Глава 87.
Москвичка.
Когда минула первая неделя смены и все более-менее запомнили друг друга по именам, пришло время присмотреться к женскому полу. Комната девушек располагалась прямо напротив комнаты парней, и мы, небольшой компанией, начали частенько захаживать к ним в гости.
На больший процент, комнату занимала компания сестры Мелкого. Почти всех этих дам, я знал ещё с прошлого года, и смотрел на них скорее, как на боевых подруг, нежели как на невест. Но в этом году, в этой компании была парочка новых лиц. Решив, во что бы то не стало, разузнать о каждой из них, я начал спрашивать Лену, кто это и как их сюда занесло.
Первую девушку звали Алиса. Она была Лениной подругой детства, недавно переехавшей в Москву. Её перетащили туда богатенькие родители, которые уехав когда-то на заработки, смогли там обосноваться. Внешне она выглядела довольно вызывающе. Весьма высокая и фигуристая, со светлыми, распущенными локонами, падавшими ниже плеч и широкими зелёными глазами. С кожей на лице у неё были какие-то проблемы, в виде мелких угрей, и она каждое утро плотно закрашивала эти дефекты тональником. Губы у неё были очень пухлые и она красила их блеском, с блёстками.
Алиса была девушкой без комплексов. Жизнь в Москве уничтожила их начисто. Она была одним из женских лидеров в комнате и к ней часто прислушивались. Мне она не нравилась внешне, но нравилась на общение. С ней было легко, как и со всей Лениной компанией. Пацанский юмор и простота, дарили эту лёгкость, позволяя тебе не париться о корректности высказываний.
Вторую незнакомку звали Маша. Она была подругой Алисы и о ней никто ничего не знал. Говорили, что она коренная Москвичка и поехала в лагерь с Алисой за компанию. Это ещё больше вызвало во мне интерес к её личности. Я ведь ещё не имел романов с кем-то дальше Забвенска, а тут вот вполне себе появлялась возможность это исправить.
Девочка была настоящей красавицей. Всё в ней было сложено идеально. Стройная, худенькая фигурка, причём довольно высокая. Карие широкие глазки, с длинными аккуратными ресничками. Каштановые волосы, постриженные под каре. Белые, идеальны зубы, которые она спешила обнажить по любому поводу, дабы показать ослепительный блеск. Аккуратные, в меру пухлые губки, тоже постоянно накрашенные блеском. В общем модельная внешность. Такой красоты я ещё не видел.
Обдумывая план действий по захвату её сердечка, я перебирал различные варианты и первый, который пришёл мне на ум, это пригласить её на медляк. Поначалу я немного стремался, но нужно было действовать, иначе есть шанс упустить своё счастье, из-за того, что подсуетится кто-то другой.
В тот же вечер мы слились в первом танце. Маша приняла моё приглашение с умопомрачительной улыбкой, от которой у меня пробежали мурашки. Во время танца, я, немного наклонившись пытался шутить шутки и спрашивать какие-то банальные вопросы. Она, с удовольствием отвечала мне и смеялась над всеми моими попытками пошутить. Когда танец закончился, мне не хотелось отпускать партнёршу, и я предложил ей уединиться в одной из беседок, которые были натыканы как грибы со всех сторон от танцпола. Маша согласилась и мы, взявшись за руки, неспеша пошли в сторону одной из них. Я весь горел. События разворачивались в мою пользу и настолько молниеносно, что я не успевал осознать их реальность.
Когда мы оказались в беседке, мы сели, прижавшись поплотнее друг к другу. Затем я, приобняв Машу, завёл разговор на отвлечённые темы, параллельно обдумывая как наиболее правильно преподнести первый поцелуй. Для начала, я решил повернуть голову в её сторону и вести дальнейший разговор, пристально смотря ей в глаза. Она отреагировала на такой жест и тоже начала изучать моё лицо.
Волнение билось в груди непослушным мячиком, заглушая ритм сердца. В горле немного пересохло и пропало желание что-то говорить. Нужно было отдать волю эмоциям и переключиться на действия. Тогда я решил досчитать до трёх и начать... Затаив дыхание, я медленно перебрал три цифры и потянулся к её губам. В ответ, я увидел, что она тоже тянется в мою сторону, слегка наклонив голову и через мгновение мы слились в нежном поцелуе.
