Создание Великой Монгольской империи выдвинуло много талантливых личностей, ставших знаменитыми полководцами и государственными деятелями, как из среды аристократии, так и рядовых кочевников. Ломая родоплеменные отношения, проводя курс на претворение идеи «государство превыше семьи», Чингис-хан наделял их огромными полномочиями.
Соратники (а не родственники) цементировали власть. Устои государственного строя монголов были заложены институтом «урлюков», по функциональным обязанностям и положению – министров. Первым из воспетых в ранних исторических источниках «девяти урлюков Чингис-хана» всегда упоминается Мукали-гойон (Мухали, Гоа Мухули, Мухулидай)...
Ничто не предвещало его возвышения: ни происхождение, ни обстоятельства появления в окружении владыки половины мира. Ядро сподвижников формировалось в жестоких и кровопролитных войнах не столько с внешним врагом, сколько с внутренним, в том числе и с родственниками. Так было и с близкими по крови джуркинами. Пока Чингис-хан вместе с Ван-ханом кереитским совершал победоносный поход против татар, джуркины напали на его кочевье. Удар в спину был сурово наказан. В стане разгромленных джуркинов были захвачены и представители знати народа чжалаиров.
При обсуждении участи пленников, один из них представил победителю своих малолетних сыновей Мукали и Буха с просьбой сохранить им жизнь и принять в качестве слуг. Просьба была удовлетворена. Мало того, дети стали воспитываться в ханской семье в качестве приемных. Практика аталычества широко распространена среди восточных народов и поэтому неудивительно, что в доме Борте, старшей жены Чингис-хана, приемышей было значительно больше, чем родных детей. Со временем именно они составили костяк аппарата управления монгольского государства.
Пройдя служебную лестницу от рядового нукера до командира, Мукали, благодаря своей верности патрону и незаурядному таланту полководца, вошел в плеяду самых влиятельных и авторитетных людей Востока. Даже Чингис-хан был иногда вынужден прислушиваться к его мнению. Вместе с другими урлюками ему часто приходилось сдерживать горячность хана, отговаривать от необдуманных поступков, разрешать кризисные ситуации в высокопоставленной семье. Его заступничеством перед государем пользовались Борте и другие члены дома чингисидов. Когда хори-туматы убили, выступившего против них с целью покорения Борохул-нойона, только активный протест Мукали и Богурчи, другого урлюка, не позволил разъяренному Чингис-хану возглавить поход отмщения за горячо любимого приемного сына. На то были определенные основания. Урлюки были опорой власти. Им давались особо сложные поручения, доверялось решение деликатных и щекотливых проблем. Они платили тем же. Слова клятвы Мукали хану народное творчество монголов облекло в стихотворную форму:
«...Врагов твоих подавлю,
Добычу твою доставлю.
За хвостом моего коня туман стелется.
Перед гривой его солнце восходит...»
Последние две строчки стали эпической характеристикой героя и, если бы монголы пользовались европейской средневековой геральдикой, могли бы служить личным девизом степного рыцаря.
Мукали лично участвовал в большинстве сражений по объединению Монголии, но славу великого стратега и гениального полководца заработал на полях сражений с джурдженьской империей Цзинь. Кочевые джурджени, жившие в Приамурских и Уссурийских степях, в XII веке смогли разгромить киданьскую империю Ляо и установить свою гегемонию на всей территории равнинного Китая севернее реки Янцзы. Цзинь стала иметь притязания и на Великую Степь. Противоборство монголов и джурдженей определяло будущее политическое устройство евразийского мира. В 1210 году удача стала склоняться в сторону степняков. В начале серии длительных и трудных войн с Цзинь Мукали командовал отдельными отрядами. В 1214 году он покоряет Ляодун, в марте следующего года атакует и захватывает Северную столицу джурдженей Дадинфу. В ту же кампанию монголами были взяты в Китае 862 города.
Пиком военной карьеры для Мукали стало назначение его в 1217 году полноправным наместником хана в Китае. В его распоряжение были предоставлены несколько туменов, в том числе 23 тысячи непосредственно монголов. Чингис-хан, озабоченный проблемами на западных рубежах и полностью занятый войной с Хорезмом, переложил на плечи Мукали ответственность за весь юго-восточный театр военных действий. Поручение было выполнено более чем достойно.
Успехи впечатляли и, незадолго до своей смерти в 1223 году, он назначается командующим всего левого крыла монгольских войск. У Рашид-ад-Дина оно упоминается как «джунгар» и согласно его сведениям включало 62 тысячи бойцов, что превышало половину всего монгольского воинского контингента. Серьезность войны с Цзинь требовала этого. Заслуги Мукали были оценены по достоинству. Он стал одним из самых титулованных особ в монгольской истории. Его звание «гоа онг чингсанг тайши» можно перевести как «Великий князь (или Король), Министр, Великий Наставник (у монголов этот титул присваивался только знаменитым и влиятельным потомкам ханов). «Гоа онг» или «го ван» в монгольском языке, вероятно по созвучию со званием «нойон», превратилось в «гойон». Единственными обладателями этого титула были Мукали и его сын Богол, хотя Рашид-ад-Дин говорит, что это звание закреплялось за всеми их потомками. Мукали-гойон был выходцем из джалаиров. Возможно это послужило назначению десятков представителей народа джалаир на высокие военные и государственные посты при Чингис-хане и его детях. Среди них можно назвать темника Бала-нойона, руководившего военными операциями в Индии во время войны с Хорезмшахом, Мункасар-нойона, старейшего и уважаемого судью в период правления Менгу-хана, Курчи-Бугуна, правителя Грузии в улусе Хулагидов и, многих других. Примечательно, что даже великий хан Угедей в детстве воспитывался в семье джалаира Кадана.
