирует жениться. На то время среди простых людей он считался зажиточным - не хватало лишь собственного жилья. Но в планы будущего героя вмешалась Первая Мировая Война. Георгий, в силу своей юности, под первый призыв не попал. Скорняжное дело потеряло интерес у публики, следовательно, доходы снизились и юноша предпринимал всё новые попытки попасть в армию - увенчались успехом они на следующий год, когда потребовалось восполнить потери первого года войны и набирали 18-летних ребят.
Начало военной карьеры
Попадает юноша в 189 запасный пехотный полк, где его определяют в ружейный взвод - так началась карьера будущего полководца. Но вскоре его переводят в 5 запасный кавалерийский полк, где его военные таланты замечает непосредственный командир подразделения, который и предложил его отправить на офицерские курсы, да ещё и на выбор. По воспоминаниям самого полководца, унтер-офицер Дураков так и сказал - “повоевать ещё успеешь, а сейчас - поди-ка, поучи военное дело, сдаётся мне, оно тебе пригодится в жизни”. Предлагалось будущему офицеру пойти на обучение в унтер-офицеры или прапорщики, однако сам Жуков решил выбрать унтер-офицерские курсы - во-первых, быстрее, во-вторых - он не понимал, как сможет командовать солдатами и унтер-офицерами старше себя по возрасту.
В итоге на фронтах сражений унтер-офицер Жуков попал в середине 1916 года, а уже в августе получил Георгиевский крест IV степени за взятие “языка”. А в феврале следующего, за отличия в бою, получил уже крест III степени - награды, которыми он всю жизнь гордился несмотря на смену политического вектора России. В армии Российской Империи он оставался до декабря 1917 года, когда его кавалерийский эскадрон расформировали, и он не оказался “не у дел”. Тогда Жуков вернулся в Москву, где скорняжная мастерская его дяди простаивала, что и заставило будущего полководца вернуться в родительский дом. Там он заболел тифом и довольно долго лечился как от самой болезни, так и от её последствий. Но жизни без армии бывший драгун уже не представлял, потому в октябре 1918 года он был записан добровольцем в 4-й кавалерийский полк 1-й Московской кавалерийской дивизии. Разумеется, красноармейцем - иного бывшим царским унтер-офицерам в то время не полагалось. Но Жуков не унывал - по свидетельствам сослуживцев, он “рубился с врагами, как чёрт”, причём на нескольких фронтах - участвовал в деблокаде Уральска, сражался с войсками Деникина и Врангеля под Царицыном, в одном из боёв в конце октября 1919 года был ранен осколками гранаты и попал в лазарет, где снова подхватил тиф.
После лечения и месячного отпуска он командируется в запасной батальон под Тверью - и силы восстановить, и необстрелянных добровольцев уму-разуму поучить, как боевой товарищ. В 1920 году он заканчивает Рязанские командирские курсы и принимает под своё командование вначале взвод, а затем ему вверяют и кавалерийскую роту. Роту включают во 2-й Московский курсантский полки и бросают на полки Врангеля, затем отправляют под Екатеринодар бороться с казаками полковника Улагая, а под конец года - под Тамбов, бороться с восставшими эсерами под руководством Антонова (т.н. “Антоновское восстание”), где он получил первую советскую награду, орден Красного знамени. Там же он знакомится со своей первой супругой, Александрой Диевной Зуйковой, с которой он проживёт 45 лет.
В конце мая ему присваивают категорию комполка (равноценно званию “полковник”) и ставят командиром 39 полка 7 кавалерийской Самарской дивизии (им. Английского пролетариата). Но вскоре из-за недостатка командного опыта Жукова направляют в Высшую кавалерийскую школу (она же Кавалерийские Курсы Усовершенствования Командного Состава), по завершению которой будущий полководец вместе с ещё двумя офицерами проводят конный заезд из Ленинграда до Минска длиной почти в тысячу километров. Цель была одна - продемонстрировать молодецкую удаль, но командование всё же решило наградить всех троих комполка Жукова, комполка Савельева и комэска Рыбалкина.
