- А ты чего пришла в такую рань? – Фрося выглянула из сеней. – Случилось чего?
Таня не могла говорить. Ее горло сжалось до минимальных размеров. Дышать было тяжело, не то, чтобы объяснять.
- Таня, что с лицом? – Фрося заметила бледную кожу, когда та подошла к крыльцу. – Да ты белая, как смерть.
Глава 1
Предыдущая глава
Глава 40
Таня смотрела на бездыханное тело и молчала. Оцепенев от страха, поверить не могла, что Ваня не дышит. Его посиневшее лицо и приоткрытый рот выглядели так, словно он хочет что-то сказать, но уже не сможет этого сделать. Когда он умер? Час назад? А что случилось? Сердце прихватило?
За всю ночь Татьяна не чувствовала, чтобы он переворачивался на бок, не слышала его храпа, ее интуиция молчала, как будто уснула вечным сном. Вытаращив глаза на труп, девушка забыла, что в кроватке спит ее дочь. Она попятилась назад, ее руки висели вдоль туловища, кисти похолодели от ужаса, а сердце стучало в груди все сильнее и громче. Этот бешенный стук Таня ощущала в затылке и висках. Кажется, сейчас ее сердце разорвется, и она сама умрет. Представив, как она будет лежать здесь, на полу, Таня обмерла. Анечка останется сиротой. Кому она нужна, если нет ни родственников, ни друзей. К Тане относятся, как к пустому месту. Никто ее здесь не любит.
- Тетя Фрося, - тихо пронеслось в голове.
Таня повернула голову на кроватку, в которой проснулась Аня и встала на ноги. Девочка держалась за перекладину и подгибала ножки, кряхтела, пытаясь привлечь к себе внимание мамы. Таня взяла ее на руки и вышла из дома. Ее ноги заплетались, но руки крепко держали ребенка. Ноги сами повели ее к тете Фросе. Лишь бы она была дома. Пожалуйста, будь дома.
Девушка была полностью отрешенной от окружающего мира. Она не помнила дороги, не понимала, куда идет, но все-таки она шла в правильном направлении. Остановившись у забора, Таня уставилась на дверь.
Сейчас пять утра. Тетя Фрося обычно в это время уже доит корову, впрочем, как и все хозяйки. Протянув руку до щеколды, Таня не могла нащупать ее. Аня была голодной. Издав пару протяжных звуков, она положила голову на плечо мамы и закрыла глаза. Наконец, калитка открылась. Таня сделала три несмелых шага, глубоко вздохнула и вновь шагнула.
- А ты чего пришла в такую рань? – Фрося выглянула из сеней. – Случилось чего?
Таня не могла говорить. Ее горло сжалось до минимальных размеров. Дышать было тяжело, не то, чтобы объяснять.
- Таня, что с лицом? – Фрося заметила бледную кожу, когда та подошла к крыльцу. – Да ты белая, как смерть.
Услышав страшное слово «смерть», девушка села на ступеньку, уткнулась в пухлое тельце дочери и зарыдала. Аня испугалась маминого воя. Она открыла глазки и постаралась перекричать мать звонким криком. Выдернув ребенка из рук рыдающей матери, Фрося прижала его к груди.
- Ванька обидел? Ты чего с дитем пришла? Обидел, да? Ну я ему сейчас покажу, как руки распускать! – запричитала тетка. – Я ему всю рожу расковыряю! Жили спокойно, чего ему в башку взбрело? Танька, ты не хнычь. Иди в хату, а я Ваньку пойду мутузить.
Она трепала девушку за плечо, чтобы та услышала ее.
- Тань, хватит ныть, говорю. Бери Анечку и в хату. Переждете маленько, я этому обормоту мозги вправлю, а потом и домой пойдете. Слышь, не?
Вера и Коля, переглянулись, когда услышали несколько голосов за окном. Двое голосили, а мать что-то им доказывает. Не разобравшись, что к чему, оба выскочили на улицу. Коля, узрев Татьяну, попятился назад. Пусть бабы сами разбираются, а он тут, в сенях постоит. Вера же встала на крыльце и с недоумением посмотрела на Таню, затем – на маму.
- Чего это она? – Вера еще толком и не проснулась. Ее голос был охрипшим, похожим на мужской.
- Ванька, ирод, опять житья не дает! – распалилась Фрося. – Во, пришла с дитем на руках. Сейчас пойду и хворостиной всю спину изуродую, - злилась на племянника тетка.
- Он же на смене, - послышался взволнованный голос Николая.
- Ну, наверное, напился и пришел свои правила устанавливать, - предположила теща.
- Нету его! – переполненная горем Татьяна наконец смогла что-то сказать. – Нету!
- Нету? – у Фроси округлились глаза. – А кто ж тебя тогда разобидел? Тань, обворовал кто? Угрожали? А может… - Фрося вылупилась на Веру, приложив пальцы к губам, - изнасиловали? – спросила шепотом.
- Ой, - Вера была ошарашена последними словами мамы. – Ужас-то какой. – Ей внезапно стало жаль девушку. – Таня, вставай, - она взялась за ее плечо, - вставай. Пошли к нам. Сейчас попьешь горяченького чайку и успокоишься. Расскажешь все, как было. Ой, что я такое говорю-то, как такое можно рассказать. Таня, мы милицию вызовем, вот им все и… изложишь. Пойдем в дом.
- Нету Вани, Ванечки моего, - тряслась и захлебывалась Татьяна. – Нету. Лежит там, на кровати…
- Кто лежит? Насильник? – Фрося уже чуть ли не плакала, проникшись к горю девушки.
- Ваня-а-а.
- Так его ж нету.
- Он там, - Таня показал рукой в сторону дома. – лежит.
- Господи, Вер, возьми Аню, пойду гляну, кто там в их хате разлегся. Какой-то черт пьяный пришел, напугал нашу Таньку. Ну я ему покажу, как молодых девок до посинения доводить. – Только Фрося успела дойти до калитки, и тут Таня закричала:
- Нету Вани! Умер он!
Коля почувствовал, как на голове зашевелились волосы.
- Как умер? Когда? А почему никто до сих пор не знает? Он, наверное, рядом с фермой лежит… А откуда Танька узнала? К нему ходила?
Спасибо за ваши лайки, репосты и комментарии.