Вера всё чаще и чаще вспоминала Артёма, его улыбку, смех, негромкий спокойный голос, глаза, лучившиеся любовью и нежностью, и… страдала. Мысль о том, что он сейчас так далёк от неё, не уставала бередить её душу.
Несмотря на фактическое отсутствие, его стало как-то слишком много в околоверином пространстве. Он приходил в её сны, скатываясь горькой слезинкой по щеке в пробудившейся ночной тишине, шептал её имя шелестом листьев на вернисаже талантливой художницы-осени, нежно целовал её щёки снежинками, будто специально прилетевшими с просторов того самого северного края, куда он сбежал от себя самого.
Вера искала знакомое лицо среди случайных прохожих, но не находила его, а просто сказать любимому: «Приезжай!» не получалось – гордость ли не позволяла, глупость ли шалила – по большому счёту не имело значения, потому что ни то ни другое не помогало ей понять, что каждый прожитый в разлуке день крал у жизни кусочек счастья.
Артём иногда звонил Вере и предлогом всегда был Илья, но как же ему приятно было слышать её голос, улавливая различные интонации и представляя, как она улыбается. Они оба ждали этих звонков, не в силах признаться в этом друг другу, да и себе тоже. Ведь самую большую ложь человек придумывает себе сам, потому что в неё легче всего поверить…
- Вы оба ненормальные, знаешь? – как-то раз сказала Лена, глядя на страдания подруги. – Вот к гадалке ходить не надо, чтобы понять, что здесь любовь… Вер, жизнь-то идёт себе потихоньку, ты в курсе?
- Ну что мне делать-то, Лен, не кричать же ему об этом!
- Кричи! Скажи, что ты не можешь без него жить, и он на следующий же день будет здесь, вот увидишь… Ох, дурья твоя голова, хотя и умная! – в сердцах махнула она рукой.
Но Вера не торопилась признаваться Артёму, что скучает и страдает по нему. Какая-то несовершенная женская составляющая намекала, что он сам должен прочесть на расстоянии её мысли и приехать. Она упрямо полагала, что инициатива должна исходить от него и ждала её, готовая сразу же броситься в желанные объятия.
А Артём тоже ждал… ждал, что она хоть как-то намекнёт, если уж прямо сказать не может, на то, что он ей по-прежнему небезразличен и тогда он готов был на любые безумства.
Так, распаляя себя мечтами и ожиданиями, они продолжали испытывать друг друга, не проявляя ни грамма взрослости и отравляя своё сознание убеждением, что их совместное счастье оказалось в залоге у судьбы.
Но она, эта самая судьба, старательно ли, или случайно закручивает сюжеты покруче любого сценариста, а в данном случае, видимо, решила, что раз уж провела этих двоих по своим закоулкам, то пора вывести их на светлый тракт – может, хоть тогда уже заметят терзания друг друга, глупцы!
Оставшись наедине со своими сердечными ранами, они оба с головой ушли в работу. Артём, понятное дело, оказавшись в новых для себя условиях, старался утвердиться и зарекомендовать себя, а Вера не на словах была предана своему делу, да и привычные уже полторы ставки часто увеличивали своё числовое значение. Она не отказывалась подработать, потому что деньги для неё были вовсе нелишними.
Ей регулярно каждый месяц приходила определённая сумма на банковский счёт, открытый ею специально для этого. Специально – это для того, чтобы не обращать на них внимания, не реагируя на уведомления о пополнении счёта. Вера не задумывалась об источнике их поступления, потому что не собиралась ими пользоваться.
- Пусть себе лежат и меня не трогают, как я их… - поделилась она с подругами, рассказав об активности Артёма в этом вопросе. – Когда Илья вырастет, тогда и скажу ему о счёте и пусть распоряжается, как захочет, а я даже интересоваться не буду, сколько там.
- Вер, прости, но я считаю, что ты не права! - резко завила Вика. – Он отец и должен хотя бы так помнить об этом. Илюша растёт, потребности тоже, ты скоро жить будешь в этой больнице, чтобы обеспечить ему достойную жизнь, но ты же не двужильная!
