В 2021 году в Женеве на аукционе Сотбис продавались знаменитые сапфиры фирмы Болин, принадлежавшие тетке императора Николая II, великой княгине Марии Павловне Романовой (старшей), которую в семейном кругу называли «Михень». Впечатляющие драгоценности достались ей от свекрови, императрицы Марии Александровны. В отличие от многих Романовых, великой княгине удалось невероятное: благодаря своему другу, британскому дипломату и ювелиру Альберту Стопфорду, после революции она сумела вывезти за границу абсолютно все свои скоровища.
После кончины Марии Павловны в 1920 году сапфиры, согласно её завещанию, получила её младшая дочь, принцесса Греческая Елена, чьи потомки и продавали их через аукцион. Но вернемся к самой Марии Павловне (старшей)- так её называли в отличие от Марии Павловны (младшей), дочери великого князя Павла.
Племянница германского императора Вильгельма I, будущая супруга младшего брата императора Александра IIIВладимира (1854-1920) родилась в замке Людвигслюст в герцогстве Мекленбург-Шверинском. При рождении её звали Мария-Александрина-Элизабета-Элеонора. Девочка рано лишилась матери-принцесса Августа Рейсс-Шлейс-Кёстрицкая скончалась, когда Мари было всего 8 лет. Спустя год она потеряла и мачеху- вторая жена её отца, юная принцесса Гессенская Анна погибла от родильной горячки. Лишь третий брак великого герцога Мекленбург-Шверинского Фридриха Франца II оказался удачным. Правда, вторая мачеха Мари, принцесса Мария Шварцбург-Рудольштадтская, будучи старше её всего на 4 года, имела мало влияния на свою подраставшую падчерицу.
Мари или, как ее звали, Михень росла и превращалась в статную красавицу. А еще эта юная девушка была умна, дальновидна и очень амбициозна.
В 17 лет принцесса Мария была уже помолвлена с принцем Шварцбург-Рудольштадтским Георгом Альбертом. Но, повстречав 24-летнего великого князя Владимира, она быстро поняла, что в Российской империи её может ожидать поистине блестящее будущее, и без колебаний разорвала помолвку, несмотря на протесты отца. Великому князю ничего не оставалось, как сдаться под чарами энергичной красавицы, но разрешение на брак он получит только спустя три года: исповедовавшая лютеранство Михень категорически отказалась переходить в православие. Забегая вперед, скажем, что в православие она все-таки перешла через 33 года, за год до кончины супруга, и её решение было обусловлено династическими соображениями, но до того пройдет еще не одно бурное десятилетие.
16(28) августа 1874 года великий князь Владимир Александрович и принцесса Мекленбург- Шверинская Мария стали мужем и женой. Отныне она стала называться Марией Павловной, приняв отчество в честь прапрадеда Павла I.
На свадьбу цесаревич Александр Александрович преподнес супруге своего брата поистине царский подарок-изумрудную парюру, состоящую из ожерелья с крупными изумрудами в окружении брильянтов, и брошь с изумрудов в 107 карат, некогда принадлежавшую Екатерине II.
Несмотря на молодость, двадцатилетняя принцесса многим напоминала императрицу Екатерину: она была прекрасно образована, необычайно умна, очень самостоятельна и даже слыла вольнодумствующей, к неодобрению императорской четы.
Через года на свет появился их первенец Александр. Мальчик прожил всего два года и скончался из-за врачебной ошибки. Супруги искренне оплакивали малыша, но за последующие пять лет их семья заметно увеличилась: на свет один за другим появились Кирилл, Борис, Андрей и единственная дочь Елена.
После смерти императора Александра II великий князь Владимир Александрович стал вторым в иерархии императорского двора. Соответственно, его супруга заняла должность старшей из великих княгинь, став, фактически, Третьей Дамой Российской империи после обеих императриц.
Как и все представительницы семьи Романовых Мария Павловна активно занималась благотворительностью. Вместе с супругом она покровительствовала живописцам, ювелирам и молодым архитекторам, предоставляя им заказы, на которых те могли оттачивать свое мастерство. Так, карьера известных впоследствии архитекторов В.А. Шретера и А.И. фон Гогена состоялась именно благодаря помощи великокняжеской четы. После кончины Владимира Александровича в 1909 году Мария Павловна сменила его на посту президента Академии художеств и оставалась в этом качестве до самой революции. Своей задачей она, как и супруг, ставила изучение и пропаганду национального искусства, а также -всестороннюю поддержку русских художников. Она принимала активное участие в организации различных выставок в России и за рубежом, добивалась выделения средств, привлекала к участию в выставках владельцев знаменитых коллекций, и сама представляла художественные работы, находившиеся в её дворцах, в том числе -в городском дворце на Дворцовой набережной.
