Еще полгода назад я снимала угол у впавшей в маразм бабки и часто даже голодала. Теперь у меня есть все, о чем мечтала. Но радоваться жизни, как умела раньше, почему-то уже не могу...
Переоденься, – приказал Стас. – Ты в этом платье выглядишь как дешевая девка.
– Но я макияж именно под него делала, – возразила робко.
– Ничего, время еще есть, нарисуешь рожицу заново. Ну, и чего ждем?
Я сходила и переоделась.
– А это что за радость доярки? – недовольно скривился мой «спонсор».
– Это сарафан из последней коллекции Кавалли. А цветочный принт сейчас опять в моде.
– Коров доят в этих цветочках. Моя женщина должна выглядеть дорого!
– Но это платье стоит...
– «Дорого» – вопрос не цены, а стиля, – Стас распахнул шкаф. Снова поморщился: – Накупила тряпок столько, что вешать некуда, а надеть нечего... – он бесцеремонно залез в мою в сумку, вынул из кошелька банковскую карточку и сунул к себе в карман. – Больше в одиночку не шопингуешь. Пока не научишься выбирать нормальные вещи, одежду будем покупать вдвоем. Поняла?
– Поняла, – ответила тихо.
А что еще оставалось? Стас подошел к шкафу, перебрал платья на плечиках, вытащил одно – цвета электрик.
– Примерь.
Я послушно исполнила приказ:
– Ну как?
– Нормально. Только не вздумай напялить под него лабутены. Вот эти бежевые лодочки подойдут. На сборы есть полчаса. Время пошло. Да, и еще... Я ж у тебя карту забрал, поэтому вот немного налички – на еду, цирюльника, всякие шпильки... – он небрежно кинул на кровать несколько стодолларовых купюр, после чего вышел из спальни. Я пересчитала купюры – пять штук. По нынешнему курсу это больше тридцати тысяч рублей...
Наш с мамой бюджет на три месяца! Двести баксов завтра же отошлю ей – Стас не жадный, и как трачу свои «карманные» деньги, проверять точно не станет. Как мне все-таки с ним повезло! Конечно, повезло! Разве не о такой жизни я мечтала?
Подсела к туалетному столику, стала переделывать мейкап. Рисовала лицо автоматически, а сама вспоминала...
Я родилась и выросла в населенном пункте, который в географических справочниках обозначается гнусной аббревиатурой «пгт» – поселок городского типа. Когда-то, в середине шестидесятых прошлого века, там посреди чистого поля возвели коксохимический комбинат, а вокруг него, как грибы-поганки, выросли уродливые пятиэтажки.
С тех пор прошло полвека, а в нашем пгт ничего не изменилось: те же три магазина, две кафешки, маленький базарчик неподалеку от нелепо-помпезного здания поселковой администрации... Тот же вечный смог над головой, а зимой – сыплющийся с неба серый снег, похожий на хлопья пепла.
Практически все население трудилось на коксохиме. Моя мама тоже не была исключением. Отца из-за пьянства на работу не брали – даже грузчиком. Десять лет назад он допился до цирроза и умер (мне тогда было десять лет).
Финансово после его смерти нам стало даже легче – теперь никто не пропивал денег, а к маминой зарплате добавилось пособие за погибшего кормильца.
Нет, я не голодала. Более того, мать умудрялась выкроить из нищенского бюджета сотню-другую, чтобы побаловать меня чем-то вкусненьким. И обновы покупала – в основном, конечно, китайский ширпотреб. А на выпускном вечере мое платье было чуть ли не самым красивым в классе (мама купила ткань, а крестная пошила). Так что по нашим «пэгэтэшным» меркам мне жилось неплохо. Но телевизор-искуситель ежедневно показывал совсем другую жизнь – ту, в которой люди едят не макароны с перекрученным ливером или перловку с дешевыми сосисками, а лобстеров и фуагра, носят сгносшибательные наряды, живут в роскошных особняках и загорают не возле речки-вонючки, а под пальмами на берегу лазурного океана.
Я бредила такой жизнью, но понимала, что сама на нее никогда не смогу заработать. Для того чтобы получить работу, которая сможет обеспечить все эти блага, нужно иметь диплом престижного вуза, связи и т. п. А я даже в самый заурядный универ поступить не смогу – с моими способностями и аттестатом о «бюджете» и думать нечего, а на контрактное обучение денег нет. Так что, до старости прозябать в убогом пгт, продолжая династию коксохимщиков? Нет уж, увольте!
Однако шанс выбраться из серой убогости все же был. Один-единственный, и упускать его я не собиралась. Природа наделила меня хорошей внешностью, это могло послужить пропуском в тот мир, о котором я мечтала. Нужно просто... удачно выйти замуж!
По большому счету, и штамп в паспорте был не особо нужен – лишь бы мужчина смог дать мне все то, к чему я так стремилась.
Когда я, отпраздновав восемнадцатилетие, сообщила маме, что хочу уехать в Москву, та не стала возражать:
– Езжай. В столице работу найти полегче, чем у нас. Не хочу, чтобы ты, как и я... в нищете... – И она заплакала.
Я тоже немного поревела, а спустя неделю уехала. Около двух лет проработала уборщицей в фитнес-центре, а потом... Один из клиентов меня заметил, пригласил в клуб, предварительно приодев в бутике и сводив в салон красоты. После клуба привез к себе «на чашку кофе»... Я очень старалась его не разочаровать и таки вытянула счастливый билетик.
Тридцатитрехлетний Стас – сын чиновника высокого ранга, ныне владелец преуспевающего бизнеса – мои старания оценил. Снял для меня «двушку» в центре, предложил (читай, заставил) уволиться с работы, открыл карточку в банке, куда время от времени переводит огромные, по моим меркам, суммы. Делает мне дорогие подарки, водит в лучшие столичные рестораны и клубы... За семь месяцев наших отношений уже свозил в Испанию и в Австрию. Взамен требует только, чтобы я выглядела соответствующим образом, была страстной в постели, а еще послушной... Что ж, на первый взгляд не слишком большая плата за райскую жизнь, о которой я так мечтала...
Но сегодня в голове снова мелькнула крамольная мысль: а стоила ли игра свеч? Ведь я не могу делать, что хочу, ходить куда хочу, даже одеваться, как мне нравится, отныне не позволено. Закончив макияж, вышла к Стасу:
– Я готова. Нормально?
– Покрутись... – приказал он.
Я сделала то, что велел. – Нормально. Только это и это... – холеный палец нацелился на колье, затем на браслет, – сними. Может, в твоей дыре и модно обвешивать себя цацками, словно новогоднюю елку, но стильные женщины так не делают. Сережки и перстень оставь.
...Благодарна ли я Стасу? Конечно, как же иначе? Ведь если бы не он – до сих пор махала бы шваброй в фитнес-центре, что ненамного лучше работы на «родном» коксохиме. Люблю ли я его? Не знаю... Стараюсь убедить себя, что люблю, только не всегда получается. С другой стороны, марионетка не обязана любить кукловода, который дергает ее за ниточки...