- Я тоже так думаю! – кивнула Лена. – Посмотри на себя - ты же в тень превратилась уже.
- Девочки, я вас очень люблю, но давайте не будем больше об этом... Не давите на меня… Я справлюсь, а работу свою я люблю… Сына, конечно, часто приходится бросать, но спасибо тебе, Ленусик, без тебя я бы пропала…
- Да брось ты… пропала бы она… Ты вот без Артёма не пропади! – Лена вновь открыла больную тему.
- Знаешь, Вер, я, конечно, заранее прошу прощения, но всё же скажу… - Вика теребила салфетку. – Он сейчас далеко, на краю земли… Морозы, метели, на улицу страшно нос показать… Ну, в общем, я так понимаю, там очень тесный мирок, вот подкатит к нему какая-нибудь шустрая бабёнка и уведёт его, ты же локти потом искусаешь… - осторожно подбирая слова, давила она на грустно глядящую на неё Веру.
- Ты сейчас это зачем мне говоришь? – спросила она наконец.
- Вот тогда сделать ничего уже будет нельзя, - выпалила Вика, - а сейчас ещё можно… Наверное… Ну скажи уже ты ему, что он нужен тебе!
- Не нужен! – помотала Вера головой.
- Ну да, ну да! Не нужен! Только глаза всё грустнее и талия тоньше… - усмехнулась Вика и посмотрела на Лену, ища у неё поддержки.
- Конечно! – воскликнула та. – Вот два ослика! Никогда бы не подумала, что увижу такое в жизни, думала только в мелодрамах герои по нескольку лет страдают, а потом говорят друг другу, какими идиотами были!
- Я не пойму, я вам так надоела, что ли? Даже на Крайний Север готовы меня спровадить, чтобы только избавиться… – попыталась шутить Вера, но её кажущееся веселье не убедило подруг в искренности.
После таких встреч и разговоров ночь без сна, но в раздумьях была гарантирована. И лишь на работе Вера забывала про тоску, обиды и ожидания звонков, а лучше, конечно, встречи…
- О чём задумалась, дивчина? – весело спросил Руслан, входя в ординаторскую.
- Я не задумалась, я читаю… - возразила Вера и показала истории болезни новых пациентов, с которыми знакомилась, оставшись на ночное дежурство. – А ты чего домой не идёшь? – спросила она, но ответ услышать не успела.
- Вера Дмитриевна! Спуститесь срочно в приёмное, там двоих по скорой привезли, оба вроде наши! – влетела в ординаторскую дежурная медсестра Марина.
- Ну вот, а ты всё спрашивала, чего это я не ухожу, - откликнулся Руслан, - оказывается иногда хорошо задерживаться, всё равно пришлось бы возвращаться!
- Да, это замечательно, что мы тут живём, - усмехнулась Вера и протянула в его сторону указательный палец, - на телефоне, лады? А я пошла…
В приёмном покое вовсе не было никакого покоя, на кушетке лежал молодой парень и то матерился, то громко стонал, периодически хватаясь за перевязанное бедро. Разрезанная брючина свисала с кушетки на пол. На каталке лежал ещё один парень, но он был без сознания.
Возле того, что на кушетке стоял мужчина и мягко уговаривал его помолчать, когда молодой человек очень уж витиеватыми нецензурными фразами обозначал степень своей боли.
- Арсений, потише, пожалуйста, мы в больнице…
- Потише? Давай ты вместо меня попробуешь потерпеть эту боль, а? Потише, твою…
- Арсений, сейчас тебе помогут, - пообещал ему мужчина и повернулся к Вере, которая осматривала второго парня. – Вы можете посмотреть моего сына, ему же больно!
- Сейчас укол подействует, полегче будет, - пообещала фельдшер скорой помощи, которая его привезла.
Вера узнала у врача приёмного отделения, какие анализы были взяты у того, что без сознания, посмотрела результаты, потом попросила срочно отвезти его на УЗИ, а оттуда к ним в отделение и, достав из кармана телефон, позвонила Руслану.
