Предыдущая глава:
Глава 11. Сила жертвы. Часть 2.
Девушка выронила фонарик, упала на колени около трупа Инны. Тихо подвывая, начала раскачиваться из стороны в сторону, поглаживая мёртвое тело. Из глаз градом потекли слёзы, спина сгорбилась. Не слова не говоря, она вдруг затрясла головой и её вытошнило.
Рустам посторонился брезгливо, потом внимательно посветил фонариком в лицо каждому из подростков. Удовлетворённо прикрыл глаза.
- Вылезайте из под стола, синьор помидор. Хватит притворяться мёртвым. Я слышу взволнованное биение вашего сердца. Вам повезло сегодня, но не вздумайте со мной шутить. Поповская «Волга» нас с вами уже заждалась, время покинуть эту несчастную местность. Настала очередь воплотить ваш «план А». И не надо пробовать на мне ваш замечательный ножик. Который вы прямо сейчас нащупали в плаще.
- Признаю, ты меня удивил, парень. Непонятно, зачем тебе я… Ты осознал свою силу и научился ейпользоваться. Вон, целую бригаду себе сколотил. Криминальный мир тебе не чужд, я понял. Почему не остаться здесь? Такая большая страна, такие возможности. Теперь, с перстнем, тебе и девка эта не нужна. Она кстати, похоже умом тронулась. Ты разве не видишь?
Вероника продолжала покачиваться в свете упавшего фонарика, завывая на одной ноте и размазывая свою блевоту по одежде мёртвой подруги.
- Не твоё собачье дело…Я сам решу, нужна мне Ника или не нужна. Может, у нас с ней любовь?!
Прошипел в ответ Рустам.
- Любовь? Не ври себе парень, ты не знаешь что такое любовь.
- Ты тоже. Не прикидывайся тут. Нет у тебя в душе ничего. Как и у меня. Ни бога, ни любви. Только поэтому ты ещё жив.
Парень хищно оскалился в полутьме.
- И ещё потому, что я тебе нужен…
Спокойно ответил синьор де Ги.
- Нужен…нужен...нужен...
Подросток медленно повторил это слово несколько раз, пробуя его на вкус и как-бы осознавая его значение.
- Ты - мой пропуск в лучшую жизнь, как я и говорил. Здесь я ничто и звать меня никак: «сирота казанская». Тут сейчас вообще ловить нечего. Всё рушится, нищает, разваливается. Не страна, а мировая помойка. А зачем мне жить на помойке? Не хочу. Подчинять себе крыс и тараканов? Чтобы они несли объедки и обноски из приличных мест? Нет, господин хороший. Я хочу сразу жить с приличными людьми. И мне хватит сил, поверь, чтобы это устроить. Когда ты мне поможешь выбраться на Запад… А здесь, мы немного подчистим - менты ни в жизнь не догадаются, куда эти терпилы подевались.
Рустам подошёл к девушке, обнял её сзади за плечи. Поднял с колен, развернул к себе. Ника безжизненно следовала за его руками. В остекленевшем взгляде читалось безумие.
- Вероника, послушай меня. Ты меня слышишь? Ты меня помнишь? Это я, Рустамчик ,твой Рустамчик. Я люблю тебя, помнишь?
Ника несколько раз часто моргнула и чуть кивнула.
- Мы их убили, Рустам… Они умерли здесь из-за нас… Мне теперь так плохо… Зачем мы их убили?!
- Мы ни в чём не виноваты. Это случайность. Роковая случайность. Послушай лучше, что надо будет сделать.
Вероника запрокинула голову, её мелко затрясло. Изо рта пошла белёсая пена. Рустам отстранился от девушки. В недоумении смотрел, как она упала навзничь и выгнулась в мучительном спазме.
Дон Фернандо поднял с земли плащ, вынул из кармана наваху. На отделанной слоновой костью ручке, свора собак всё никак не могла настигнуть убегающую добычу. Щёлкнуло широкое, матовое лезвие.
- У неё приступ, парень. Я такое уже видел, всё-таки задело откатом. Дай мне закончить её страдания.
- А ну отвали, сука! Уйди в сторону! Не тронь её!
Голос подростка задрожал и сломался почти до визга.
- Я сейчас попробую ей помочь. Она мне нужна ещё…
Добавил он более спокойно и чуть прикрыв глаза, потянулся к Нике мысленно. Привычно вдохнул её серую мглу, клубящуюся около изгибающегося в судорогах тела. Сперва поразился кроваво-красной пелене, формирующей облаками образы мёртвых товарищей. Боли, разрывающей грудину. Потом, чуть подышал на неё белым, сделал сознание теплее, успокоил. Начал по ниткам собирать разбегающийся серый туман, пеленать им неподвижную уже фигуру.