Активно помогала она и фронту в периоды русско-турецкой (1877-1878), русско-японской (1904-1905) и Первой мировой войны- тогда по личному поручению Николая II Мария Павловна возглавила все санитарные организации Санкт-Петербурга и справилась с этой трудной миссией блестяще.
До этого пройдет не одно десятилетие, ну а пока великий князь Владимир, преданно любивший свою Михень, со временем все больше начинал говорить и действовать с её голоса, не заботясь даже о мнении государя. Александр III назначил брата главнокомандующим войсками гвардии Петербургского военного округа, но Владимир Александрович много времени проводил вместе с женой за границей. Рождение дочери Елены отразилось на состоянии здоровья великой княгини, и врачи посоветовали ей европейские курорты. За границей Михень скупала всё лучшее в модных домах Европы. Ее сокровищница пополнялась с каждым новым путешествием.
Неудовольствие Александра III вызывало и то, что за границей брат с женой вели себя слишком вызывающе. Мало того, что они обосновывались там всегда по-царски (лучшие апартаменты, многочисленная прислуга, богатый выезд, непременная ложа в театре), но великая княгиня старалась играть и заметную общественную роль. Встречи с правителями, дипломатами, политическими деятелями, писателями и художниками- брат царя вызывал повсеместный интерес, а Мария Павловна просто купалась в лучах известности и пиетета. Без мужа она не любила выезжать, так как в таком случае не было необходимого внимания.
Сдержанные увещевания императора не возымели успеха. Мария Павловна демонстративно еще раз отправилась за границу вместе с супругом. Александр III в гневе отказался нанести ей визит в день её рождения, объясняя свой «аффронт» брату так: «Действительно, я недоволен твоей женой. Несмотря на все мои просьбы, желания, предложения и требования, она преспокойно прокатилась за границу и настояла на своем. Как же я должен смотреть на это? Промолчать и проглотить явное глумление над моим желанием и ждать, что это будет продолжаться всякий раз, когда она этого пожелает!? Вдобавок возвратиться накануне своего рождения и ждать, чтобы ехали к ней с поздравлениями; это уж чересчур бесцеремонно и странно».
Завершая послание, Александр III задал брату вопрос: «Почему ни с кем из семейства у меня таких столкновений не было, как из-за твоей жены?» Ответа он не получил.
Постепенно во дворце великого князя на Дворцовой набережной обосновался влиятельный салон, называемый, по аналогии с Императорским, Малым Двором, где обсуждались, а часто и осуждались важнейшие аспекты государственной политики, все сколько-нибудь заметные династические истории. Мария Павловна, по воспоминаниям современников, была душой компании, самым блестящим участником общих дискуссий. Великая княгиня позволяла себе делать критические замечания об императорской чете и даже злословила на их счет. Это было возмутительно, раздражало Александра III и Марию Федоровну, но изменить они ничего не могли. Власти Самодержца было недостаточно, чтобы заставить близких родственников вести себя подобающим образом.
Но Мария Федоровна не могла смириться и сделала то, что должна была сделать: она перестала подавать невестке руку. Сухой кивок головы на официальных церемониях и семейных трапезах — это все, на что могла рассчитывать Мария Павловна. Но иногда она получала и такие пощечины, от которых долго не могла прийти в себя.
На одном из придворных балов Мария Федоровна публично прокомментировала внешний облик родственницы. «Бог знает, на что она похожа, она такая красная, что можно подумать, что она пьет», — заметила императрица. Замечание царицы распространилось повсюду со скоростью света. Для тридцатилетней Марии Павловны, считавшей себя писаной красавицей, это был колоссальное оскорбление, которого она так и не простила.
Великая княгиня никогда не оставляла надежд увидеть на престоле кого-нибудь из своих сыновей. По слухам, катастрофу императорского поезда в Борках она рассматривала как «шанс, которого больше никогда не будет». Потерпела крах её попытка выдать дочь Елену замуж за сына Александра III Михаила. Спустя годы Мария Павловна обратится уже к императрице Александре Федоровне на предмет возможного брака между её сыном Борисом и великой княжной Ольгой Николаевной и натолкнется на резкий отказ, который приведет её в ярость. Императрица предсказуемо не желала своей старшей дочери «хорошо изношенного, наполовину использованного, пресыщенного» мужа на 18 лет старше. Стоит заметить, что все трое сыновей Марии Павловны разбили тщеславные надежды их матушки, заключив морганатические браки. Андрей Владимирович женился на бывшей пассии Николая II Матильде Кшесинской, Борис Владимирович отправился под венец со своей давней любовницей, манекенщицей Зинаидой Рашевской. Все это случится уже после революции, ну а самый старший, Кирилл Владимирович стал причиной грандиозного скандала в 1905 году, тайком обвенчавшись, вопреки канонам, со своей двоюродной сестрой Викторией Мелитой Саксен-Кобург-Готской (в православии-великой княгиней Викторией Федоровной). Виктория Мелита, помимо близкого родства с Кириллом, успела побыть еще и замужем-её первым мужем был родной брат императрицы Александры Федоровны, герцог Эрнст-Людвиг Гессенский, её кузен по отцу. В отличие от православия протестантизм допускал браки между двоюродными. Кирилл и Виктория Мелита обвенчались в Тегернзее. За три дня до церемонии Николай II лишил Кирилла всех прав члена императорской фамилии. В знак протеста против столь сурового наказания сына великий князь Владимир Александрович ушел в отставку с поста командующего гвардией и Петербургским военным округом. Императорское прощение было даровано Кириллу и Виктории только два года спустя. Снизойдя до просьб родственников, Николай II смягчился и признал этот скандальный брак, восстановив Кирилла Владимировича вместе с супругой в качестве членов Императорского дома. Но речь в этом царском решении шла не о восстановлении прав на Престол, а лишь о праве именовать супругу Кирилла Владимировича великой княгиней Викторией Федоровной, а их дочь Марию- княжной императорской крови.