В 1926 году его назначают руководителем кафедры военной подготовки в Белорусском государственном университете, одновременно с этим Жуков - слушатель курсов высшего командного состава РККА, которые он успешно заканчивает в 1929 году. А с мая следующего года ему поручают командование второй бригадой 7 кавалерийской Самарской дивизии (которой командовал Константин Рокоссовский, в будущем - его подчинённый). Прослужил он на этой должности около года, после чего Жукова переводят в состав Белорусского военного округа, “под крыло” Иеронима Уборевича (эти времена едва не будут стоить будущему полководцу карьеры). В марте 1933 года Жукова назначают командиром 4 Донской казачьей Краснознамённой дивизией имени Ворошилова, спустя три года - под его командованием два кавалерийских корпуса, третий и шестой. А в 1938 году его назначают заместителем командующего Белорусского военного округа, но спустя несколько месяцев едва не снимают с должности. В то время был пик репрессий в РККА, уже были расстреляны командарм Уборевич и комдив Сердич, с которыми Жуков имел тесные рабочие и личные отношения - это ему и вменяли на одном из партийных собраний во время выговора. Дружба с врагами народа в то время могла стать причиной репрессий в отношении невиновных - но и сам Жуков понимал, что иначе нельзя. При этом сумел оправдать себя, хоть и пришлось поступиться принципами и заявить - не знал, дескать, что эти двое лишь маскируются, а на самом деле злостные враги. Но Родину люблю, готов служить и искупить вину свою.
Шанс ему предоставили очень скоро - в мае 1939 года его направляют в Монголию, с инспекцией. Там он составляет разгромный отчёт, за что его “берут на карандаш” в Кремле и предлагают возглавить 57 особый армейский корпус, а затем и разбить японские войска. 19 июля Жуков реорганизует вверенный ему корпус и приданные части в Первую армейскую группу и начинает активные действия - переносит штаб группы ближе к линии соприкосновения войск, налаживает снабжение, создаёт эшелонированную оборону и устанавливает железный порядок. Методы убеждения он применял весьма широкие - подсказывал, направлял, учил, где-то приходилось быть жёстким, а некоторых и наказывать. Однако первая попытка японских войск (с момента, как Жуков стал командовать группировкой) взять корпус в окружение с треском провалилась, а ВВС РККА вообще установили практически полное господство в воздухе. Наконец полководца “заметили” и 31 июля 1939 года присвоили звание командира корпуса (примерно соответствует званию генерал-полковник) и дают полный карт-бланш. Жуков не подвёл - спустя три месяца после своего назначения, в конце августа 1939 года он сумел в генеральном сражении разгромить 6 корпус Японской императорской армии под командованием Мититаро Комацубара, использовав приёмы, сходные тактике блицкрига - совместные действия танковых войск, кавалерии, пехоты и авиации формировали активную оборону, затем резким броском окружили японские части. Итогом этих действий стало подписание совместного договора об урегулировании границы между Японской империей (оккупировавшей Китай) и СССР (курировавшем Монголию). Это соглашение, наряду с подписанным 23 августа 1939 года советско-германским Пактом о ненападении, стало основной причиной того, что Япония никак не участвовала на Европейском театре военных действий во Второй Мировой Войне.
За эту кампанию, указом Президиума Верховного совета СССР, Жукову была присвоена высшая награда СССР - медаль “Герой Советского Союза” за номером 435 и орден Красного знамени МНР. А чуть позже - в июне 1940 года было присвоено звание генерала армии.
Присоединение новых территорий и новое назначение
7 июня 1940 года генерал армии Жуков был назначен Киевским особым военным округом, и скорее всего, не просто так. Советское правительство уже несколько лет пыталось вернуть “в родные пенаты” Бессарабию и Северную Буковину, по мнению СССР, незаконно оккупированные Румынией территории. Румыния, поддерживаемая остальными странами-участниками Балканской Антанты (Греция, Турция и Югославия), естественно, была против и регулярно посылала ноты протеста. Позже Румыния установила “соседские” отношения с странами Оси - Италией, Германией, что давало Михаю I иллюзию безопасности. Однако всё накаляющаяся обстановка в Европе вынуждала советское правительство идти на ультиматум - либо Бессарабия и Северная Буковина вернутся в состав СССР, либо туда будет торжественно принята Румыния целиком. 20 июня 1941 года командующему КОВО генералу армии Жукову была передана директива Кремля:
Приступить к сосредоточению войск и быть готовым к 22 часам 24 июня к решительному наступлению с целью разгромить румынскую армию и занять Бессарабию. Для управления войсками из состава управления Киевского Особого Военного Округа выделить Управление Южного фронта. Командующий фронтом — генерал армии тов. Жуков. Штаб фронта — Проскуров.
