Девочка стоит напротив. Пока я говорю, она периодически поднимает глаза и подолгу задерживает их на мне. Смотрит спокойно, внимательно и открыто, без малейшего напряжения. Её не раздражает вынужденное общение с незнакомым человеком, хотя интереса к поддержанию разговора она тоже не проявляет. Девочка смотрит.
Удивительный ребенок. Её поведение одновременно и детское, и недетское. Детской кажется милая безмятежность. А вот то непонятное и глубокое, что ощущается в её взгляде, сильно меня смущает и выводит из равновесия.
Все началось с лучезарной улыбки, которой она беспричинно одарила меня. "Кругом так хорошо. Давай порадуемся вместе"
Я так не умею. Я разучился. Не вспомню того, что знал в ее возрасте, а потом растерял. Мне так не улыбнуться. И я завожу пустой, никчемный разговор. Дипломатический, что ли, формальный. Стандартный разговор старика с малышом.
- Сразу видно, что тебе целых семь лет.
– Шесть, - поправляет она меня.
– Значит, в следующем году пойдешь в школу?
- Да, - кивает она головой.
Обязательная часть закончена. Далее перехожу к произвольной программе.
- Любишь черешню?
- Да.
Разговор проходит у расставленных на улице ящиков с различными фруктами. Ими частично перегорожен вход в маленькое помещеньице торговой точки, в которой орудует молодой таджик. Хороший парень, я его знаю по предыдущим покупкам. Он торгует посменно со своим отцом, который мне тоже симпатичен. Младший, излишне полноватый для своего возраста, мягок и улыбчив. Старший, более высокий и держащийся прямо, резок и справедлив. К ним я прихожу исключительно за орехами. Они у них самые дешевые в нашей округе.
- Что еще? Может быть, черешни? Смотрите, какая хорошая, - не преминет предложить мне с улыбкой молодой.
- Пенсионеру черешня не по зубам, - буркну я в ответ. Про себя продолжу: «А орехи эти зубы на раз щелкают».
Внутри мини-магазинчика находится мама девочки. Учитывая тотальную тесноту помещения, она оставила дочь на улице, у входа. Пока ей отвешивают купленную черешню, мать то и дело посматривает в сторону дочери. «Молодец. Правильно делает», - констатирую я в уме.
Мне, учитывая громоздкость своей телесной конструкции, внутрь магазина соваться не с руки. Я вежливо жду своей очереди, готовясь зайти в него после того, как выйдет женщина. Жду и веду светскую беседу с молодой барышней. Будем считать, занимаю ее увлекательным разговором.
Мама и дочка, скорее всего, казашки. Мама ничем особым не примечательна. Но видно, что человек она вежливый. Это я вывожу из улыбки, которой она отмечает мои старания оградить девочку от скуки ожидания.
А девочка… Шестилетняя красавица с тоненькими бровками и носиком. И с необычайно внимательным взглядом, беспричинно разрезающим наш разговор и надолго задерживающемся на мне. Непонятные явления горазды приводить человека в смущение, и я замолкаю. Малышка спокойно стоит, нисколько не тяготясь паузой и так же спокойно смотрит куда-то в сторону. Затем внезапно поднимает свои черные глазки и опять останавливает их на мне. В чем дело? Разглядывает мое лицо? Что-то в нем не так?
Я чувствую себя человеком, которого Сережа в фильме спрашивает: «Дядя, ты дурак?». Правда, киношный дядя дураком себя не ощущал, а я готов к такому выводу без сторонней подсказки. "Разве обязательно человека вежливостью мучать?" - думаю я.
Мать расплачивается, и они с дочкой уходят. Я вхожу в магазин.
Возвращаясь домой, то и дело я вспоминал удивительный взгляд удивительной девочки. Нет, есть, есть в природе сильные вещи из разряда неизведанного. Если считать, что глаза - зеркало души, то в данном случае детская душа подпитывалась чем-то ирреальным. А какой иной вывод мог я сделать, увидев во взгляде юной красавицы вовсе не маленькое детское отражение крохотного ребячьего мира, а настоящую вневозрастную спокойную мудрость? Как будто глаза девочки транслировали нечто вроде библейского «Мене текел фарес». «Ты взвешен на весах и найден слишком легким» - именно так звучали потрясшие меня слова из описания пира Бальтасара. Позже я встречал и другие варианты их перевода, но в памяти держу именно эти.
И донимала мысль: откуда же девочке это стало ведомо?