С этого момента ненависть Марии Павловны к императорской чете, в особенности- к императрице Александре Федоровне, принимает совершенно отчетливые формы. 5 января 1917 года французский посол Морис Палеолог записал в дневнике любопытные строки: «Несколько великих князей, в числе которых мне называют трех сыновей Великой княгини Марии Павловны: Кирилла, Бориса и Андрея, говорят ни больше ни меньше, как о том, чтобы спасти царизм путем дворцового переворота. С помощью четырех гвардейских полков, преданность которых уже поколеблена, они двинутся ночью на Царское Село; захватят Царя и Царицу; Императору докажут необходимость отречься от престола; Императрицу заточат в монастырь; затем объявят Царем наследника Алексея под регентством Великого князя Николая Николаевича. Инициаторы этого плана полагают, что Великого князя Дмитрия его участие в убийстве Распутина делает самым подходящим исполнителем, способным увлечь войска. Его двоюродные братья, Кирилл и Андрей Владимировичи, пришли к нему в его дворец на Невском проспекте и изо всех сил убеждали его "довести до конца дело народного спасения". После долгой борьбы со своей совестью Дмитрий Павлович в конце концов отказался "поднять руку на императора"; его последним словом было: "Я не нарушу своей присяги в верности"». Конечно, проверить эти сведения сложно, но учитывая, что Великая княгиня Мария Павловна открыто заявляла председателю Думы М.В. Родзянко, что императрицу Александру Федоровну необходимо... уничтожить, настроения в семье «Владимировичей» особых вопросов вызывать не могут. А 21 января Палеолог оставил следующую запись: «Император дал дружески понять своей тетке, великой княгине Марии Павловне, что его двоюродным братьям, великим князьям Кириллу и Андрею, следовало бы в собственных интересах удалиться на несколько недель из Петрограда».
В начале 1917 года Мария Павловна отбыла в Кисловодск для поправки здоровья и в Петроград уже не вернулась. Великая княгиня скончалась три года спустя, в эмиграции, во французском городе Контрексвиль Она упокоилась в церкви святого Владимира, построенной на её средства в 1914 году, мирно проведя последние дни в кругу детей и внуков.
В 1924 году сын Марии Павловны, великий князь Кирилл Владимирович объявил себя Императором Всероссийским Кириллом I, возведя своего сына Владимира в Великокняжеское достоинство. Это поступок вызвал крайнее недоумение у вдовствующей императрицы Марии Федоровны и у двух её дочерей Ксении и Ольги. «Царя Кирилла I» не поддержали ни РОВС генерала П.Н.Врангеля, ни Высший монархический совет, ни большинство церковных иерархов. И хотя после смерти его главного конкурента -великого князя Николая Николаевича некоторые эмигрантские деятели пересмотрели свое отношение к «императору Кириллу I», стать общепризнанным монархическим деятелем ему так и не удалось.
Кирилл Владимирович скончался в 1938 году, 12 октября того же года его 21-летний сын Владимир Кириллович был признан главой Русского императорского дома шестью великими князьями и князьями императорской крови. В отличие от отца Владимир не провозглашал себя императором, до конца жизни используя титул «Его Императорское Высочество Государь Великий Князь», однако в кругах своих сторонников был известен как «Император de jure Владимир III”. Единственная дочь Владимира, Мария также считает себя императрицей dejure Марией I. Её наследником является сын Георгий Михайлович Романов, недавно вступивший в брак в Санкт-Петербурге с дочерью итальянского дипломата Ребеккой Беттарини (в православии-Виктория Романовна). Плодом их союза уже стал маленький Александр.
Они ежегодно поминают свою прапрабабку, великую княгиню Марию Павловну, и думается, что она благосклонно взирает с небес: ведь именно такого будущего хотела она для своих потомков любой ценой.