- Срочно разворачивайте операционную, сейчас привезут больного с УЗИ, он без сознания, скажи операционной сестре и анестезиологу… Руслан, пожалуйста, быстро, у парня похоже разрыв селезёнки, ситуация не очень!
- Есть, мэм! – не мог не поскоморошничать Руслан, но тут же стал вполне серьёзным. – Кровь?
- Вторая положительная, - Вера заглянула в карту анализов.
- Понял!
Вера подошла к кушетке и, слушая пояснения фельдшера и одновременно морщась от пьяного выхлопа и смачного ругательства больного, начала его осмотр, задавая необходимые вопросы.
Осмотрев рану на бедре, Вера подошла к столу дежурного врача приёмного отделения.
- Светлана Валерьевна, давайте-ка его на тоже на УЗИ и рентген, живот у него немного неспокойный, стоит посмотреть… не критично, но… всякое может быть… Тем более он в таком состоянии… Что там с алкоголем?
- Два и восемь… Ещё и за рулём был, представляете? – врач передала Вере бланк с результатами анализа крови.
- Представляю, я узнала его, - она кивнула на бланк, где была указана фамилия пациента, - мы его год назад оперировали… Мальчик так развлекается, что ли… экстремал ненормальный?
- Его папаша главврачу сразу же позвонил, - сообщила ей Светлана Валерьевна.
- Понятно… Хорошо, сейчас приедет хирург, он зашьёт ему рану, поэтому после обследования сразу же в процедурную его…
Вера выдохнула и, сняв трубку внутреннего телефона, набрала номер отделения.
– Марина, вызывай ургентного хирурга, необходимо зашить рану у второго пострадавшего и посмотреть результаты обследования… Наши в операционной?
- Угу, Руслан Григорьевич, сказал, что Вы подойдёте, как сможете, а он начнёт! – сообщила ей девушка.
- Молодец, я сейчас буду! Звони давай, пусть поторопится!
- Хорошо, Вера Дмитриевна, уже! – ответила девушка.
Вера подошла к мужчине, который всё успокаивал парня по имени Арсений.
- Сейчас Вашего сына отвезут на обследование – сделают УЗИ, и при необходимости рентген, и потом наложат швы на рану, - обратилась она к нему.
- А Вы разве не будете это делать? – возмутился он.
- Простите, я спешу на операцию, Вы же видели, что второй пострадавший в тяжёлом состоянии и ему необходима помощь… - сказала Вера и попыталась обойти мужчину.
- Подождите-подождите, а Арсению помощь не нужна, по-вашему? – загородил он ей путь.
- Ему сейчас окажут её, уверяю Вас!
- А ты её не обязана разве оказывать, а, эскулапша хренова! – раздался пьяный окрик со стороны кушетки и добавилось грязное ругательство, заставившее Веру вновь поморщиться.
Она постаралась не обращать внимания на извращённый лексикон и поспешила выйти из кабинета, но в дверях столкнулась с Маргаритой Львовной.
- Вера Дмитриевна, что здесь происходит? – услышала она её строгий голос.
- Наконец-то Вы здесь! – кинулся к ней мужчина. – Что у вас здесь за врачи работают? Заявляет, что она пошла и сейчас к нам кто-нибудь придёт… - вывернул он Верины слова по-своему. – Парню совсем нехорошо, вот, посмотрите сами, - протянул он руки в сторону Арсения, который нёс какую-то пьяную трескотню, рассматривая болтающийся кусок грязной ткани, который недавно был его брюками.
- Вера Дмитриевна! Сейчас же займитесь пациентом! – показала свою власть Карасёва.
- Я именно это и собираюсь сделать, пациент ждёт меня в операционной, - сказала она главврачу.
- А кто ещё есть из хирургов?
- Руслан Григорьевич, он уже в операционной, а сюда сейчас приедет Максим Андреевич, его уже вызвали, тем более, он у нас хирург-травматолог.
