Рассказ «The Streets Of Ashkalon» Гаррисон написал в 1960 году, но долгое время не мог его никуда пристроить. Для советского читателя причина была удивительной, главный герой рассказа — атеист. Хуже мог быть только коммунист. Помните, как удивлялся Воланд, что в СССР все коммунисты атеисты? В те времена каждый добропорядочный американец был WASP, и в фантастике это правило также непременно соблюдалось.
Естественно в соединённых штатах этот текст опубликовали только через шесть лет, пришлось выйти на британский рынок фантастики, где его приняли в журнал «New Worlds».
Неказистые с виду «New Worlds» в то время на иллюстраторов не тратились (более убогое оформление было, наверное, только в советском самиздате), зато плевали на всяческие литературные табу, в т.ч. и на религиозные (к названию прилепили подзаголовок — Theology). В итоге рассказ стал самым издаваемым в творческом наследии Гаррисона. Кроме «New Worlds» #122 1962, рассказ вышел в том же году под названием «An Alien Agony».
Русский перевод В. Ровинского опирался именно на второе название и получил заголовок «Смертные муки пришельца» в журнале «Наука и религия» (№9 за 1965). Иллюстрировал его, не слишком удачно, художник Николай Воронков.
В сборнике «Экспедиция на Землю» издательства «Мир», 1965 год, с которого собственно и началась знаменитая серия покетбуков «Зарубежная фантастика» (в тот год в ЗФ были и другие сборники, но не настолько популярные), рассказ иллюстрировали художники Сергей и Борис Алимовы.
Стоит разобраться и с оригинальным названием. В советском издании благоразумно использовали второй вариант, дабы не пускаться в библейские аллюзии. Улицы Ашкелона — прямая библейская цитата из второй книги Царств (1:20) «Не говорите об этом в Гате, не разглашайте на улицах Ашкелона...».
О чём же не стоит говорить на улицах Ашкелона? История, рассказанная Гаррисоном проста и печальна. На планете, жители которой не обладают религиозным сознанием происходит идеологический конфликт между торговцем-рационалистом (атеистом) и священником-миссионером, несущем слово божье в иные миры. Святой отец стремится привести в лоно церкви новую расу, а торговец старается сохранить их незамутнённое мистическими взглядами отношение к природе. Надо отметить, что в этом рассказе автохтоны являются рептилиями.
Рептилоиды по простоте душевной решают поверить религиозные догмы экспериментом и распинают священника на кресте, ожидая его воскресения. Теперь, бывшие духовно невинными, аборигены становятся убийцами:
“Then we will not be saved? We will not become pure?”
“You were pure,” Garth said, in a voice somewhere between a sob and a laugh. “That’s the horrible ugly dirty part of it. You were pure. Now you are—”
“Murderers,” Itin said, and the water ran down from his lowered head and streamed away into the darkness.
