1
Когда-то я мечтала оказаться наедине с Денисом в его квартире, но все изменилось буквально за один вечер. Я хотела быть где угодно и с кем угодно, только не с ним. Но разумная часть меня тут же принялась возражать. Вернее, дополнять: с кем угодно, кроме тех жутких бомжей, о которых говорили Дэн и Стас. Стал бы кто-то из них переживать за меня, как переживал Денис? Однозначно, нет.
Я машинально дотронулась до разбитой губы. Было больно и неприятно. Но могло быть гораздо больнее, гораздо хуже, гораздо… гораздо… гораздо…
— Что ты скажешь своей девушке? — спросила я, трясясь от холода. В машине было жарко, но меня все равно бил озноб. Состояние было как при простуде, но я знала, что это было на самом деле. Знала, хотя и не решалась произнести это слово даже про себя.
группа симптомов, состояние физических и ментальных страданий различного сочетания и степени тяжести…
— Я правильно понимаю, что ты недавно… балуешься этим? — спросил Денис. Он больше не смотрел на меня.
— Месяц… примерно.
— Больше или меньше?
— Меньше. Но не каждый день. Дай мне их, пожалуйста, а? Ты же видишь, это просто… последний раз. Пожалуйста. Это не то, о чём ты думаешь… это…
возникающих при полном прекращении приёма…
Денис мельком глянул на меня. Он усмехнулся, но в усмешке не было ни намека на веселье. Скорее какая-та печальная констатация чего-то. Мне стало совсем нехорошо. Хотелось убедить его в чем-то, доказать что-то, но… что именно? Этого я не понимала. Мешала головная боль. И слабость.
— Не каждый… — повторил Денис, — бросить пыталась?
— Что значит «пыталась»? Зачем мне пытаться. Брошу в любое время, когда захочу. Вернее… просто не буду принимать и всё.
— Ага. У тебя ломка.
— Что?
— Абстинентный синдром.
— Какой…
— Всё, хватит. Ломка у тебя.
Я со злостью посмотрела на брата и… промолчала. В тот момент я ещё надеялась, что Дэн вернет мне дозу, если я буду хорошо себя вести. Это ли не доказательство того, что он был прав?
Я обхватила себя руками, пытаясь согреться.
— Месяц. Месяц — это не так уж и долго. Есть шанс.
Я повернулась к брату, собираясь попросить у него мои таблетки. Он смотрел на меня. Взгляд был жестким и злым. В тот момент я ещё не понимала, что он знает, как я себя поведу, и ждет этого.
— Хочешь о чем-то попросить?
— Отдай мне их.
Денис отвернулся от меня и сосредоточился на дороге. Мне же хотелось кричать от злости и бессилия. Я закрыла глаза и сжала кулаки, почувствовав, как ногти впились в ладонь. Стало легче. Боль приносила слабое успокоение. Я сжимала кулаки все сильнее и сильнее, понимая сразу две вещи: я травмирую себя, и мне все равно, что я делаю это.
Вскоре мы подъехали к дому, где жил Денис. Какое-то время мы с ним просто сидели в машине и молчали. Я продолжала сжимать и разжимать кулаки, испытывая чуть ли не наслаждение каждый раз, когда ногти впивались в кожу. Это помогало отвлечься от того, что Дэн называл ломкой.
— Почему? — спросил он наконец, — мелкая, объясни, почему?
— Мне не хватало тебя.
— Угу.
— Мне было плохо без тебя. Это помогало расслабиться и забыть. Не думать.
— Ты сейчас меня обвиняешь в том, что…
— Нет. Ты спросил, я ответила.
— А других способов не было?
Я устало посмотрела на сводного брата. Сил спорить или убеждать его в чем-то не было. Просто мне было очень плохо. Тело ныло, хотелось постоянно двигаться, но сил делать это не было.
— Например? — я буквально чувствовала, как на коже выступает липкий и противный пот.
— Просто позвонить.
— Я звонила, — я снова обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь.
— Позвонить и рассказать о своей проблеме.
— И ты бы помог?
— Я всегда был на твоей стороне, мелкая. Я бы помог. Зависимость — это серьёзно. Зависимость — это не детская влюблённость.
— Ты бы рассказал обо всём папе.
— Да? Уверена, мелкая?
Не знаю, что стало последней каплей: его взгляд, его тон или то, как он назвал меня, может быть, моё состояние. Я закрыла лицо руками и расплакалась.
— Ты отвез меня в какой-то… на какую-то пустошь, в какой-то барак… к бомжам. И ты говоришь, что на моей стороне?
— На твоей.
— Ты меня избил, ты… ты… А если бы ты не был на моей стороне, то что? Убил бы меня?
— Послушай, мелочь…
— Я не мелочь.
— Всё равно послушай.
Я посмотрела на него.
— Я не свяжу свою жизнь с наркоманкой. Придется сделать выбор. Понимаешь? Если хочешь, чтобы мы были вместе, тебе придется бросить. Ты готова к этому?
— Вместе… — растеряно повторила я, не понимая, о чём он говорит, — как это вместе? Вместе?
Денис кивнул.
— И?
— Последний раз. Пожалуйста.
Не сводя с меня глаз, Денис достал из кармана пластмассовый бутылек. Я выхватила его из рук брата, но уже через секунду поняла, что он пуст. Отказываясь верить в очевидное, я открутила крышку и потрясла бутылек над ладонью.
— Я их выкинул, — сказал Дэн.
— Нет. Не верю. Ты бы не стал стал рисковать.
— Будешь обыскивать меня?
Я отвернулась к окну, уткнулась лбом в прохладное стекло и закрыла глаза.
2
Остаток вечера прошел, как в тумане.
Мы поднялись в квартиру, и Денис предложил принять душ, сказал, что мне, возможно, станет легче. Возможно. Как же я ненавидела в тот момент это слово.
— Только не закрывай дверь, — сказал он, — честное слово, я не зайду, просто не закрывайся, хорошо?
— Хорошо, — покорно ответила я. В тот момент мне было все равно, что делать и при ком это делать.
Наверное, душ помог. Не знаю. Не уверена.
В какой-то момент я поняла, что бью костяшками пальцев по кафельной плите. Боль должна была быть ужасной, я разбила пальцы в кровь, но продолжала бить, потому что эта конкретная боль избавляла от другой.
Потом я услышала голоса. Один из них принадлежал девушке. Его девушке.
— Она там?
— Она там.
— И даже отрицать не будешь?
— А смысл? Она там…
Они продолжили ругаться. Вернее, кричала его девушка, Денис отвечал редко и спокойно.
Я взяла полотенце, обмоталась им и вышла из ванной комнаты. Девушка Дэна повернулась ко мне, в глазах были злость и ненависть. А ещё отчаяние и непонимание.
— Добилась своего, да? — спросила она, — добилась своего, чертова дур@.
— Да, — ответила я и рассмеялась, — да, Дэн хотел отдать меня бомжам, но потом решил оставить себе. Так… на всякий случай. Мало ли… Я добилась своего.
— Прекрати, — сказал Денис, — что с руками?
— Придурковатая, — отозвалась его девушка, — с кем ты связался?
— Выгони её отсюда, — закричала я Денису. Перед глазами все плыло, тело ломило.
— Пусть проваливает!
Разбитая губа болела, но не так сильно, как пальцы и ладони. Пальцы дергало от боли.
— Пусть она уйдет, Денис, скажи, чтобы ушла! Скажи, чтобы ушла…
Она ушла.
Но я этого не помню.
(продолжение 👇)