В тот же день Жукову передают в оперативное подчинение Одесский военный округ. Итого к 24 июня на границе с Румынией было сосредоточены весьма немалые силы - 32 стрелковые, две механизированные, шесть кавалерийских дивизий, одиннадцать танковых и две авиадесантные бригады, четырнадцать артиллерийских полков и шестнадцать артиллерийских полка из резерва Главного Командования, а также четыре артиллерийских дивизиона большой мощности. Всё это, для упрощения понимания, можно выразить следующими цифрами:
- Около 640 тысяч военнослужащих;
- 9,5 тысяч артиллерийских орудий;
- 2,5 тысячи танков различного типа;
- 28,5 тысяч единиц автомобильной техники;
Румыния в свою очередь, выставила чуть больше половины собственных войск к границе, так как справедливо опасалась военной экспансии СССР на территории королевства. Но силы были изначально неравными, поэтому военные чины Румынии дрогнули, а дипломаты, достигнув некоторых договорённостей в ходе консультаций с представителями стран Оси, убедили Михая I, что озвученные советами области лучше отдать. Так и поступили - власти Румынии объявили о принятии ультиматума и выводе своих войск из Бессарабии и Северной Буковины 28 июня 1940 года. Жуков в то же время издаёт по войскам приказ о приведении внешнего вида бойцов в полный порядок и преследовании (без вступления в боестолкновения) румынских войск до новых границ.
В январе 1941 года, когда генерал армии Жуков вновь демонстрирует тактическое превосходство на военных учениях Западного Военного округа, заседание Политбюро единогласно решает, что должность начальника Генерального штаба РККА - есть отличное назначение для Жукова. В качестве аргумента предъявлялись и его действия в ходе учений, и прошлые заслуги (даже дружба с репрессированными офицерами), да и умелые действия в ходе двух военных операций сыграли свою роль.
Великая Отечественная Война
О том, что именно 22 июня 1941 года немецко-фашистские войска могут начать вторжение на территории СССР, руководство страны знало примерно уже в начале июня. Об этом сообщали многие перебежчики, но нельзя забывать, что в то же время ведомствами Шелленберга, Мюллера, Канариса и Гейдриха проводилась мощная дезинформационная кампания, ставившая целью запутать руководство СССР о сроках начала реализации плана “Барбаросса”. К тому же времени на руках у военных советников Сталина было два представленных Жуковым плана по отражению немецко-фашистской агрессии, оба из которых были сугубо наступательными, что не принималось Сталиным - он не хотел демонстрировать агрессию первым. Поэтому в ходе совместных обсуждений Вождя с генералами Тимошенко и Жуковым, родилась знаменитая “директива №1”, которую командующие войсками пограничных округов на западе СССР приняли лишь за два-три часа до вторжения. Директива предписывала командирам военных округов объявить по вверенным подразделениям боевую тревогу, не поддаваться на провокации, а самолёты рассеять по полевым аэродромам, хорошенько их замаскировав. То же предлагалось сделать и с танками - разбросать по тактически выгодным точкам и загрузив полный боекомплект и заправив “под горлышко”, замаскировать. Самостоятельно нарушать границы СССР запрещалось, как и поддаваться провокациям.
