Часть 30
Начало здесь
В тот вечер Марина сжалилась над Семой и отправилась с ним на прогулку, но пошли они не в центр поселка, как делали все последнее время, а в поля. Погода стояла тихая, заходящее солнце нежно подкрашивало в алый стоящие вдалеке дома. Спустив Сему с поводка, Марина не спеша брела по тропинке, полной грудью вдыхая запах пряных трав.
Они миновали первое поле и не встретили не души, прошли второе, третье. Домой возвращаться не хотелось, в душе царила благодать.
«Как хорошо, что мы завели собаку, — думала Марина, мечтательно покусывая сорванную по пути травинку, — разве без Семы я собралась бы сама на такую прогулку? Сидела бы дома, у телевизора, смотрела дурацкий сериал и пропустила бы всю эту красоту. Дойдем до речки, а потом уже и домой пойдем. Осталось-то три поля пройти».
До маленькой, быстрой речушки они доходили редко, уж больно далеко, но сегодня Марина была настроена на длительную прогулку и решила порадовать Сему. Пройдя два поля, на последнем она свернула с плотно утоптанной тропинке и пошла наискосок, туда, где был удобный спуск к воде. Назвать речкой ручей, весело протекавший по границе двух сельскохозяйственных полей, было бы слишком пафосно, но так уж сложилось. Узкая, не шире двух метров полоска воды никак не могла претендовать на столь гордое прозвище, но Сема с удовольствием бродил по мелководью и барахтался там, где было поглубже.
Когда пошли наискосок, Сема приободрился. Он понял, что Марина ведет его купаться. Забыв про степенность и не в силах справиться с рвущейся наружу радостью, Сема наворачивал круги, стремглав мчался вперед, так же стремительно возвращался обратно.
«Ура, мы идем на речку!»
Водные процедуры принимались Семой с присущим ему удовольствием. Дав волкодаву вволю наплескаться, Марина направилась домой. Начинало темнеть, поднялся ветер, небо заволокло облаками, набирающими свинцовость прямо на глазах — собирался дождь. Мокрому Семе он был не страшен, а вот Марине промокнуть совсем не хотелось, и она ускорила шаг. Они уже вышли на последнее поле, отделяющие их от поселка, когда на тропинке показался он. Крупный, ЧЕРНЫЙ алабай преградил им путь.
Опустив голову, он угрюмо смотрел на застывшую на тропе Марину. Это был точно он, тот самый страшный пес, наводящий ужас на всю округу. Оборванный поводок, точнее обгрызенный толстый ремень, свисающий с ошейника, это подтверждал.
«И что теперь делать?» — запаниковала Марина.
Идти навстречу одичавшему, бездомному псу было страшно. Тяжелый взгляд не предвещал ничего хорошего. Бежать назад в поля было бы тоже неразумно. Марина где-то читала, что убегать от воинственно настроенной собаки нельзя. Убежать все равно не убежишь, но можешь спровоцировать ее на погоню. Собака — хищник, и, если от нее убегают, она догоняет. Что будет, когда она догонит и подумать-то было страшно.
Не зная, что делать, Марина медленно пятилась назад, боясь отвести глаза от заступившего ей дорогу пса. Тот за ней внимательно наблюдал и ей даже показалось, что он плотоядно облизнулся. Алабай оценивал, прикидывал, примеривался. Вот поднял переднюю лапу и сделал шаг. Тело его было напряжено, он был готов к прыжку, но что-то его еще останавливало. Марина почувствовала исходящую от собаки опасность и от страха совсем потеряла голову. Она была готова броситься в отчаянное бегство, только чтобы не чувствовать эти вибрации, не видеть этот алчный взгляд.
Вдруг алабай отвел от нее глаза и посмотрел в сторону, куда-то за ее спину. Марина обернулась, невдалеке стоял Сема и тоже не сводил глаз с алабая.
Увидев волкодава, свободный охотник начисто потерял интерес к стоявшей на его пути женщине. Сделав пару шагов в сторону Семы, он остановился. Шерсть на загривке встала дыбом, но алабай не спешил нападать. Чего он ждал? А может, не ждал, а оценивал противника? Скорей всего так и было.
Потенциальный противник внешне был абсолютно спокоен. Казалось, он не понимал сложившейся ситуации. Вот только что он не сводил с алабая глаз, а вот уже с наслаждением чешет себя задней лапой за ухом.
Алабай несколько озадачился, такой реакции, точнее ее отсутствие, он явно не ожидал. Что этот здоровяк о себе возомнил? Почему он не пытается в страхе сбежать, как делают все остальные, а чешет себя за ухом, как будто перед ним стоит не грозный разбойник, а малолетний котенок? Шерсть на загривке алабая упала, в глазах появился живой интерес. Этот верзила его удивил, выбил из колеи, он вел себя нетипично.
Но дальше произошло то, чего не мог ожидать не только грозный алабай, но и Марина. Закончив с ухом, Сема прилег на траву. Да-да, именно так. Покрутившись на месте, как это делают все собаки, решая, как лечь поудобней, Сема устроился на земле. Похлопывая хвостом по траве, он спокойно лежал, не обращая никакого внимания на алабая.
Нет, но это уже была наглость, такое стерпеть нельзя. Решившись алабай с грозным рыком кинулся к волкодаву. У Марины от страха за любимого питомца похолодело в груди. Оглядываясь вокруг в поисках палки, она истерично закричала:
— Сема, беги!
Но тот даже не подумал выполнять команду хозяйки. Молниеносным, еле уловимым движением Сема вскочил на лапы и принял на лету мчащегося на него алабая. Секунда и поверженный враг прижат к земле. Несколько минут алабай отчаянно сопротивлялся, пытаясь освободиться, но хватка волкодава крепка. Схватив зубами алабая за шкирку, Сема прижал его к земле и терпеливо ждал, пока тот успокоится. Когда же обессиленный противник, наконец, сдался и признал поражение, Сема медленно разжал зубы.
Когда Сема окончательно отпустил алабая и отступил на шаг, тот еще некоторое время лежал, демонстрируя покорность. Когда же волкодав отошел и вернулся к хозяйке, неспешно встал, отряхнулся и медленно потрусил в сторону поселка.
Пришедшая в себя Марина, прицепила поводок к Семиному ошейнику и двинулась по тропинке к дому. Глядя на понурого, пристыженного алабая, ковыляющего впереди, ей вдруг стало жалко его.
«Какой пассаж, — думала она, — как он обломался, но будет ему урок, на любую силу, рано или поздно найдется другая сила».
Рассказывая мужу о вечернем приключении, Марина потребовала:
— А ну извинись перед Семой!
— За что? — удивился Сергей.
— А кто его тюфяком называл? «Охранник из него никакой», — передразнила она супруга, — самый лучший охранник. Я даже глазом моргнуть не успела, как он этого зверюгу приструнил. Я теперь с Семой ничего не боюсь.
— Да, он у нас молодец! — Обнял Сергей, прижавшуюся к его боку кудлатую голову. — Не зря хозяйский хлеб ест.
А алабая с тех пор в поселке никто и не видел. То ли хозяин его нашел и забрал, а может, проиграв поединок, просто ушел, покинув эти места.
Продолжение следует