Ника задышала ровнее, в стеклянном взгляде мелькнул разум. Она молча села и спросила глухо:
- Всё кончено… Я норм… И что теперь, Рустам? Как будем действовать дальше?
Парень снял с шеи Амулет, сунул его Веронике в карман куртки. Отвёл в сторону, взял руками её голову, буравя взглядом. Долго о чём-то шептал, убеждал. Наконец, девушка кивнула, подняла фонарик и молча вышла из подвала, ни разу не обернувшись.
- Ну вот, дело сделано. Ника завтра позаботится, чтобы всё было шито-крыто. Сама она ничего не помнит уже, «крышак» протёк насквозь. Поехали, синьор помидор. Нас ждёт самолёт в лучшую жизнь. И ещё...Перстень я вам отдам позже, когда приедем в монастырь. И вы выполните свои обещания. Думаю, мы будем полезны друг другу… Коллега…
На следующий день, поиски пропавших детей возобновились. Старший лейтенант Алексей Сморчков, решил с утра дойти до женского монастыря. Утро вечера мудренее: вдруг кому-то из вчерашних свидетелей, вспомнятся дополнительные детали прошедшего дня. Как продолжать расследование, с чего начать, он не имел понятия. Действовал, как учили. Любое расследование начинать с опроса всех и вся в округе. Внимательно записывая всё в книжечку.
Проходя мимо колокольни, боковым зрением засёк движение в открытом дверном проёме. Повернулся… Облокотившись на перила, на него в упор смотрела одна из пропавших вчера девочек — Вероника Скворцова из Мошнино. Куртка на ней была порвана и вся в грязи. Светлые волосы слиплись в неоднородные, нечёсаные пряди. На чумазом личике остались слёзные дорожки.
- Вероника, что с тобой? Ты цела? Куда ты вчера пропала? Знаешь где остальные ребята?
Девушка еле заметно помотала головой и шагнула внутрь здания. Милиционер рванул следом. Не хватало ещё раз упустить, случайно и так удачно найденную, «потеряшку». За дверью прислушался: шаркающие шаги слышны снизу. Он вчера заходил сюда с сержантом. Два лестничных пролёта заканчивались полуподвалом с ещё одним выходом, на другую сторону колокольни. А там висел, снаружи, массивный замок. Подеваться девочка никуда не могла.
Вероника сидела на корточках, прислонившись спиной к каменной кладке. В руках она держала странный предмет, похожий на орден иноземного посла из «Иван Васильевич меняет профессию». Поглаживая находящийся в центре ордена крупный камень, она что-то бормотала вполголоса. Сморчков в недоумении огляделся. Вчера, он был в этом помещении. И мог поклясться, что оно выглядело совершенно по другому. Вместо вчерашних оштукатуренных стен — грубая кирпичная кладка. Местами выщербленная, покрытая чёрной густой копотью. На маленьких окнах, под потолком, пропали стёкла в деревянных рамах. Сквозь толстые прутья решётки, свободно гулял ветер. В центре, располагалась средневековая дыба. На горизонтальном бревне которой, болтались остатки окровавленной верёвки. И главное — на грязном, земляном полу лежали три детских тела с противоестественно сплющенными, грудными клетками. Осенние куртки, застёгнутые на молнии, придавали искалеченным фигурам подростков, вид инопланетных существ.
Молодой офицер снял рацию с пояса, отжал большим пальцем трясущейся руки тангенту:
- Здесь старший лейтенант Сморчков. Кто меня слышит? Приём…
- Сержант Будленко. Что случилось, товарищ старший лейтенант? Приём...
- Я нашёл их! Нашёл детей! Поднимай отдел, звони в область! Экспертов, собак, криминалистов, скорую. Всех сюда! Приём...
- Принято, Алексей Николаевич. А вы где? Приём…
- В подвале колокольни. Помнишь, вчера заходили? Тогда не было никого. А сейчас… Быстрее всех сюда. Я посмотрю, может живы они. Девочка одна точно жива, Вероника Скворцова. Но выглядит плохо, нужна скорее всего медпомощь. Приём…
- Уже выезжаем, ждите. Конец связи.
Убрав рацию, офицер присел около мёртвого тела Инны. Пощупал пульс. Пульса ожидаемо не обнаружил. Стараясь ничего не сдвинуть из обстановки, пересёк подвал. Повторил процедуру с двумя оставшимися трупами. Вдруг, заметил отблеск красного света на стене. Обернулся. В центре комнаты, одиноко лежал тот самый «орден» на тонкой цепочке. Камень в центре разгорался сильнее и сильнее. Через несколько прошедших секунд, он стал нестерпимо ярким. Выжигая сетчатку глаз, как электросварка. В проёме мелькнула жёлтая полоса куртки Вероники.