Как же круто она умела это делать. Плавно водя языком по моим губам, она изредка покусывала их зубами, прижимаясь ко мне особенно сильно. Я на ходу впитывал все новые фишки и старался им вторить. Всё происходящее вокруг, будто бы замерло, ушло в расфокус и больше нас не тревожило. Делая небольшие паузы, мы на несколько секунд отводили друг от друга головы, чтобы улыбнуться и продолжали снова. Так мы провели остаток дискотеки, и увидев, что все расходятся по отрядам, нехотя покинули беседку. Затем, взявшись за руки, мы неспеша зашагали в сторону отряда.
Дальше всё было красиво и сказочно. Роман с Москвичкой вскружил мне голову. Мы целыми днями проводили вместе, болтая о том, о сём, подыскивая укромные места, где нас никто не найдёт. Машин парфюм кружил мою голову и усиливал остроту ощущений. Моментами, мне даже показалось, что я влюбился.
В ходе нашего общения на разные темы, я выяснил, что у Маши уже был опыт в интимных делах и меня это немного смутило. Нет, безусловно, обрадовало тоже, но смутило примерно в такой же степени, что и обрадовало. Дело в том, что я её считал совсем нетронутым цветком, совсем невинным, а получалось, что в какой-то степени, девочка была уже не первой свежести. Так скептично я был настроен ко всем девушкам моложе восемнадцати, потерявшим свою невинность, не со мной. Да, забавно. Если бы этим первым был я, то ничего страшного, а в ином случае, не очень-то расклад получался. Не спорю, эгоистично, но что поделать, такова натура.
Сам я ещё опыта в интимных делах не умел, но Маше соврал, что конечно же у меня это было и неоднократно. Мне не хотелось выглядеть в её глазах пареньком, до сих пор не сумевшим никого уломать на что-то посерьёзнее поцелуев и прогулок за ручку.
И возможно мне бы перепал секс на этой лагерной смене, но через ещё несколько дней, проведённых вместе, меня посетило знакомое чувство. Оно упорно твердило о том, что девочка мне наскучила. Было немного обидно, что так вышло и я принялся обдумывать варианты, как ей помягче об этом сказать. Решив, всё устроить естественным путём, я инициировал ссору, в ходе которой сказал, что больше не хочу иметь с ней ничего общего. Маша, находясь на эмоциях, вторила моим словам, и мы разошлись по углам.
Дальше я зажил без неё, спокойно и радужно, положив глаз на девочку со второго отряда, которую тоже звали Маша. Невысокого роста, пухленькая, с красивым зелёными глазками и длинными, русыми волосами, она покорила моё сердечко, и я поставил себе цель, во что бы то ни стало добиться её расположения. Фигурка у неё была попышнее, чем у фотомодели из Москвы, но меня это не смущало.
Если честно, то я не могу объяснить, что именно мне в ней понравилось. Скорее всего меня тронул тот факт, что оказанное внимание с моей стороны, воспринималось за стёб. Дело в том, что к лету 2008-го я уже был довольно заметной фигурой в городе. За моими плечами к тому времени было не одно выступление на площади, как в роли брейкера, так и в роли МС. Плюс все знали, что я играю за город в баскетбол. В общем личностью я был яркой, да и мой рост играл мне на руку. Таких гулливеров в моей провинции было немного, тем более, среди школьников.
Понравившаяся мне девочка, была наслышана обо мне, так как ездила каждое лето на ту же смену и всё время была в младших отрядах. Она знала меня не только, как героя провинции, но и как лагерного завсегдатая. И весь этот багаж знаний и представлений обо мне, великом и прекрасном, в совокупности с детским стеснением, мешал ей поверить в то, что я действительно ей заинтересовался. Но я несмотря на это, всячески доказывал ей обратное, неоднократно приходя во второй отряд и приглашая её на медляки. Иногда она соглашалась, и мы сливались в танце, после которого она убегала с подругами дико краснея и смущаясь. К ней я тоже остыл к концу смены, а она, наоборот, разгорелась на долгие годы.
Моя брошенная Москвичка, наблюдая эту картину, начала ревновать меня не по-детски. Почему то, она думала, что я закрутил эту историю с новой подругой, ей на зло. Но он сильно в этом ошибалась. Поэтому, когда она закрутила роман с одним из парней нашего отряда, я не обращал на этих голубков никакого внимания. Я, наоборот, обрадовался, думая, что наконец-то она выкинет меня из головы, на фоне этого флирта. Маша была не только хорошей фотомоделью, но ещё и актрисой. Она мастерски отыгрывала, делая вид, что счастлива с новым ухажёром, но я выкупал всю фальшь. И однажды, всё это подтвердилось.