- Ну вот Руслан… э-э-э… да, Григорьевич пусть и начинает операцию, а Вы займитесь этим пациентом.
- Маргарита Львовна! – Вера подошла к ней вплотную и, пользуясь тем, что мужчина отошёл к Арсению, которого санитар и медсестра усаживали в специальное кресло-коляску, чтобы отвезти на УЗИ, негромко произнесла. – Не задерживайте меня, пожалуйста, меня ждут в операционной, а здесь… - она сердито посмотрела на Маргариту. - Вы же тоже хирург, почему бы Вам не оказать необходимую помощь, если Вы считаете, что это необходимо сделать немедленно… Пациент там, - указала она в сторону буянившего парня, уже убегая, поэтому не увидев полный гнева взгляд начальницы.
Операция продлилась более двух часов и пациент, хотя и перенёс её, но всё же был очень тяжёлым. Реаниматологи подключили его к аппаратам жизнеобеспечения.
- Жалко парня, молодой совсем ещё, - Руслан выглядел расстроенным.
- Будем надеяться на молодость и подсознательное желание жить! – ответила Вера.
Они шли по коридору, возвращаясь из реанимации в свою ординаторскую, но, встретившаяся им Марина как-то виновато пожала плечами и сообщила, что Веру Дмитриевну ждут в кабинете Белкина.
- Начались в колхозе танцы! – воскликнул Руслан. – Я с тобой!
- Ну что ты! – она остановила готового броситься на её защиту коллегу. – Я сама справлюсь, а ты поставь чайник, пожалуйста, пока тихо… Всё спокойно же, Марин?
- Да, всё хорошо, второго тоже прооперировали, - кивнула она в сторону кабинета заведующего, - ну, чьи родственники там.
- Прооперировали? – в два голоса спросили её Вера с Русланом.
- Ну да, у него аппендицит был, - пожала девушка плечами и улыбнулась, будто извинялась за новость, что сообщила им.
- Иди тем более ставь чайник, - махнула рукой Вера Руслану и быстро пошла по коридору.
- Доброй ночи всем! – сказала она, открыв дверь и увидев там, кроме завотделением и главврача, мужчину, знакомого ей по приёмному покою и ещё женщину в красивой шубке, накинутой на плечи.
Она сидела в кресле и промокала глаза салфеткой, демонстрируя всем свои слёзы.
- Ну уж не знаю, Вера Дмитриевна, насколько она добрая для Вас, – ответил ей Белкин, косясь на своих гостей.
- Что это значит? - спросила Вера, чувствуя усталость, и это было не столько физическое утомление, сколько душевная тяжесть.
Как же это надоело! Как только Белкина прижимают сильные мира сего городка или вышестоящее начальство проявляет даже самый невинный интерес к деятельности его отделения, так он сразу же становится похожим на рыбу, выброшенную волной на берег. Даже рот открывает впустую в попытке втянуть из воздуха нужные слова, которые своей силой должны пригвоздить к полу его обидчика из числа подчинённых если не навсегда, то надолго!
- А то и значит… Вот родственники больного подают на тебя жалобу!
- У мальчика и так слабое здоровье, Вы же знаете, Геннадий Валерьянович, Вы сами его оперировали… - выжимала женщина в шубке из себя очередную слезу.
- Конечно, помню - и его помню, и операцию… - про то, что Вера ассистировала ему тогда, он, очевидно, запамятовал.
- Хорошо, пусть подают… - кивнула Вера, слишком уставшая, чтобы о чем-либо разговаривать и понимая, что разговор этот ни к чему не приведёт, так пусть Белкин зарабатывает себе очки. - Вы принимайте, а я пойду работать, моё дежурство продолжается.
- Безымянцева! – подала голос Маргарита Львовна. – Имейте хотя бы элементарное уважение, перед Вами родственники больного, которому Вы практически отказали в медицинской помощи!
- Что-о-о? Вы серьёзно? – Вера вытаращила на неё глаза, не в силах поверить в абсурдность происходящего.
- Вполне! – отрезала Карасёва.