Однако фактор внезапности, слишком малое время на выполнение директивы №1, неподготовленность личного состава к действиям противника словно слоями наложились друг на друга, что и привело к печальным последствиям, о которых знает каждый школьник - спустя полгода немцы уже были у стен Москвы. 29 июля 1941 года Сталин своим приказом снимает Жукова с должности НачГенШтаба и ставит его командовать Резервным фронтом (с формулировкой “за срывы контрнаступательных действий”), силами которого Жуков продолжает наносить контрудары, а также проводит первую наступательную операцию РККА в Великой Отечественной Войне - Ельнинскую. Решительные действия Жукова на Ельнинском направлении, отсечение нескольких дивизий противника и замедление продвижения на Восток побудили советское руководство направить его на Ленинградский фронт - деблокировать город, обеспечить безопасность северной столицы. Сделать это ему предлагалось силами 42 и 55 армий, ста двадцати тысяч матросов-балтийцев и десяти дивизий ополченцев. Да ещё 54 особая армия Кулика, которую впору было спасать самому. В итоге - около полумиллиона человек. Немцы же противопоставили защитникам Ленинграда около 800 тысяч, фактически смяв оборону и блокировав город. Однако Жуков не считался бы гением, если бы не умел подчинять войска - 17 сентября 1941 года он издаёт приказ расстреливать каждого командира любого уровня за саботаж тактических мероприятий, трусость в бою и халатность в исполнении приказов командования. Приказ, по мнению многих, был “на грани” - мотивировать смертью тех, кто и так рискует каждую минуту, сегодня считают бесполезным. Но приказ высоко оценили даже противники - командующий штабом группировки “Север”, Вильгельм фон Лееб уже в конце сентября сообщает в Берлин, что исчерпал все варианты результативного наступления на Ленинград, мотивируя это жестокостью обороняющихся русских под командованием “нового генерала”. На самом деле, срыв наступления на Ленинград, как и последующая блокада города, была на руку Ставке - группировка “Север” оказалась скованной, и уже не могла поддержать наступление на Москву.
Весь 1942 год Жуков командовал несколькими военными операциями - Московским контрнаступлением, Ржевско-Вяземской операцией, а также двумя Ржевско-Сычёвскими операциями (за вторую он даже получил в народе прозвище “Мясник” - мол, закидал трупами противника). Отчасти это было правильно, но в народе забыли, что самую кровопролитную операцию (Вторая Ржевско-Сычёвская операция, известная как “Марс”) Жуков не разрабатывал, но руководил. Операция была спланирована откровенно бездарно - во-первых, разработчики переоценили свои силы и успехи РККА, во-вторых не учли кадровый и снарядный голод в частях, в-третьих - не учли немецкие подкрепления свежими силами. Однако, несмотря срыв контрнаступления, операция “Марс” выполнила важнейшую стратегическую задачу - она сковала войска группы “Центр” на Ржевском направлении, не допустив переброски резервов к уже окружённому на тот момент в Сталинграде фельдмаршалу Паулюсу.
В 1943 году Жукову было приказано координировать операцию “Искра” по разгрому и окружению немецкой группы армий “Север”, деблокировать Ленинград и открыть путь в Прибалтику. Операция оказалось заведомо провальной - бойцы РККА смогли лишь деблокировать Ленинград. Сыграла свою роль истощённость советских войск, отсутствие коммуникаций между командующими частями, а также “головокружение от успехов” красных командиров и разработчиков операции. Но за эту операцию (вернее, попытки исправить то, что накрутили “местные” генералы) он получает звание маршала. Чуть позже он участвует во второй попытке окружить группу армий “Север” - операция “Полярная звезда”, которая должна была разгромить группировку противника, а при невозможности окружить. Однако и эта операция провалилась - пробить окно в Прибалтику удалось лишь в следующем году.
В марте Жукова командируют на формирующуюся Курскую дугу, где он координировал действия командующих фронтами наступления, подсказывал тактические ошибки и подправлял планы наступления “на ходу”. Его действия позволили провести успешные наступательные бои, а также наметить окончательный перелом в ходе боевых действий - если раньше немцы надеялись хоть как-то исправить ситуацию, то после Курской битвы даже самый глупый военачальник понимал, что всё кончено. Красную Армию уже было не остановить - и опыт есть, и вооружение отладили.
В марте 1944 года Жуков становится командующим 1-м Украинским фронтом, который в ходе Проскуровско-Черниговской наступательной операции сумел выбраться к предгорьям Карпатских гор, освободив всю правобережную Украину. За это он был первым награждён орденом “Победа” - высшей военной наградой СССР.