Алиса в один из дней, поехала на выходные домой, в город, а Маша, не захотев оставаться одна в лагере, рванула с ней за компанию. Так как у Алисы из родственников в городе жила только старенькая бабушка, которая особо не стремилась её контролировать, девочки, находясь в городе, ушли в полный отрыв. Они приехали через день, к вечеру, абсолютно невменяемые. И если Алиса, ещё кое-как могла плести связанную речь, Маша была абсолютно не в себе. Со слов Алисы, они выпили по несколько энергетических, алкогольных напитков, а Маша ещё сверху съела какие-то таблетки, которые легли очень тяжело поверх алкоголя.
Маша несла полную ахинею, не понимая, что происходит вокруг. Когда вожатые успокаивали её в корпусе и пытались уложить спать, она то начинала подкатывать к тридцатилетнему вожатому, то говорила, что ей очень плохо без меня. Вот так и всплыла вся правда. Маша до сих пор помнила наши дни и была не готова к тому, что это не повторится.
За этот проступок их хотели исключить из лагеря, но в итоге всё замяли. Оставшиеся дни смены, девочки вели себя ниже травы, ощущая стыд за содеянное. К тому времени, мы с Машей начали по-дружески перекидываться фразами, как старые знакомые. Видимо она перестала держать на меня зло.
Когда закончилась смена и мы разъехались, Алиса и Маша ещё несколько дней гостили в городе, и когда пришло время провожать их на поезд, я решил прийти, попрощаться с Москвичкой. Что-то в душе ёкнуло и сказало, что нужно это обязательно сделать. Алиса до этого намекала мне на то, что Маша хотела бы меня увидеть перед обратной дорогой, но я эти намёки игнорировал. В последний момент решившись на действие, я успел оказаться на месте, за десять минут до посадки.
И вот она стоит на перроне, готовясь заходить в вагон, а тут я неспеша топаю в её сторону. Она ненароком кидает взгляд в моём направлении и отведя на автомате, через секунду возвращает обратно, вцепившись в мой силуэт с недоверием и жадностью. Потом ставит на землю сумки и бежит. Я широко развожу руки и ловлю её. Она прыгает на меня и обхватив сзади ногами начинает горячо целовать. Вот так мы стоим несколько минут, пока Алиса не начинает нас торопить, говоря, что поезд сейчас уедет. Я плавно опускаю Москвичку на землю и провожу по щеке рукой, говоря ей спасибо за те моменты, которые она мне подарила. По её щекам бегут слезы, и я вытираю их, пытаясь её успокоить. Повторяя, что мы обязательно встретимся. Затем она садится в поезд и до отправления смотрит на меня через стекло приложив к нему обе ладони. Мне становится грустно. К горлу подкатывает ком и складывается ощущение, что я тоже сейчас заплачу. Я держусь из последних сил и вот состав трогается. Какое-то время, пока это возможно, я иду за окном, в котором вижу Москвичку, затем поезд ускоряется и мне не хватает перрона, чтобы пробежать вместе с ним ещё хотя бы парочку метров. Всё, она уехала.
Прочувствовав глубину момента, я разворачиваюсь в обратную сторону и топаю на вокзал. Мне необходимо побыть одному, чтобы собрать мысли в кучу. По пути я встречаю того мальчика, с которым она крутила роман после меня, делая вид, что счастлива. Он приехал на скоростном велосипеде и выглядит очень запыхано. Мы здороваемся, и я спрашиваю, что он тут делает. Он отвечает, что хотел проводить Машу, но она не сказал ему, во сколько уходит поезд, поэтому пока он нашёл нужную информацию, времени до отправления оставалось совсем немного. Мне немного жаль бедного парня и на вопрос, что тут делаю я, я вру ему, что просто гуляю, так как живу неподалёку.
Кинув ему пару утешительных фраз, я разворачиваюсь в сторону дома и иду на район. На душе кто-то скребёт грациозными, красивыми ногтями, убивая всё настроение этим скрежетом. Я пытаюсь вглядеться вглубь себя и понять причину недомогания. Память и сознание, работая в команде, рисуют мне портрет упорхнувшей Москвички. Они делают всё, чтобы я пожалел о том, что не использовал выпавшую мне возможность упиться её красотой и нежностью, на полную и я жалею.