- Мне нечего больше добавить! – сказала Вера и вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
Она не верила ни в какую жалобу, думая, что это было желание этих людей поставить её на место, но, как показали дальнейшие события, подобная уверенность оказалась напрасной.
Оказывается, когда она покинула приёмный покой, туда приехала мама Арсения, та самая женщина в шубке из куницы, которая плакала в кабинете Белкина.
Арсения к тому времени отвезли в отделение, потому что он начал уже действительно корчиться от боли и в результате обследования у него был диагностирован острый аппендицит. Операционная бригада была уже готова и его благополучно прооперировали, а перед этим наложили швы на рану на бедре.
Всё прошло удачно, и через пару дней он уже приставал к медсёстрам отделения и просил санитарок купить ему в ближайшем магазине коньяк.
Но представлено было всё совершенно иначе. По версии глубоко тронутых состраданием родственников их мальчик оказался чуть ли не жертвой произвола дежурного врача, которым в тот поздний вечер оказалась Вера.
У него воспалился аппендицит, что на самом деле не было ложью, а лишь преувеличенным совпадением. Он возвращался домой по скользкой дороге, когда почувствовал жуткую боль, которая вмиг заволокла его сознание своей пронзительной невыносимостью и явилась причиной того, что он не справился с управлением и не заметил пешехода, так неудачно выскочившего на дорогу и, даже пытаясь в последний момент избежать столкновения с ним, свернул на обочину, ну и где-то внизу смог остановиться. И, конечно же, Арсений был абсолютно трезв, как же иначе!
А Вера Дмитриевна Безымянцева повела себя непрофессионально и проигнорировала как его состояние, так и просьбы о помощи. Ну вот как-то так выглядела жалоба в компетентные органы, решением которых Веру отстранили от исполнения своих профессиональных обязанностей до окончательного выяснения всех обстоятельств этого дела.
Её коллеги из хирургии и даже других отделений, которые не побоялись гнева Белкина или Карасёвой, писали различные петиции в защиту высокого профессионала и замечательного человека, каким считали Веру, но этого оказалось недостаточно, и Вере грозила как минимум дисквалификация на три года, а может что-то и покруче!
Она не находила себе места. Каждый вечер, уложив Илью спать, сидела возле его постели и тихо плакала, боясь представить, что может произойти.
- А если дойдёт до суда? - испуганно говорила она подругам, которые, как могли, поддерживали её. – Если они на ровном месте такую историю состряпали, то что стоит дальше пойти, особенно если это добавит пушистости их мальчику.
- Верочка, ну не нагнетай ты, пожалуйста, и не думай о плохом…
- Даже при самом благополучном исходе мне надо искать работу, а куда я пойду, я умею только лечить… - плакала она. - Только если в санитарки, но как на такую зарплату нам с Ильёй жить…
- Слушай, давай я позвоню отцу и попрошу его помочь с адвокатом, - предложила Вика.
- А где мне взять на него деньги? – снова залилась слезами Вера.
У Лены вдруг что-то щёлкнуло в сознании и она решила действовать. Найдя какой-то предлог, чтобы Вера вышла из комнаты, она схватила оставленный ею телефон и кивнула Вике, указав рукой на дверь. Через минуту у неё был номер Артёма, и она тут же заторопилась домой.
Как только оказалась на улице, Лена, несмотря на мороз, достала телефон и набрала заветный номер.
- Слушаю, - отозвался сонный голос.
- Артём, прошу прощения, это Лена, подруга Веры, помните меня?
- Помню, - ответил Артём, - Что случилось? Вера, Илья… Они в порядке?
- Вы правильно поняли, я не просто так звоню… Понимаете, у Веры большие неприятности на работе, она подавлена, разбита, почти на грани отчаяния! – сбивчиво говорила Лена. – Но, это всё лирика, Артём, а суть в том, что ей нужна квалифицированная юридическая помощь, а среди нас никого такого нет…
- Лена, насколько всё серьёзно? Вы можете мне сказать, в чём дело? Что-то случилось с её пациентом?