- Стой, девочка, куда?!
Сморчков бросился следом. Это и спасло ему жизнь. Вдруг, спину ожгло жаром. Мягко, как огромной подушкой, толкнуло в спину. Алексей не удержался на ногах. Он «рыбкой» пролетел несколько метров в полутёмном коридоре, врезавшись головой в нижние ступеньки лестницы. Ошарашенно поднялся на карачки, пытаясь сфокусировать зрение. Кожа на шее, не закрытая воротником кителя, саднила как от солнечного ожога. Лейтенант попытался на ощупь найти упавшую с головы фуражку… Но сильный удар по затылку лишил его сознания.
Вероника спокойно прислонила к лестнице кочергу. Равнодушно подвинула к безжизненной руке Сморчкова милицейскую фуражку. Вернувшись в подвал, подняла остывающий уже артефакт. Всё, что было до этого в помещении, разложилось буквально на атомы. Кремировалось за доли секунды. Не осталось никаких следов крови, одежды, обстановки. Только, на закопчённом потолке, прибавилось несколько чёрных, маслянистых пятен. Не оглядываясь, девушка поднялась по лестнице. И ровным шагом направилась по дорожке, в сторону монастыря.
Очнулся Сморчков от резкого запаха нашатыря. Громко фыркнул, открыл глаза. Голова просто раскалывалась. По виску сочился кровяной ручеёк, капая на пожухлую, осеннюю траву. Фельдшер в белом халате поднёс к его лицу белую ватку с резким запахом, но Алексей оттолкнул его руку:
- Где они? Нашли?! Девчонку нашли? Веронику нашли?
Из за спины медработника, показалось озабоченное лицо сержанта Будленко.
- Так нет никого, товарищ старший лейтенант. Мы уже с четверть часа, как приехали. Пусто в подвале. Как и вчера, когда мы его с вами осматривали.
- Что значит, нет?!!! Какого ты мне чешешь, сержант? Я там полчаса назад три трупа видел и девчонку живую. Я что по твоему, кретин?!!! Отвечай, зараза! Я тебя по рации когда вызывал, прямо на них смотрел! Там крови было — мама не горюй.
- Никак нет, товарищ старший лейтенант! Не кретин! Только там нет никого… И крови никакой нет. И девчонки этой нет...как её...Вероники Скворцовой. Вы не волнуйтесь, может привиделось по утру. Вчера день был нервный.
- Ты меня ещё учить вздумал!...
Сморчков попытался подняться с земли. Его вдруг замутило и он повалился обратно в траву. С большим трудом сел, прислонившись спиной к коре старого дуба. Над ним опять склонился мужчина в белом халате:
- Да, у вас сотрясение, товарищ милиционер. Вы давайте-ка, лучше без резких движений. Я сейчас санитаров кликну, на носилках до машины вас понесём. Потом, в больницеу же рентген сделаем, может голова проломана. Так-то сразу непонятно. А пока — никакой беготни. И громко ругаться тоже не стоит.
Врач протянул ему на ладони пару таблеток.
- Вот, положите под язык. Должно чуть полегче стать.
Всю дорогу через монастырский парк, до кареты скорой помощи, старший лейтенант всё бормотал про себя:
- Ну как же это… Я так не оставлю… Я разберусь… Ну не привиделось же мне это на самом деле… Что же это за хрень твориться…
За носилками, шёл верный сержант Будленко. В руках он нёс грязную, милицейскую фуражку.
- Доктор, а что с ним? Серьёзное что-то?
Идущий следом фельдшер, посмотрел на покачивающегося в носилках пациента, вздохнул:
- Скорее всего, упал. Головой ударился, сознание потерял. Мы его около лестницы же нашли. Зашёл с улицы, со света в тёмный коридор. Мимо ступеньки промахнулся и полетел головой на кирпичи. Голову разбил в кровь, сотряс средней тяжести, баллов десять. Не боись, сержант, жить будет. Молодой ещё, оклемается.
- А что он за пургу нёс? Про трупы и кровь в подвале?
- Да кто ж знает, что у него в голове? Прочухается, объяснит. Он тебя по рации же вызывал до падения, я полагаю. Может, привиделось чего, в окошке колокольни. Тебе сообщил, полез проверять. Ну и…
Следом за уехавшей «Скорой», в сторону больницы поехала только чёрная «Волга» с тонированными стёклами. Через два светофора, она ушла под стрелку направо — в сторону Сергиев Посада. В ней, синьор де Ги сопровождал будущего офицера Ордена навстречу судьбе.
Знал бы он, какую проблему везёт в родную Испанию, перерезал бы парню горло ещё по дороге в аэропорт. Его боевым навыкам, казанскому «гопнику» было бы нечего противопоставить.
Следующая глава: