Февраль 1944-го, Латвия, а точнее Латгалия – приграничная с РСФСР часть страны. Группа красных партизан идет по болотам на соединение с отрядом майора Чугунова, попадая по дороге то в одну, то в другую засаду. Дополнительную сложность создает Алёна – 7-месячная дочка майора и его боевой подруги (родители не смогли переправить новорожденную на «Большую землю»). В довершение беды, Екатерина Долгополова, мать Алёны, отбивается от группы, прикрывая отряд – дочку она успевает передать санитарке. Наконец, уставшие и измученные, партизаны добираются до деревушки Малые Баты.
Командир отряда стучится в дом Модеста Крупниекса. Радушный хозяин кормит бойцов и обещает предоставить ночлег. Командир сомневается – селение незнакомое, жители ненадежные. С другой стороны, что делать с замерзающим ребенком? Наконец, решение принято – отряд, в составе 10 бойцов, радистки и санитарки с ребенком на руках, располагается на ночлег в сарае
Хозяин в это время сам отправляется на ночное рандеву: наносит визит своему соседу-полицаю. Тот, в свою очередь, отправляется в село побольше, где расположился немецкий гарнизон
Утром партизаны оказались в окружении. На предложение сдаться ответили отказом – бой затянулся до самого вечера. Женщины с ребенком попытались прорваться к лесу – путь им преградил замаскированный пулемёт. Наконец, к вечеру немцам удалось поджечь сарай, откуда еще отстреливались выжившие бойцы. Крупниекс, тот самый радушный хозяин, получил за свою бдительность доски для строительства нового овина, веялку, немного денег и десять килограммов сахара. «Будь как дома, путник, я ни в чём не откажу»
Весть о произошедшей расправе быстро распространяется среди латвийских подпольщиков. Доходит она и до Василия Кононова – 21-летнего командира партизанского отряда. Тот решает непременно отомстить за товарищей
Май всё того же 44-го, снова Малые Баты. Кононов, во главе отряда партизан, переодетых в немецкую форму, заходит в деревню. Разбившись на группы, мстители расходятся по домам – ищут тех, кто, предположительно, сотрудничал с немцами. Обыскивают дома, изымают винтовки и гранаты, после чего ведут хозяев в дом Крупниекса. Наконец, когда все подозреваемые в сотрудничестве с оккупантами оказались в сборе, Кононов объявляет им приговор партизанского трибунала. Итог: девять убитых, в том числе три женщины – одна из них была на девятом месяце беременности. Излишне сурово или нет – решайте сами
После войны Василий Кононов устроился работать в милицию: сначала бывший партизан ловил «лесных братьев», потом отправился в Ригу, в местный уголовный розыск, где дослужился до звания полковника. Короче говоря, жил неплохо, с гордостью носил ордена Ленина, Отечественной войны и Трудового Красного Знамени, пользовался всеобщим уважением за своё героическое прошлое и уже, наверное, давно забыл злосчастную латгальскую деревушку. Распад СССР, конечно, несколько испортил старость – но Кононов без проблем получил латвийское гражданство (т.к. родился на территории страны), не имел проблем с языком, да и, к тому же, успел вовремя выйти на пенсию. Всё изменилось, когда Василию Макаровичу уже шёл 76-ой год
В 1998-ом году латвийская прокуратура выдвинула против Кононова обвинения: ему вменяли жесткое убийство ни в чем не повинных мирных жителей. Свидетелями выступили дети расстрелянных Кононовым, которым на момент событий было по 4-5 лет. Суд признал прославленного партизана виновным в геноциде и преступлении против человечности и приговорил к 6 годам заключения – сделали скидку на инвалидность и преклонный возраст. На старости лет бойцу пришлось взяться за написание жалоб, апелляций и писем адвокату. «Кажется и мне – в числе многих – удалось доказать, что бойца антифашиста никакой тюрьмой сломить нельзя» – напишет он позже в своей автобиографии
Начался долгий судебный процесс. Кононова обвиняли то в военных преступлениях, то в обычном бандитизме. Наконец, спустя почти 2 года, Верховный Суд сократил прославленному подпольщику срок до фактически отбытого, при этом оставив в статусе военного преступника. Оказавшись на свободе, Кононов пошёл в свой последний бой – стал бороться за очищение своего имени. Правда, против него, помимо всей латвийской юридической системы, работало и время
Спустя 7 лет после освобождения Кононова, ломать голову над его делом собралась палата ЕСПЧ. Заседали почти год – наконец, вынесли решение: четырьмя голосами против трёх уголовное преследование красного партизана было признано неправомочным. «Это моя окончательная победа» – сказал журналистам Кононов и принялся ждать получения компенсации в размере 30 тыс. евро. Латвийский же представитель немедленно подал апелляцию.
В 2010 свой приговор вынесла уже не просто палата, а аж Большая палата ЕСПЧ. 14 против 3 – и вердикт латвийского суда – признать Конова военным преступником – был оставлен в силе
Василий Макарович Кононов умер 31 марта 2011-го года. Его автобиография, опубликованная после смерти под названием «Три моих войны» обрывается на ноябре 2010-го, когда он с адвокатом подал в ЕСПЧ прошение о пересмотре дела на основании новых рассекреченных данных российских архивов. Спустя полгода после смерти суд в пересмотре отказал – последний бой оказался проигранным. Пускать поезда под откос оказалось легче, чем воевать с юристами
Статья Дмитрия Гофмана