- Да, случилось… Подлость одна случилась, - не скрывая эмоций, сказала она и в двух словах объяснила суть.
- Я сейчас в Москве, сегодня прилетел на семинар, но я всё решу, я приеду.
- Слава Богу! – Лена даже заплакала, почувствовав, как ей стало легко.
На следующий день поздно вечером в дверь постучали. Вера вздрогнула, а её мозг, вспомнив всякие киношные сцены о следователях, преступниках, полицейских и прочем, встрепенулся, посылая предсказуемые сигналы - сердцу биться сильнее, а ногам подгибаться от страха, а сам замер. Стук повторился.
- Кто там? – спросила она дрожащим голосом, пойдя к двери.
- Вера, это я, Артём!
- Артём! – распахнувшаяся дверь чуть не скинула его с крыльца.
- Ого, если бы я знал, что меня так будут встречать, то давно бы уже приехал!
- Ну почему ты так долго не приезжал? – не сдерживая слёз, повисла она у него на шее.
Он так и вошёл в дом – осторожно передвигая ногами и с Верой на шее.
- Дядя Артём! – звонко крикнул Илья и тоже попытался запрыгнуть к нему на шею, но удержаться там не смог и сполз на пол.
Вера тоже оставила его и, закрыв лицо руками, плакала уже во весь голос.
- Ну всё-всё, я же приехал, а не уезжаю, ну чего ты плачешь, а? – ласково обнимал её Артём.
- А она каждый день теперь плачет и на работу не ходит, - доверительно сообщил ему мальчик.
- Да ты что! А ну-ка, ну-ка, давайте-ка поподробнее с этого момента.
Вера с невероятным облегчением рассказала Артёму всё, что случилось в тот самый день и что происходило потом.
- В общем, как-то так, - пожала она плечами, - всё очень плохо, если не сказать хуже.
- Ну, это мы ещё посмотрим, кому будет хуже, - пообещал Артём и Вера почувствовала себя в полной безопасности рядом с ним и не ошиблась.
ЭПИЛОГ
- Мама, ну ты где, давайте же скорее уже! – Артём суетился, не в силах оставаться спокойным. – Вера там, наверное, уже заждалась, а мы тут всё возимся. А где сумка с вещами?
- Артём, не волнуйся ты так, я только что с ней разговаривала, - возразила Екатерина Семёновна из комнаты, - она, конечно, ждёт нас, но совершенно спокойна, не в пример тебе.
- Илья, молодец, ты уже готов! - похвалил он мальчика, выходя в прихожую новой просторной квартиры, которую они с Верой купили в этом году.
- Я уже давно готов, - одиннадцатилетний Илья был очень серьёзен и терпеливо ждал, когда все остальные соберутся, чтобы ехать в роддом за мамой и маленькой сестрёнкой, которая родилась четыре дня назад.
- Ну, я готова, - сказала, выходя к ним новоиспечённая бабушка, сияя, как солнце в летний день. – И сумка вот, тоже готова.
- Всё, поехали, поехали! - не успокаивался Артём. – Ещё за цветами заехать надо!
Через полчаса он, сияя счастьем, принимал из рук акушерки белый конверт, обвязанный розовой лентой и целовал улыбающуюся жену.
- Илюша, милый мой, я так по тебе соскучилась, - кинулась Вера к сыну, обнимая и целуя его.
- Мама, я уже не маленький, - смущённо поджал губы сын и повернулся в сторону Артёма, - вон Ксюшу целуйте, она девчонка.
Ксюша - это имя придумал брат, когда стало известно, что у них родится девочка.
- А мне нравится! - сказал тогда Артём. – Илюша и Ксюша – отлично!
- Только я уже не Илюша, а Илья, - возразил мальчик, всячески в последнее время демонстрируя своё взросление.
- Принято, сынок! – согласился Артём.
Он называл его сыном, вовсе не требуя ответного «папы», хотя очень ждал, что однажды так и будет.