Летом 1944 года он координирует ход выполнения операции “Багратион”, фактически разгромившей группу армий “Центр”. Благодаря хорошо скоординированному наступлению, насыщению войск материально-техническими средствами, умелому командованию при совместных действиях родов войск, а также фанатичным приказам Гитлера по принципу “ни шагу назад!”, немецкие войска испытали самое тяжёлое в истории поражение (даже под Верденом потери были меньше) - около полумиллиона человек за три месяца. Воодушевлённые разгромом, власти СССР даже провели “парад побеждённых” - 57 с половиной тысяч пленных солдат Вермахта во главе с двумя десятками генералов провели по центральным улицам Москвы. Также поражение едва не поставило мир на грань тотальной войны на уничтожение - 20 июля 1944 года было совершено самое известное покушение на Гитлера, гибель которого должна была открыть для союзников Западный фронт, вызвать перемирие с Англией и США и начать совместные действия против “коммунистической угрозы”. Но Гитлер выжил, заговорщиков казнили и война продолжилась.
Весной 1945 года прошла тяжёлая Висло-Одерская операция, которая позволила рассечь пока ещё мощную группировку “А” немецких войск и фактически освободить Польшу. Затем была Восточно-Померанская операция, тяжелейшая за последние два года, но очень результативная - по её итогам немецкие войска были практически полностью разгромлены, устранилась угроза флангового удара по РККА из Прибалтики и Пруссии, Балтийскому флоту развязали руки. Оставался путь на Берлин, к Победе…
Однако противник сумел собрать почти миллион солдат, включая фольскштурм, гитлерюгенд и даже полицию, до полутора тысяч танков и самоходных артиллерийских установок, две с лишним тысячи самолётов и более девяти тысяч единиц артиллерии. Сила была очень грозной, особенно учитывая сепаратистские переговоры высшего руководства Германии с представителями союзников, требовались немедленные действия - тогда и была проведена Берлинская наступательная операция, которая и поставила точку в Великой Отечественной Войне. В разгроме противника участвовали силы двух фронтов 1 Украинского под командованием Конева и 1 Белорусского под командованием Жукова фактически перемололи крупную группировку противника, уничтожив до 400 тысяч солдат, а также захватив в плен около 380 тысяч. Потери РККА не достигли и 400 тысяч солдат. Итогом этой наступательной операции стало подписание акта о безоговорочной капитуляции Германии, произошедшее 8 мая 1945 года в 22:45 по Берлинскому времени.
После войны
Весь 1945 год Жуков купался в славе - его называли “Маршал Победы”, превозносили его военные заслуги до небес. Любопытный факт - парад на Красной площади принимал он, а не фактический глава государства Сталин, он же был назначен руководить советской зоной оккупации в Германии. Но уже спустя год краски вокруг Жукова начали сгущаться всё сильнее - растущая популярность вредила имиджу “кремлёвских светил”. Весной 1946 года Василий Сталин невольно инициировал “дело авиаторов”, написав отцу докладную записку о высоких потерях среди пилотов, летающих на Як-9. Вождь передал эту записку Абакумову с требованием разобраться, в чём дело - а уж чекисты развернулись как никогда. Один из арестованных, маршал Новиков, в пылу признательных показаний, начал “стучать” на коллег, одним из которых стал Жуков (найти на него компромат, который обезопасит “верхушку” СССР, не удавалось). По итогу показаний Новикова, в июне 1946 года было открыто ещё и “трофейное дело”, согласно материалам которого Жуков - сибарит, вагонами вывозил трофеи из Германии. При этом указывалось, что получал он эти трофеи незаконно - в подарок от таких же мародёров как он, или же отбирал у мирного населения (маршалу же делать больше нечего - ходить по населению и отбирать всякое понравившееся барахло). Уже 9 июня 1946 года Жуков, после выволочки в ВКП (б) был снят с должности Главкома Сухопутных войск и переведён в Одесский военный округ. Также он был вычеркнут из числа кандидатов в ЦК ВКП (б) за антипартийное поведение, барахольничество и моральное разложение. Ну и чтобы не “мельтешил перед глазами”, Булганин, по настоянию Сталина, переводит Жукова в командующие Уральским военным округом 4 февраля 1948 года. Дело в том, что в Одессе Жуков успешно разгромил группировку украинских националистов, чем ещё раз доказал - есть у него ещё порох в пороховницах и ягоды в ягодицах.