По повелению Чингис-хана большая часть джалаиров вошла в состав улуса Чагатая и была переселена в местность, примыкавшую к городу Ходжент в Средней Азии. Рассеянные затем Тамерланом они приняли участие в этногенезе многих тюркских народов. Мэргэн гэгэн в своей хронике говорит о наличии их в XV веке и среди монголов, правда под названием джалаит. Любопытно, что внук повелителя Монголии Даян-хана Гэрэсэндзэ прозывался и как Джалаир-хунтайджи. По одним сведениям у него было 4 сына, по другим - 7, которые впоследствии возглавили семь халхасских хошунов.
Народ джалаиров делился на десять племен, главнейшим из которых Рашид-ад-Дин называет племя джат. Именно к этому племени относились Мукали-гойон и Мункасар-нойон. Учитывая, что «пар» в тюркских языках означает окончание множественного числа, можно предположить происхождение этнонима «джалаир» от названия главного племени. Тем более, что название «джалаиры» до XI века в исторических источниках практически не встречается за исключением намека о племени джолто в составе древних тюрок из тогонского трактата VIII века.
Этноним «джад» (джат, дзад, йад и т.д.) в истории встречается гораздо чаще. Еще Птолемей в первых веках нашей эры упоминает народ «ятии», живущий на берегах нынешней Сыр-Дарьи. В тех же местах арабские средневековые географы (об этом записано даже в Коране) помещали народы Яджудж и Маджудж (библейские Гог и Магог). Эти народы долгое время считались мифическими, но в течение последнего столетия ученые не раз доказывали, что мифы часто имеют под собой реальную основу. Как-то стройно выстраивается преемственность: ятии - яджуджи - джады! Аффриката «дж» может иметь варианты «дз», «з», «чж»,» , «цз» в языке даже немногочисленного этноса (сравните: джунгар - чжунгар — цзюнгар — зюнгар), а в некоторых тюркских наречиях - «ж» или «й». «Сокровенное сказание монголов» также включает сообщение о племени «джад», покоренном предком Чингис-хана Бодончаром. Древний автор от названия этого племени производит и имя рода «джадаран», главой которого был в свое время Джамуха. Приводит источник и прозвище племени - «болюк». Рашид-ад-Дин подтверждает это, хотя распространяет прозвище «белагэ» на всех джалаиров.
По китайским сведениям в XIII веке местность к северо-востоку от реки Чу называлась Иду. Рашид-ад-Дин упоминает о ней как о стране Джу. Мухаммед Хайдар в своей «Тарих-и Рашиди» сообщает: «Джу - одна из местностей Моголистана, простирающаяся на месяц пути...». Встречается в тексте и написание как страна Джуд. Гласные «а» и «у» могут варьироваться. Так, среди южноказахстанской этнической группы «курама» проф. Радловым отмечен род «джулаир». В ХV-ХVI веках Восточный Туркестан, включавший и часть Джунгарии, носил у жителей Средней Азии название Джете. Заманчиво было бы увязать это с темой данной публикации, но есть определенные сомнения. В ойрат-калмыцкой этнонимии встречаются роды зед или зэд в составе дербетов довоенного Зетовсшга аймака Северного улуса и среди донских калмыков гак маанин зад и зэд кевюд.
Этимология этнонима зад включает много версий, в том числе легендарного и бытового характера. Вряд ли ее можно связывать с выходцем из татар по имени Озед (Изед). В этом случае родовое имя звучало бы иначе, так как должно было содержать окончание принадлежности: екин, ехин и др. Самодийское происхождение зэтов также маловероятно. Сравнение с этнонимами чот и чогду у южно-сибирских народов скорее наводит на мысль об их тюркских корнях. Среди узбеков имеется этническая группа чит, у туркмен - чоудор (чаудор, чагдор). В то же время в списке 92 узбекских родов , присутствует «джыйыт», у киргизов – «джыйыл», что гораздо созвучнее этнониму «джад». Предположение Г.О. Авляева о возможности происхождения «зведов» от калмыцкого слова «зе» – племянник, т.е. как потомок чингисидов по женской линии тоже нельзя рассматривать всерьез. Эпоха матриархата закончилась за тысячи лет до рождения Чингис-хана, и наследование родового имени у кочевых народов осуществляется только через мужчин.
Исследователи отмечали, что на рубеже XIX-XX веков в Хошеутовском улусе кочевали роды шангас и телингид, среди бурулов Большедербетовсого улуса – телингуд. Рашид-ад-Дин включал их как племена шанкут и туленгит в составе джалаиров. И, если в отношении появления теленгидов в составе калмыков имеется лишь несколько вполне убедительных гипотез и предположений, то преемственность шангутов и шангасов особых сомнений не вызывает.
Принадлежал к роду шангас и великий ойрат-калмыцкий просветитель Зая-Пандита. И даже имя его говорит о родоплеменной принадлежности. Почти у всех народов Евразии этническая или топонимическая принадлежность сопутствовала имени, данному от рождения, а иногда и заменяла его.
Племена, составлявшие джалаирский союз, сыграли значительную роль в этногенезе тюркских и монгольских народов. Их наиболее яркие представители долго будут предметом гордости потомков.
Виктор Маглинов