Когда тем зимним вечером он приехал к Вере, узнав, что ей нужна его помощь, он был уверен, что теперь ни за что не оставит её и Илью одних. Даже если она прогонит его, он не уедет, а, переждав бурю её возмущения, вновь будет просить прощения и добиваться права быть с ними, любить и оберегать их.
Его юридическая грамотность и настойчивость помогли не только стряхнуть чужую пыль с Вериной репутации, но и получить компенсацию тому пареньку, который пострадал из-за непутёвого мажорчика и которого спасли Вера с Русланом в ту ночь.
Кстати, подруги Веры тоже не остались пассивными наблюдателями истории восстановления справедливости. Они организовали кампанию по Вериной защите в городском чате, и Вера была тронута поддержкой многих людей – и знакомых ей, и тех, кто о ней лишь слышал, и тех, кто у неё лечился.
Когда все неприятности остались позади, Артём вновь попросил Веру выйти за него замуж, достав из кармана кольцо, которое она оставила у него дома, покидая его. Он увидел это символическое украшение, вернувшись из аэропорта, и первым желанием было выбросить кольцо, чтобы оно не напоминало ему, что он потерял, обидев любимую женщину и позволив ей уйти.
Уже открыв окно, Артём вдруг уловил мысль, что, выбросив кольцо, он навсегда согласится с расставанием, а если сохранит, то всё ещё возможно. С тех пор он всегда носил это кольцо в кармане, испытывая свою удачу не потерять его.
Артём верил, что именно оно, это кольцо, сохранённое им, чудесным образом соединило его с любимой женщиной, но никогда и никому не признался бы в том, что действительно верил этой наивной и какой-то совсем немужской теории.
Он мечтал о семье, в которой будут он, Вера, Илья, а ещё маленькая девочка – милая и чудесная его с Верой дочка и сестра Ильи.
И вот оно это счастье сбылось. Приехав домой, все кружили хороводом вокруг малышки, сразу ставшей самой главной в семье, потому что всё внимание было приковано сейчас к ней.
- Жаль Миша не смог приехать, - сетовала Екатерина Семёновна, - он так любит детей…
- Ничего, скоро же у Лерки родится сын, - возразил Артём, - она рядом с вами, вот и понянчится…
Сестра год назад вышла замуж за врача-кардиолога, с которым работала вместе в одной из частных клиник города.
- Конечно, это так, но Ксюша просто очаровала бы его, и он показал бы себя замечательным дедушкой, но у него важный международный семинар, где он выступает с серьёзным докладом…
Вера с Артёмом переглянулись, но ничего не сказали. Да и зачем! Когда Вера согласилась стать его женой и переехать к нему, в край заснеженный и озарённый волшебством северного сияния, Артём поклялся, что обеспечит покой и тишину их семейного счастья.
Он даже встретился с отчимом, чтобы решить вопрос его неприсутствия в их жизни.
- Если хочешь, считай это сделкой, хочешь ультиматумом, мне без разницы… - сказал он тогда Синицыну. - Если не желаешь, чтобы я всё рассказал маме, то пообещай, что станешь для моей семьи чужим настолько, что не будешь встречаться ни с кем из них… А как это сделать, сам решай – ты же так мастерски лгал матери столько лет, значит и тут фантазия не должна тебя подвести. С мамой мы будем встречаться либо у нас, либо поедем вместе куда-нибудь на отдых…
- Артём, сын, ты требуешь невозможного, - начал Михаил, но остановился под его холодным взглядом.
- Невозможного? – усмехнулся Артём. – Может быть… Но для тебя же было возможным обманывать маму, Веру, про других не знаю и знать не хочу… Вот считай, что это бонус за прохождение того квеста.
- Артём, раскаявшийся человек всегда надеется на прощение.
- Возможно, когда-нибудь… Не мне одному это решать! Но не надейся, что это будет очень скоро и так просто. Ты сам сваял свою судьбу, так что пользуйся теперь её дивидендами, отец!
***
Авторское право данного произведения подтверждено на портале Проза.ру
_________________________________
_______________________________