Смерть Сталина, борьба за власть и забвение
В 1952 году по предложению Сталина, Жуков вновь становится кандидатом в члены ЦК КПСС. Но уже через полгода Сталин умирает, и различные кремлёвские группировки начинают борьбу за власть. Маленков, Хрущёв и Микоян делают ставку на правительственный аппарат, в то время как Берия - на силовые структуры. Именно поэтому Берия выдвигает Жукова на должность замминистра обороны (Булганин по мнению многих, был слаб в политике), надеясь на успех своего шага. Однако Берия не учёл одного - Жуков испытывал патологическую неприязнь к НКВД (МГБ) и при активной “обработке” Хрущёвым согласился участвовать в аресте Берия.
После удачного “переворота” Жуков был обласкан новой властью - избранный глава СССР Хрущёв сделал его членом ЦК, поставил на должность министра обороны, дав весьма широкие полномочия. Будучи министром обороны, Жуков посещал капиталистические страны, достиг некоторых договорённостей с президентом Эйзенхауэром, с которым был в хороших отношениях (разумеется, от лица СССР), реорганизовал армию по новому порядку. Однако вскоре маршал Победы стал вновь не нужен - 26 октября 1957 года на заседании Пленума ЦК КПСС за “нарушение линий марксизма, ленинизма, отрицании роли партии в армейской жизни, создание собственной “гвардии” (имеется в виду школа спецназа) и подрывную деятельность в ВС СССР” предлагалось вывести Жукова из состава Президиума ЦК КПСС и вообще из ЦК, уволить из рядов вооружённых сил. Уставший от подковёрных интриг маршал согласился со всеми доводами - единственное, на чём он настоял, было назначение новым министром обороны Конева, своего заместителя. Однако это требование удовлетворено не было, по причинам того, что Конева назвал Жуков.
Вспоминают про бывшего министра обороны лишь в 1964 году, после смещения Хрущёва с поста руководителя страны. 8 мая 1965 года Жуков в парадной форме при всех наградах (более 30 только отечественных) появляется на торжественном заседании, посвящённом 20-летию победы над Германией в Кремлёвском дворце съездов. В то же время он консультирует сценаристов документальных и художественных фильмов, пишет мемуары - всё это нещадно режется в угоду власть имущих, а также требуется дополнять “нужными” деталями. К примеру, от Жукова требовали, чтобы в мемуарах он указал, что командующий фронтом прибывал на участок дивизии, чтобы встретиться с полковником Брежневым. Факт настолько был “шит белыми нитками”, что Жуков с матом отказался исправлять рукописи в угоду кому бы то ни было. Мотивировал он всё очень просто:
“Эти генералы хотят сейчас выиграть сражения, которые про***ли в войну.”
С этого момента Жукова вновь задвигают на задворки, но он вновь не сдаётся - перенёс несколько инфарктов, инсульт, но активно работает над продолжением книги своих мемуаров. К сожалению, её издания он уже не увидел - в мае 1974 года после перенесённого инфаркта, Георгий Константинович Жуков впадает в кому. 18 июня 1974 года в 14 часов 45 минут была зафиксирована смерть Маршала Победы, вызванная острой сердечной недостаточностью. Тело Жукова было кремировано вопреки его последней воле, просьбам членов семьи и друзей, а урна с прахом захоронена в Кремлёвской стене, рядом с урной Каменева.
Заключение
Всю жизнь Георгия Константиновича можно описать его цитатой - “Для меня главным было служение Родине, своему народу. И с чистой совестью могу сказать: я сделал все, чтобы выполнить этот свой долг. Дни моих самых больших радостей совпали с радостями Отечества. Тревога Родины, её потери и огорчения всегда волновали меня больше, чем личные. Я прожил жизнь с сознанием, что приношу пользу народу, а это главное для любой жизни.” И с этими словами соглашался каждый, кто знал его лично - а лучше этих людей навряд-ли кто-то знал Маршала с большой буквы…
А какое мнение о маршале Жукове у вас? Пишите свои ответы в комментариях.
С вами был Историк-любитель, подписывайтесь на канал, поддерживайте публикации своими лайками и комментариями – впереди ещё много интересного!